Шар раскалённый, золотой пошлёт в пространство луч огромный, и длинный конус те́ни тёмной в пространство бросит шар другой. Таков наш безначальный мир. Сей конус — наша ночь земная. За ней — опять, опять эфир планета плавит золотая... И мне страшны, любовь моя, твои сияющие очи: ужасней дня, страшнее ночи сияние небытия.
(Александр Блок. 1912г.)
Звёздная круговерть
В этом мире, что соткан из звёздной пыли́,
и порывисто мчится, петляя в пространстве —
в нём пульсирует маленький шарик Земли,
непорочный и грешный в своём окаянстве.
Чья рука раскрутила сию карусель,
не заботясь ничуть о последствиях риска?
Может в мире их сотни, таких вот Земель, –
друг от друга далёких, но в сущности — близких.
Их окутала ткань облаков и ветров,
укрывая их плоть от космической стужи,
восхитительный шёлк изумрудных ковров
щедро солнце растит, согревая снаружи.
Тянут ввысь они ветви прекрасных дерев,
в знак протеста судьбе и космической ночи,
но, прорваться сквозь чёрную тьму не сумев,
раскрывают слезливо озёрные очи….
И несутся, несутся опять в круговерть,
в одиночестве грезя о жарких объятьях —
для того чтоб навстречу друг к другу лететь,
нужно бросить в огонь изумрудное платье!
Послесловие:
Baсh — Toссata i fuga re minor BWV 565
Максимилиан Волошин. КОСМОС
1
Созвездьями мерцавшее чело, над хаосом поднявшись, отразилось
обратной тенью в безднах нижних вод. Разверзлись два смеже́нных ночью глаза
и брызнул Свет. Два огненных луча, скрестясь в воде, сложились в гексаграмму.
Немо́тные раздвинулись уста и поднялось из недр молчанья Слово.
И сонмы Духов вспыхнули окрест от Первого Вселенского дыханья.
Десница подняла материки, а левая распределила воды,
от чресл размножилась земная тварь, от жил — растения, от ко́сти — камень,
и двойники — небесный и земной — соприкоснулись влажными ступнями.
Господь дохнул на преисподний лик, и нижний оборотень стал Адамом.
Адам был миром, мир же был Адам. Он мыслил Небом, думал облаками,
он глиной плотствовал, растеньем рос. Камнями костенел, зверел страстями,
Он видел Солнцем, грезил сны Луной, гудел планетами, дышал ветрами,
и было всё — вверху, как и внизу — исполнено высоких соответствий…
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 4
…Сгустилась ночь. Могильники земли извергли кости праотца Адама
и Каина. В разрыве облаков был виден холм и три креста — Голгофа.
Последняя надежда бытия…
Земля была недвижным темным шаром. Вокруг неё вращались семь небес,
над ними небо звёзд и Первосилы, и всё включал пресветлый Эмпирей.
Из-под Голгофы внутрь Земли воронкой вёл Дантов путь к сосредоточью зла.
Бог был окружностью, а центром Дьявол, распяленный в глубинах вещества.
Неистовыми взлётами порталов прочь от Земли стремился Человек.
По ступеня́м империй и соборов, Небесных сфер и адовых кругов
шли кольчатые звенья иерархий и громоздились Библии камней —
отображенья десяти столетий: циклоны веры, шквалы ересе́й,
смерчи́ народов — гунны и монголы, набаты, интердикты и костры,
сто сорок пап и шестьдесят династий, сто императоров, семьсот царей.
И сквозь мираж расплавленных оконниц на золотой геральдике щитов —
Труба Суда и чёрный луч Голгофы Вселенский Дух был ра́спят на Кресте
исхле́станной и изъязвлённой плоти…
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 7
…Как глаз на расползающийся мир свободно налагает перспективу
воздушных далей, облачных кулис и к горизонту сводит параллели,
внося в картину логику и строй, — так разум среди хаоса явлений
распределяет их по ступеня́м Причинной связи Времени, Пространства
и укрепляет сводами числа.
Мы, возводя соборы космогонии, не внешний в них отображаем мир,
а только грани нашего незнанья. Системы мира — слепки древних душ,
зеркальный бред взаимоотражений двух противопоста́вленных глубин.
Нет выхода из лабиринта знанья, и человек не станет никогда
иным, чем то, во что он страстно верит.
Так будь же сам вселенной и творцом, сознай себя божественным и вечным
и плавь миры по лья́лам Душ и Вер. Будь дерзким зодчим вавилонских башен
ты, — заклинатель сфинксов и химер.
