Легенду древнего Китая
Сегодня я вам расскажу,
Легенды ведь не умирают,
И если кто о ней не знает,
Сейчас и здесь я изложу.
Жил на земле один мальчишка,
Без матери и без отца,
Судьба злодейка, как ледышка,
Как горечи сиротской вспышка,
Испытывала там мальца.
Лишь старший брат со злой женою,
Могли мальчишку приютить,
Но зло не ведало покоя,
И видно было здесь виною,
Что должен с ними есть и пить.
И если кто узнать захочет,
Чем занят был мальчишка тот,
Корову пас он дни и ночи,
И предан был ей как щеночек,
А может всё, наоборот.
С ней забывал своё он горе,
Дни проводил с ней на лугу,
Пастух, прилипло имя вскоре,
Но он-то с этим и не спорил,
Скрывая детскую тоску.
Корова, чувствуя заботу,
И сердца детского тепло,
Делилась тем же с ним охотно,
И в вихре дней круговорота,
Там время быстро протекло.
А дальше вот что приключилось,
Когда мальчишка наш подрос,
Впал брату старшему в немилость,
Душою чувствуя всю лживость,
Услышал каверзный вопрос.
Не хочет ли Пастух отдельно,
От брата старшего пожить?
- Наследство поровну разделим,
Мне дом с терассой и купелью,
Корову можешь уводить.
Пастух с коровой шли из дома,
И у подножья чудных гор,
Где каждый куст ему знакомый,
Не углубляясь в буреломы,
Шалаш построен был и двор.
Однажды, под ветвями древа,
Коровы речь он услыхал,
- Услышишь с озера напевы,
Купаться будут неба девы,
Хочу, чтоб платье ты украл.
И небожительница юна
Придёт, чтоб платье то забрать,
Пленит красою своей лунной,
Судьба подкидывает руну,
Ты должен в жёны её взять.
- Ой, ой, а где моя одежда?
Взмолилась девушка всерьёз.
Пастух ответил ей поспешно,
- По тропке поступью неспешной
Пройди. Я в лес её унёс.
Ткачихой звали ту девицу,
У Сиванму она жила.
И в рабстве, словно бы в темнице,
И день и ночь, нельзя лениться,
Она всё пряла и ткала.
Пастух поведал своё горе,
Как брат с женой его изгнал,
Страдание плескалось в взоре,
Они сплотились общей болью,
Он стать женой ей предлагал.
Ткала Ткачиха, Пастух в поле,
Работали и день и ночь,
И жили в радости на воле,
Объединённые любовью,
Родили сына, потом дочь.
Вы спросите, а что корова,
Здесь подошёл разлуки срок,
Она заговорила снова,
Когда умрёт, то для покрова,
С неё снять шкуру Пастух смог.
- И если что-то приключится,
Придёт в твой дом опять беда,
Ты шкурой поспеши укрыться…
Недосказав, не стало биться
Коровы сердце навсегда.
Но тут и Сиванму узнала
Про небожительниц грехи,
Она их в клетку заковала,
Ткачиху тоже разыскала…
Дела семьи опять плохи.
И там, уже за облаками,
Ткачиха крикнула сынку,
- Скажи отцу, спасайтесь сами,
И мысленно я буду с вами,
В сырой темнице Сиванму.
Пастух задумался понуро,
До неба ой как далеко,
И вспомнил про коровы шкуру,
С собой взял сына и дочуру,
Укрылся шкурой он легко.
Но злая Сиванму вредила,
Пред Пастухом махнув рукой,
Ему путь к милой преградила
Волной высокой, что бурлила,
Глубокой чёрною рекой.
На берегу Пастух остался,
Любимой он не смог помочь.
Он умолял, просил, метался,
И от бессилия он сдался,
Обняв сыночка, также дочь.
А вы в ночного неба дали
Посмотрите, бежит река,
«Серебряной» её назвали,
В ней Пастуха бегут печали,
Ткачихи горькая тоска.
И только две звезды сверкают
По обе стороны реки,
Пастух с Ткачихой охраняют,
И путь влюблённым освещают,
А сами раз в году близки.
В июле, летом, так бывает,
Влюблённым будоражат кровь,
Многоголосных птичек стаи,
Мост через реку собирают,
Чтоб встретиться могла любовь.
|
Спасибо, что заглянули 
Спасибо, Таня 
