Конец зимы. Рассвет. Природа пригожа всегда.
Не слышал разрыва тогда. Помню: вспышка, яркий свет. Боли не было. И нет.
Я несусь в небытиё.
Тело бренное моё в стороне лежит уныло, чуть присыпано землёй и порошей ледяной.
Мне немножко тоскливо. Кровь змеится терпеливо. Помнят все: для нас она даже
очень нужна,
масса тёплая и красная.
С бытом связь ясная, у поэтов нет стрáстнее. Душа понимает иначе: сложнее и богаче.
Чувство острее в мире ином, мраком покрытым и, якобы, сном.
Суть вещей глубока, но легка: вижу любого борца, что страдал до конца за Христа.
Не берусь объяснять: здесь не так, как у вас.
Мне б низинкой пройти, через снег, бурелом, но в том месте глухом нет прямого пути.
Сберегал, считал минуты, а попал могиле в путы.
Нёс продукты, вам, ребята.
Голод - цепи для солдата, потому нам пища - свята.
Харч разбросан, гож пока, термос смялся лишь слегка.
Или с трупа, есть нельзя?
Всё, друзья, пошёл домой: там уют и там покой.
Не успел махнуть рукой (или чем? - нет никакой),
чую: шепот и тревога - мать с женою молят Бога.
Дочка
нет нет, да глянет в окно,
батя на кухне, ему тяжело, бремя согнуло плечи его.
Почему они в тоске? Знают, убит я в последнем броске?
Как догадались? Теперь постигаю: сердце скорбело - напасть овладела.
Милые, зачем печаль? - верю, примет Неба Даль.
Ангел Господень меня унесёт,
Сын Царя, Иисус спасёт, Он изрёк: "Кто душу полόжит за дрýги - блажен".
Будь Творец благословен!
|
