| | Стихотворение «ИЗ ИСПАНСКИХ КЛАССИКОВ (Беккер, Лорка)» | ИЗ ИСПАНСКИХ КЛАССИКОВ (Беккер, Лорка)
Gustavo Adolfo Bеcquer
Rima XI
-Yo soy ardiente, yo soy morena,
yo soy el símbolo de la pasión;
de ansia de goces mi alma está llena;
¿a mí me buscas? — No es a ti, no.
-Mi frente es pálida; mis trenzas, de oro;
puedo brindarte dichas sin fin;
yo de ternura guardo un tesoro;
¿a mí me llamas? — No, no es a ti.
-Yo soy un sueño, un imposible,
vano fantasma de niebla y luz;
soy incorpórea, soy intangible;
no puedo amarte. — ¡Oh, ven; ven tú!
Густаво Адольфо Беккер
Рифма XI
– Чернее ночи кудри – глаз отрада;
в любви теряю над собой контроль:
для наслаждений лучше и не надо…
Ты не меня ли ищешь?
– Нет, уволь.
Лоб ясно-бледный, косы золотые;
я счастье принесу тебе, любя,
и нежности открою кладовые…
Меня ты жаждешь?
– Жажду. Не тебя.
– Я – невозможная мечта, я призрак…
Я – грёза из несбывшегося сна.
Я не смогу любить…
– Хороший признак!
Иди ко мне! Такая мне нужна!
Federico Garcia Lorca
Romance de la luna, luna
La luna vino a la fragua
Con su polison de nardos.
El nino la mira mira.
El nino la esta mirando.
En el aire conmovido
Mueve la luna luna sus brazos
Y ensena, lubrica y pura,
sus senos de duro estano.
Huye luna, luna, luna.
Si vinieran los guitanos,
harian con tu Corazon
collares y anillos blancos.
Nino, dejame que baile.
Cuando vengan los guitanos,
Te encontraran sobre el yunque
Con los ojillos cerrados.
Huye luna, luna, luna,
Que ya siento sus caballos.
Nino dejame, no pises
Mi blancor almidonado.
El jinete se acercaba
Tocando el tambor de llano.
Dentro de la fragua el nino,
Tiene los ojos cerrados.
Por el olivar venian,
Bronce y sueno, los guitanos.
Las cabezas levantadas
Y los ojos entornados.
Como canta la zumaya,
Ay, como canta en el arbol!
Por el cielo va la luna
Con un nino de la mano.
Dentro de la fragua lloran,
Dando gritos los guitanos.
El aire la vela, vela.
El aire la esta velando.
Федерико Гарсия Лорка
Романс луны
Луна в ту ночь осмелела:
проникла в табор цыганский
в наряде розово-белом
и с замыслом хулиганским.
Украсть хотела ребёнка,
наверно… Кто ж это знает?
Один был в тот час мальчонка
оставлен в кузне-сарае.
Смотрел он на лунный призрак
во все глаза, сдвинув брови.
И это был верный признак
цыганской горячей крови.
Луна была в кринолине.
Её роскошные груди
сверкали, как на витрине,
как искры в чистом сосуде.
– Беги же, луна, беги же!
Вот-вот цыгане вернутся,
и топот коней всё ближе!
Цыгане в кузню ворвутся,
скуют из лунного сердца
кольца и серьги, браслеты,
получишь от них ты перцу –
цыгане народ отпетый!
– Ну нет! Давай, я станцую!
Смотри на меня, мучачо!
Давай, тебя поцелую –
и ты от счастья заплачешь?
…А кони летят по травам
под бубен степи туманной,
и птица кричит гнусаво
над местностью безымянной...
…Луна по небу шагает,
за нею мальчик-мучачо.
Цыганки в кузне рыдают
отчаянно, слёз не пряча.
Ay voz secreta
Ay voz secreta del amor oscuro
¡ay balido sin lanas! ¡ay herida!
¡ay aguja de hiel, camelia hundida!
¡ay corriente sin mar, ciudad sin muro!
.
¡Ay noche inmensa de perfil seguro,
montaña celestial de angustia erguida!
¡ay perro en corazón, voz perseguida!
¡silencio sin confín, lirio maduro!
.
Huye de mí, caliente voz de hielo,
no me quieras perder en la maleza
donde sin fruto gimen carne y cielo.
.
Deja el duro marfil de mi cabeza,
apiádate de mí, ¡rompe mi duelo!
¡que soy amor, que soy naturaleza!
Из "Сонетов Тёмной любви"
О, голос страсти, тёмной и секретной,
О, плач остриженной овцы, боль раны!
Поток без моря, город без охраны
И аромат камелии заветный.
О, ночь огромная, твой профиль чёткий;
Небесная гора в седом тумане,
Собака в сердце, голос в глухомани,
Безмолвье без границ, цвет лилий кроткий.
Оставь скорей меня, льда глас горячий!
Уйди с пути! Я не хочу теряться,
Я не хочу брести унылой клячей!
И не нужна мне роль шута-паяца,
Дуэли не нужны, обет безбрачья.
И лишь любви я склонен доверяться!
|
Послесловие: Аудио: "Из сонетов Тёмной любви" (читает Надежда Шереметева-Свеховская)) |
| |
