Весь день стояла на перроне. Зачем? Не знала и сама. Замёрзла в тоненьком капроне, поскольку началась зима. И нет чтоб как-то утеплиться, чтоб не простыть, не заболеть, не оказаться вдруг в больнице… Нет! Ей хотелось умереть…
Она стояла на перроне, она встречала поезда. Лишь иногда слезу уронит, прошепчет что-то иногда…
Скрипят вагоны в сочлененьях, мелькает в окнах слабый свет. Нет, не случилось возвращенья… Но почему? Кто даст ответ?
– Вернусь! – сказал он, уезжая, – Ты только очень-очень жди.
Она стоит, почти больная, идут ли долгие дожди, метут ли нудные метели иль солнце жарит день-деньской.
Стоит… А вы чего хотели? Характер у неё такой. Раз он сказал "дождись", то значит она хоть вечность будет ждать. Взгрустнёт немножечко, поплачет и снова поезда встречать…
…А где-то там, в подлунном мире, среди нехоженой тайги в забытом уголке Сибири, где в небе реют канюки, на берегу реки глубокой среди осин и кедрача стоит избушка одиноко под брошенным гнездом грача.
Её портрет у изголовья, стол, неотправленный конверт с письмом, наполненным любовью, палитра, кисти и мольберт, этюды, краски и картины, на поезд купленный билет, седые сети паутины…
И никого в том доме нет…
|
