Осенняя прогулка с Шариком
Осенний сплин разлился по аллеям.
Иду и размышляю ни о чём.
И, может быть, кое о чём жалею:
зачем я стал унылым рифмачом?
В конце заросшей узенькой аллейки,
в траве, не кошенной который год,
увидел неказистую скамейку.
Присел и вынул старенький блокнот
из кожаной видавшей виды сумки.
Хранятся в нём "бессмертные" стишки.
В нём есть и неказистые рисунки
от неумело-вкрадчивой руки.
Но вдруг, от радости хвостом виляя,
приятель Шарик вышел из кустов.
Приветствовать меня задорным лаем
бродячий пёсик завсегда готов:
- Здорово, друг! А ты опять с блокнотом?
Пойдём гулять!
Такая красота!
Я знаю за осоковым болотом,
ты не поверишь, чудные места!
И мы пошли тропинкой неприметной
туда, где вымахал чертополох.
И за прогулкой, думаю, секретно
с небес высоких наблюдал сам Бог!
|
Послесловие: Иннокентий Орясин
Однажды парком шёл от Борменталя,
Лечившего мой старческий склероз.
Составил мне компанию немаленький,
Но умный и приветливый барбос.
А я все размышлял о революции
И злой судьбе профессорских квартир.
И сожалел, что спирта пару унций
Сегодня я с утра не пропустил...
А пёс бежал, мой путь предвосхищая,
По тропке с примороженной листвой.
И солнышко последними лучами
Смеясь, играло с лаичьим хвостом.
И все же, не загадывая вечер,
Я у пруда на лавочку присел.
И жидкость, разрушающую печень,
Я принял всю... И к ней ириску съел.
А пёс прилёг со мной на ту же лавку
И мы смотрели вместе на закат.
Он плакал, ну а я зачем-то гавкал,
И хохотал над тем почти впокат.
И вспомнил я, что этот стих заныкал,
В башке своей, где трудно что найти!
Спасибо, дорогой Филипп Филиппыч,
Что Шарика обратно воплотил.
Limpapo
Однажды выпивали с Борменталем…
(Лечил он мой запущенный склероз).
Сидим с ним, понемногу фестивалим,
и в кабинет зашёл трущобный пёс.
Залаял громко: – На дворе погода,
а вы тут глушите поддельный спирт.
Я приглашаю в поле, на природу.
Девчонки там скучают возле скирд.
Арнольдыч от прогулки отказался.
Для встречи с дамами, мол, слишком пьян.
А я, хотя прилично нализался,
пошёл за псом к скирдам через бурьян.
О сексуальной революции в раздумьях
я вышел в поле, солнышком палим.
Я принимал участие в безумьях? –
спросил, но мой склероз неисцелим…
А пёс бежал, хвостом своим виляя,
по направленью к отдалённому стогу,
меня весёлым лаем вдохновляя,
но я вдруг понял, братцы... Не смогу…
Срубил на полпути меня проклятый,
поддельный и вонючий алкоголь.
Я на стерню упал лицом, ребята,
и над собою потерял контроль …
|
