Крюки для мяса, тетради,
бледно пылающее городское небо
и падают призрачные бомбы
на тот участок реки,
который вижу из своего восточного
окна.
Мертвы поэты. Город умирает.
Энн, Сильвия, и Китс с его
страстными лёгкими.
Берриман, прыгающий с моста
и машущий рукой.
Мечтатели все умерли от
собственных мечтаний.
Зачем осталась я Горацио?
Энн шлёт стихи из кладбища,
Сильвия письма,
Сквозь стену слышу кашель
призрачный Джона Китса.
Что я здесь делаю?
К чему мне спорить?
Я труп, который движет
пишущую ручку.
Сосуд для голоса,
отзывающегося эхом.
Пишу роман и уничтожаю
целые леса.
Переставляю на дюйм космос.
|
