* * *
Все равные – нагие, как благие,
но все равно попавшие в беду,
сведенные в палате невралгии,
ко сну стремились семь больничных душ.
Кто, проглотив снотворного две дозы,
давно уснул, а я еще шуршал,
ворочаясь и принимая позы,
в ночном кошмаре все себе внушал:
«прочь напряженье – руки, ноги ватны,
в безволье мышцы, мысли растеклись…»
И, вдруг, во мраке с угловой кровати,
раздался храп – точь-в-точь, вороний крик.
С таким трудом расслабленные нервы,
вновь превратились в напряженный ком –
как бабочку, большим листом фанеры,
прихлопнули мой воспаривший сон…
Под утро, в затуманенном сознании,
всплывал один и тот же странный сон –
стояла очередь в больничном, душном здании –
сдавали лапки стреляных ворон.
А утром, сном, как кандалами скован,
но виделось через свинцовость век:
из форточки, с той самой дальней койки,
кормил ворон веселый человек.
|
