Трудный рейс, как не крути – гололедица,
Ветер шастает в ночи, вьюга стелется.
Трассу вымостил мороз, снегом выровнял,
МАЗ вильнул, пошёл в занос, батя вырулил.
Тяжело прошли подъём, но уверенно,
За плечами у отца трасс немерено.
В кабинетах пусть сидят перестройщики,
Нам привычней за рулём – дальнобойщики.
Дальше спуск и затяжной, мы гружёные,
Фура сзади за спиной давит тоннами.
Слева пропасть, справа вон – скал скопление,
МАЗ рванулся под уклон с облегчением.
"Впереди, бать, поворот, сбрось немножечко".
Холодок внутри растёт, бьёт под ложечку.
А отец мне тихо так, еле слышится:
"Тормоза,.. Володька... Всё, мы не впишемся!"
Через встречку в никуда, в неизбежное,
Тащит к бездне сила нас центробежная.
Страх подкрался и пропал, не до робости,
С лязгом груз борта сорвал, сгинул в пропасти.
Отголоском эхо вслед, будто дразнится,
Батя МАЗ прижал к скале, скорость гасится.
Встали метров через сто, оба бледные,
Проскочили поворот, как? Не ведомо!
То ль шофёрский Бог помог, то ль везение,
Закурил отец, вздохнув с облегчением:
"Пронесло, похоже а, живы, целые,
Отказали тормоза, что поделаешь".
МАЗ не сильно пострадал, бампер, вмятины,
Всё исправили вдвоём вместе с батею.
И опять далёкий рейс, нет не гонщики,
Мы напарники с отцом, дальнобойщики.
|
Кто-то же должен писать стихи о трудовом народе, который молча, без суеты и пафоса, ежедневно совершает обыкновенные подвиги.
Виктор, пиши, не ленись, войдёшь в русскую классическую литературу, школьники тебя изучать будут!)