Районный город хмур и сер –
Бетона пленник суетливый.
Есть небольшой уютный сквер,
А в нём – могучий дуб красивый.
Был стар тот дуб и много знал,
Он жил на свете больше века,
Его по счастью миновал
Топор лихого человека.
Дуб помнил рощу, чистый парк,
Оркестр и музыки звучанье,
Цветы, прогулки юных пар,
В любви несмелые признанья.
Чуть позже – ржание коней,
Лязг сабель, страшный бой, упорный,
Смерть юнкеров среди аллей
И тёплый снег, кроваво-чёрный!
Немой свидетель Октября,
Он помнил красный флаг победы
И отречение царя,
И бегство разных дармоедов.
Парк опустел, оркестр молчал,
Других забот в стране хватало,
Кто сталь варил, а кто "пахал"
На стройке Беломорканала.
Потом был сорок первый год,
Чужая речь, как лай собачий,
Ну а вокруг стоял народ
В молчанье скорбном, но не плача.
Согнали изверги людей,
И штурмбаннфюрер полупьяный
Подвёл к нему двоих парней
С табличкой: "Руссиш партизаны".
Верёвки, крики, боль, рывок.
Предсмертный хрип, пронзая крону,
Качнул его, сломав сучок,
С телами этих обречённых.
С петлёй на шее или без
Погибнуть суждено ребятам.
Солдат отборных войск С.С.
Добил парней из автомата.
Лавиной чёрной грозно шли
Стальные чудища с крестами,
Всю боль истерзанной земли
Дуб ощущал тогда корнями.
Он мог бы много рассказать:
И как гремела канонада,
И как бежала вражья рать
Под рёв "Катюш" и вой снарядов.
Весна, победа, майский гром.
Даруя жизнь, раскрылись почки.
И в этот год, где был излом,
Зазеленели два росточка.
Дуб помнил скорбные венки
Внизу ствола, под пышной кроной.
Встречались здесь фронтовики,
Несли цветы молодожёны.
Век двадцать первый. Времена
"Родства непомнящих Иванов".
Ворьё, подонки да шпана
В большом почёте, как ни странно.
Сменив малиновый пиджак,
На тройку прямо от "Версаче",
Один из бывших, скажем так,
Местечко присмотрел для дачи.
И вот беда, взмахнув крылом,
Присела в парке, здесь, у входа.
Треск веток, дрожь листвы, потом
Крик возмущённого народа:
"А нас хоть кто-нибудь спросил?"
В глазах людей блестели слёзы.
Под завыванье бензопил
Покорно падали берёзы.
Живая цепь сплошным кольцом
Сомкнулась плотно и надёжно.
Мэр с перекошенным лицом
Кричал в мобильник: " ...Мне всё можно!"
Пополнив взяткой личный счёт,
В одном из банков на Ангильи*,
Градоначальник, вот ведь чёрт,
Решил прибегнуть к грубой силе.
Дуб видел, как прибЫл ОМОН.
Их командир – полковник строгий,
Узнав, зачем здесь нужен он,
Лишь плюнул сволочи под ноги.
Не все продажные вконец,
Есть честь, достоинство и разум.
Зря бесновался мэр – подлец,
ОМОН не выполнил приказа.
Не знаю где сейчас тот мэр,
То ль зам. министра, то ли круче,
Но отстояли люди сквер,
А с ним красивый дуб могучий!
*Ангилья - остров в офшорной зоне.
|
