На пустынном шоссе ни машин, ни огней,
Только тёмного леса черты,
По откосам - громады унылых камней,
А меж ними - столбы да кресты.
На двухсотой версте размыкается круг.
Как на том знаменитом холсте:
Три дороги - на запад, на север, на юг...
Я стою на двухсотой версте...
Вот, направо - грунтовки кривой силуэт,
Я по ней проезжал сотни раз.
Но в конце её яркий сиреневый свет
Для меня безнадёжно угас.
Там река моей жизни так бурно текла!
Но однажды в слепые дожди
Я уехал оттуда, такие дела,
Прошептав: "Уходя, уходи!"
А налево дорога прямой полосой.
Там светло, там по-прежнему ждут,
И встречают меня, и выносят хлеб-соль,
Обещая любовь и уют.
Только весь этот приторно сладкий покой
Тишиною, как молотом бьёт.
И какой-то неясной щемящей тоской
Наполняет он сердце моё.
Впереди, сквозь едва различимый простор,
Там, где звёзд леденящая мгла,
Мимо чёрных зеркал полусонных озёр,
В неизвестность дорога легла.
И неясно зачем я поеду по ней -
Для того ль, чтоб в назначенный срок,
На пустынном шоссе, без машин и огней,
Я стоял и смотрел на восток...
|