На далёком горизонте

* * *

Der Brief, den du geschrieben,
Er macht mich gar nicht bang;
Du willst mich nicht mehr lieben,
Aber dein Brief ist lang.

Zwölf Seiten, eng und zierlich!
Ein kleines Manuscript!
Man schreibt nicht so ausführlich
Wenn man den Abschied giebt.

* * *

В письме ты написала,
что больше не моя.
А мне и горя мало –
не испугался я,

а только удивился:
двенадцать же страниц!
И почерк, как у очень
прилежных учениц.

* * *

In stiller, wehmuthweicher Abendstunde,
Umklingen mich die längst verscholl’nen Lieder,
Und Thränen rollen von der Wange nieder,
Und Blut entquillt der alten Herzenswunde.

Und wie in eines Zauberspiegels Grunde
Seh’ ich das Bildniß meiner Liebsten wieder;
Sie sitzt am Arbeitstisch’, im rothen Mieder,
Und Stille herrscht in ihrer heilgen Runde.

Doch plötzlich springt sie auf vom Stuhl und schneidet
Von ihrem Haupt die schönste aller Locken,
Und giebt sie mir, – vor Freud bin ich erschrocken!

Mephisto hat die Freude mir verleidet.
Er spann ein festes Seil von jenen Haaren,
Und schleift mich dran herum seit vielen Jahren.

* * *

В вечерний час, задумчиво-молчальный,
когда ко мне приходят песни-грёзы,
я плакал… По щекам стекали слёзы,
и было на душе моей печально.

Внезапно, будто в зеркале чудесном
любимой образ я увидел из былого…
Она одна, не говорит ни слова
в общенье с мёртвой тишиною тесном.

Вскочив со стула, вдруг она срезает
свой чудный локон – длинный и пушистый –
и дарит мне! Я в шоке, но Мефисто

из тех волос верёвку свил для смеху
(на дьявольскую глупую потеху)
и много лет меня на ней таскает.

* * *

Mit dummen Mädchen, hab ich gedacht,
Nichts ist mit dummen anzufangen;
Doch als ich mich an die klugen gemacht,
Da ist es mir noch schlimmer ergangen.
Die klugen waren mir viel zu klug,
Ihr Fragen machte mich ungeduldig,
Und wenn ich selber das Wichtigste frug,
Da blieben sie lachend die Antwort schuldig.

* * *
Мне с глупыми девчонками водиться
не хочется, и знайте почему:
ответов на вопросы не добиться.
Что ляпнули они – я не пойму.
И с умными в общении проблемы:
любой вопрос их для меня тупик.
А сам спрошу на непростую тему –
то засмеют меня буквально вмиг.

* * *

Dämmernd liegt der Sommerabend
ueber Wald und gruenen Wiesen;
Goldner Mond im blauen Himmel
Strahlt herunter, duftig labend.

An dem Bache zirpt die Grille,
Und es regt sich in dem Wasser,
Und der Wandrer hoert ein Plaetschern
Und ein Atmen in der Stille.

Dorten, an dem Bach alleine,
Badet sich die schoene Elfe;
Arm und Nacken, weiss und lieblich,
Schimmern in dem Mondenscheine.

* * *

Вот уже и летний вечер.
Лес. Зелёная поляна
и луны на небосклоне
ласковый спокойный свет.

Над ручьём сверчков трещанье;
чьё-то ровное дыханье
слышно страннику-бродяге
в неподвижной тишине.

Там, в ручье лесная Фея
с телом девственно прекрасным!
Плеск воды от рук движений
под сияющей луной.

* * *

Am fernen Horizonte
Erscheint, wie ein Nebelbild,
Die Stadt mit ihren Tuermen,
In Abenddaemmrung gehuellt.

Ein feuchter Windzug kraeuselt
Die graue Wasserbahn;
Mit traurigem Takte rudert
Der Schiffer in meinem Kahn.

Die Sonne hebt sich noch einmal
Leuchtend vom Boden empor,
Und zeigt mir jene Stelle,
Wo ich das Liebste verlor.

* * *

Вдали, на горизонте,
где солнечный заход,
в туманной дымке город
пред взором предстаёт.

Гоняет влажный ветер
барашки по реке.
Печальный перевозчик
гребёт на челноке.

Безжизненный луч солнца
мне осветил приют,
любовь где потерял я
и где меня не ждут...

Ein Weib

Sie hatten sich beide so herzlich lieb,
Spitzbübin war sie, er war ein Dieb;
Wenn er Schelmenstreiche machte,
Sie warf sich aufs Bett und lachte.

Der Tag verging in Freud’ und Lust,
Des Nachts lag sie an seiner Brust.
Als man ins Gefängnis ihn brachte,
Sie stand am Fenster und lachte.

Er liess ihr sagen: »O komm zu mir,
Ich sehne mich so sehr nach dir,
Ich rufe nach dir, ich schmachte« –
Sie schüttelt’ das Haupt und lachte.

Um sechse des Morgens ward er gehenkt,
Um sieben ward er ins Grab gesenkt;
Sie aber schon um achte
Trank roten Wein und lachte.

Об одной женщине

Плутовка с воришкой друг другу клялись
в любви негасимой, бесценной, как жизнь.
И если афера ему удавалась -
бросалась она на кровать и смеялась.

Не знали они, что их ждёт впереди...
Дни в радости; ночи - прижавшись к груди.
Подлюка-судьба в жизнь однажды вмешалась.
Схватили его, но Она лишь смеялась...

Письмо из тюрьмы: - "Умоляю, приди!
И словом недобрым меня не суди.
Недолго живым быть, поверь мне, осталось..."
Читая записку, плутовка смеялась.

Наутро в шесть тело болталось в петле,
а в семь труп воришки был предан земле.
А в восемь Она с грустью быстро рассталась
и, выпив немного вина, рассмеялась...