День, как шарик мороженого в креманке,
растопился и стал густым.
Станет он городских сумерек изнанкой
и распишет пустынных аллей холсты
в краски спектра, вливая в льняную просинь
остывающий солнца мёд.
По ковру с хрустким ворсом ступает осень -
по пятам за тобой идёт.
Осень…
Плащи, ботильоны, кашне, свитера, зонты…
Ветров кочевых да бродячих стоны
на улицах полупустых…
Осень…
Ворот плаща поднимет… зацокают каблучки…
и снова своё начертает имя
средь линий твоей руки…
Ведьма рыжая – рыжая, пёстрая, шалая
тянет душу в тоски обрыв.
Языками горячими огненно - алыми
вечера лижут псы – костры.
И нельзя отмолить или откупиться:
листопада метёт пурга.
Только сорванным ветром листом опуститься
к ведьмы рыжей босым ногам.
Осень…
Чёрный кофе... гитара... портвейн... сигаретный дым…
Химеры в тенях сумерек нуара
от лунных дождей седых…
Осень…
Листву в ноги щедро кинет, как нищему медяки…
И снова своё начертает имя
средь линий твоей руки…
|