Он читает стих прощальный,
Погружаясь в забытье,
Вспоминая дом хрустальный – все прекрасы в житие:
Вспоминая запах сладкий,
Воздух свежий, свет лучистый –
Травянистый, бритый, гладкий
Уголок природы чистый,
Вспоминает сон прекрасный –
Ночь с родными на поляне,
Шёпот листьев ярый, страстный,
Помутняющий сознанье,
Утро томное, как пенье,
Но прилежное терпенье
Леса, что готов бытья
Тайны тайно восхвалять,
Как хранит своё дитя
Честно любящая мать.
А отец подходит к морю –
Всеоблемлющей тиши.
Осознав, приняв всё вскоре,
Словно выйдя из глуши,
Из сего стихотворенья,
Растворился он в мгновенье,
Но увидел озаренья
Перед Богом преклоненье
И узрил седьмое мненье,
Что седое поколенье
Рыщет в роще. Вновь зеркальный
Виден взгляд отца в воде...
Резкий всплеск –
Воды журчанье,
Вновь смятенье, колыхание
И блеск.
Деревьев странный треск
И вой.
Но нет ответа –
Всё долой,
Всё мимо сердца...
"Ты живой?
Не мог ты деться никуда,
Милой!..
Он где-то рядом, точно, да –
Он здесь, и я его дождусь.
Он будет точно! Я клянусь..."
Но шум деревьев всё сильнее,
И небо всё плотней, темнее,
Угрюмее, а ночь длиннее,
И нагнетает пенье птиц –
Быть может, это блики лиц?..
Тучи уж сбрелись над морем,
Капель нет – как нет мольбы.
Разве мог бы быть героем
Предрешён исход судьбы?
Миг – светления не стало.
Слышен только клич и крик:
"Я пропала... всё пропало!.." –
Лишь теперь отец поник.
Длинным свистом нагнетая
Обстановку, пролетая
В небе, вдруг степенный, статный,
Одинокий, дикий, ратный
Гордый, но простой, невнятный
И небелый – неопрятный,
Вниз упал большой орёл...
Вдаль уходят крики птиц –
Ровно пять степных зарниц
Видно было, но герою,
Не до них теперь – покою
Он отдал себя и всю
Жизнь свою, искав стезю
Там, где ищут люди иглы,
Чтобы клеветать других
В целях гнусных – не благих...
Дождь. Ветвления природы,
Как все люди – как их роды,
Лишь смущенье вызывают:
В мыслях новые рождают
И проблемы, и мечты...
Но они и лучше знают,
Что системе всей нужнее,
Хоть и не всегда ценнее,
Любят мир и понимают,
Где растут благи цветы...
Реки, родники, ручьи –
Струйки, виски и ключи,
Что дают волну, поток,
Что великий наш исток...
Уж обвисших и поникших,
Но живых – ещё живых
Листьев грустной отраженье
В озере времён благих
Ивы, гордой, непорочной,
Праведной, великой, прочной –
От системы, от природы
И сменявшейся погоды
Защищавшейся все годы,
Верной, любящей породы,
Свято божьей, в чувствах тонких
Честной, ласковой и точной,
С опытом от игол колких,
Жизни в сырости песочной.
Томное её лица в свете бурном выраженье:
Пламенные очи, нос –
Словно куст, что в роще рос,
Как в своей стезе природной –
Идеальной, первородной...
Вот весь стих. Простой, местами,
Был он, честно говоря.
Мало важных описаний,
Мало смысла – янтаря...
Но душа лежит не в этом –
В строчке каждой, как во мгле,
Пропадает дух поэта
И рождает мысль в челе
Общество, читая это,
Вглубь всё дальше проникая,
Попадая на стезю...
Искренне в конце пуская
В путь счастливую слезу.
Путь благой и путь беспечный – лучший путь всего бытья,
И беспамятный, и вечный...
Путь прекрас всия житья.
|
