Врачует время втихаря,
в блокноте даты помечая,
незримо в память превращая
недельный ход календаря.
А сердце, маленький изгой,
окно захлопывает туже
и кружит, постоянно кружит
в той стороне, где путь домой,
где жизнь, как звёзды с эполет,
надежду яростно срывает,
и постепенно исчезает
возможность изменить сюжет.
Но чудом под метельный бой
из Александровского сада,
как будто это так и надо,
плывёт кораблик золотой.
Как будто не было и нет
ни этих лет, ни этой грусти,
и не давила сверху люстра,
пытаясь увести от бед,
когда звезда на потолке,
согласно правилам сгоранья,
не для желанья, в наказанье,
слезой сбегала по щеке.
Поможет страхи одолеть
судьбой назначенная данность,
где всё живое – только вещь,
а мир – одна большая странность.
И боль, как следствие потерь,
меняет постепенно звучность,
вползая незаметно в щель,
захлопнув дверь на всякий случай,
где ни жилец, и ни мертвец,
а словно бы посредник местный,
когда-то позабывший здесь
свою, не спетую им, песню. |
