Если взять стакан гранёный
И налить в него водички,
Не до края, а, напротив,
До середней до черты,
То, как пить дать, пессимисту
Полупуст он будет виден,
Оптимисту - полуполон,
Программисту – не в размер,
Алкашу – «а вдруг там водка?»,
Малышу – «пора попИсать»,
Старику – «туда бы зубы»,
Киноману – «а компот?».
А ещё продолжить можно
Доводом антисемита:
Половину, ясный перец,
Просто выпили жиды.
Но когда в стакан известный,
Веры Мухиной творенье*,
Мы нальём простую водку,
Или, может быть, коньяк,
То тогда любые споры
Прекратятся вмиг, поскольку
Водки много не бывает,
Все равно ещё бежать...
*Дизайн гранёного стакана советского образца приписывают Вере Игнатьевне Мухиной — автору монументальной композиции «Рабочий и колхозница» |
Трехлитровой, запотевшей,
И не вилкой, а рукою -
Всей, простите, пятерней,
Не моченую бруснику,
Или ананас буржуйский -
Наш, до боли пролетарский
Да с укропом огурец,
Скажут все, в чье поле зренья
Попадется этот овощ:
Оптимист - "хорош, мерзавец!",
Пессимист - "как будто, мал",
Врач - "подхватишь несваренье",
Столяр - "слишком уж зазубрен",
"Не хочу, но покусаю" -
Старый Изя-брадобрей.
Только тот, кто толк в стакане
Знает - в толстом и граненом,
Отхлебнув пшеничной водки,
Хрустнет смачно огурцом!)))