I.
Под виски шел неспешный разговор,
Навеянный сюжетом адской притчи:
– Бессмертие – блаженство иль позор?
И стоит ли того любовь девичья?
Господня воля разлучила вас,
Ты изгнан был из рая и из ада.
Поведай же всю правду, без прикрас,
Доволен ли Всевышнего наградой?
С усмешкой, помолчав, ответил бард,
Держа вина бокал рукой дрожащей:
— Где нет любви, там нет наград,
Там рай не рай, и ад не настоящий.
Пока свою я женщину не встретил,
На этой Богом созданной планете…
II.
Безумный взгляд его мне жег лицо
Как яркий луч, горячий и слепящий,
А может, прав поэт, в конце концов,
И нет на свете женщин настоящих?
Когда-то, в давней юности моей,
Считал я сам любовь греховным раем,
Но стал за эти годы я мудрей,
Любовь от вожделенья отличая.
Как часто мы, от страсти чуть дыша,
Лобзаем их ланиты, перси, губы.
Любви прекрасной требует душа,
А им подай браслеты, кольца, шубы…
Давай, поэт, за счастье твое выпьем,
Похоже, мы с тобою крепко влипли…
III.
Мы долго пили виски и вино,
Разбитых судеб горечь заливая.
Бокалам взглядом упирались в дно,
Там истины хоть след найти пытаясь.
Твердил поэт мне битых три часа
Про тяжкие страдания земные,
Как ангелов фальшивят голоса,
Поющие нам истины святые.
А я всё время думал об одном –
Строкой бегущей мысль перед глазами:
Под утро я вернусь в холодный дом,
Один как перст… наказан небесами?
Ведь он найдет, когда так рьяно ищет,
А где моя? На сердца пепелище?
IV.
В ночной московских улиц тишине
Шагали мы походкою нетвердой,
Шатаясь, бард гитару нес в чехле,
Но слышались мне адские аккорды…
Как рвался мир на тысячи миров,
Как рай и ад взрывал безумный голос,
Поющий настоящую любовь,
Бессилен пред которой даже Хронос.
А в нашем мире ненависть царит,
Корысть бежит за жирными кусками,
Сплетением пороков и обид
Свой срок мирской обрезали мы сами.
А где ж любовь? Похоже, ей не рады,
За это ведь он изгнан был из ада. |
