«По усам хоть и бежало,
В рот ни капли не попало».
Пётр Ершов, «Конёк-Горбунок».
Дабы в необъятное стремиться,
А не спать-пролёживать бока,
Выбродила Ваньке кобылица
Трёх коней и малого конька.
Никому таких и не приснится:
Что – пахать, что – сеять-гужевать,
И добыть заветную жар-птицу,
И царевну за косу поймать.
Стал богат и славен смерд безродный!
Ан ему, хоть лопни, невдомёк:
И к чему четвёртый, беспородный
Горе-недомерок Горбунок –
До него ли в радости великой? –
Хоть и речью умной упасёт,
Но ни под какой-такой веригой
Ни седла, ни ноши не снесёт.
Потому отпихивал ногою,
Тех, других без продыху кормя –
За жар-птицей мчаться, за красою…
Дела нет до горе-неконя!
Эх, ты, Ванька! – Краи-то чужие…
С доброты ли, с глупости ль своей
Распродал он сбруи дорогие,
Растерял невиданных коней. –
Первого украли на рассвете,
В пропасть опрокинулся второй,
Вспыхнул вдруг огнём заморским третий
И унёсся искрой золотой.
Что тут делать бедному Ивану,
Как распутать тыщи путь-дорог?..
Чу… заплакал из-за океану
Родный недомерок Горбунок.
И под плач, что тихо доносился,
Поднял Ванька нищую суму
Да и восвояси снарядился
С милостью к уродцу своему. |