МЫСЛИ и СМЫСЛЫ

говорить тому, кого оценивают, то есть ученику. Ведь манипулируют сознанием человека для того, чтобы управиться с человеком. Причем, на самом деле, управляют не его знанием, а его страстями. Он, конечно, об этом догадывается. Но нельзя ему об этом сказать, иначе оно станет знанием и он будет уже неуправляемым.















        Философия: Начало и становление.  Философия имеет начало, значит у нее есть и конец. Где мы сейчас в ней находимся: в конце или в середине, или ближе к концу? Скорее всего ближе к концу. Перед концом должен быть ее подъем и его высшая точка, пик развития, а потом спад и прекращение движения, наконец, конец. Прошли ли мы пик развития? Еще нет. Мы даже еще не находимся на последнем подъеме. Мы сейчас пребываем в состоянии предпоследнего спада. Именно в этом состоянии имеет смысл вспомнить о былом философии, о ее прежних подъемах и спадах, установить их причины и условия и сделать все, что можно для ее возрождения, нового подъема, если не взлета. Но для этого, как всегда требуется, подготовка. Она начинается с собирания сил и извлечения урока из ее истории. Какая у нее была история? С чего она начиналась? Об этом мы сейчас подумаем и поговорим.







        А начиналась она с мифа. Поначалу философия была осмыслением мифа, размышлением над сказкой. Сказка имеет своего героя. Им был в этом сказочном размышлении мудрец. Мудрец, когда не молчал, говорил с людьми сказками, то есть рассказывал им, тем, кто спрашивал у него совета, как жить, так, что самому нужно было додумывать то, что он заводил. А заводил он, разумеется, в тупик, из которого нужно было выбираться собственными силами. Естественно, он подбрасывал зацепки-ключи, которые, если ты был внимателен, то мог найти, чтобы, зацепив за живое саму жизнь, открыть ее путь лично для себя и на тебя похожих. Так было прежде. Такой образ философа являют нам древние философы, еще близкие мифу, или сказке, так ее называли древние греки. Сказка от сказа, рассказа. Ведь мысль, которой занят, философ, становится ему понятной в словах. Кстати, а кто такой философ? Это человек, который любит мудрить. Именно так переводится на русский язык с греческого языка слово «философ».  Философ любит заниматься мудростью. Возникает опять новый вопрос? А что такое мудрость? И что значит «мудрить»? И почему мы начинаем философию с греков, точнее, с греческих мыслителей? Других не было? Вот на эти вопросы мы для начала ответим. Только, прежде необходимо разобрать то, что такое философия. А то мы о ней говорим, не сказав того, что она такое.







        Что такое философия? Как она называется и что означает ее имя мы уже сказали. Вот, что нам говорит об этом этимология (наука о происхождении слов): философия – это любовь к мудрости. Это ее явление в слове. А что она есть по существу?  Ее сущность заключается в том, чтобы не говорить (болтать) только, но еще и думать при этом так, чтобы дума, или мысль, была на первом месте, или мыслью, по преимуществу (par exellance). То есть, философия – это умное слово. Но не только. Она еще и дело умного человека. Мало того, что у много, но еще и сознательного, и идейного. Значит, философия есть и мысль, и слово, и дело человека. Ладно, мысль и слово, понятно, но вот, что за дело такое – философия? Дело мышления, конечно. Разве, мышление не дело, не труд? Или человеку легко думать, «напрягать» свои «мозговые извилины»? Мышление – это великий, духовный труд. Причем надо помнить, что все творится (созидается, делается) прежде в мысли и переживается следом. Так вот философия есть мышление над самим мышлением, работа над ним, творение самого мышления. Философ является законодателем мышления, его автором. Он его устанавливает и исправляет, если оно, это мышление, не держит строй, не ведет одну линию, искривляется. Тогда философское мышление изворачивается, в своем движении трансформируется, преобразуется, превращается, то есть, получает превращенные формы своего развития. Если оно развивается, а развиваться ничто не может только прямо, но обязательно, и вкось, с обратными (попятными) движениями, порой с зигзагами, то все же не просто двигается, но двигается со всем тем, что есть, вместе, например, в человеке с его чувством, волением, да, и с другими людьми, и не только, но и с миром в целом, в каком-то направлении. В каком именно? В таком, что если оно было прежде простым, то со временем и местом своего расположения усложняется, возрастает, связывается с другим и в себе это другое находит. Но этого мало и свое в другом находит. Это и есть развитие, прогрессивное развитие, т.е. такое, которое отличается следующими признаками: движением от простого к сложному, от низшего к высшему, от абстрактного, отдельного к конкретному, всеобщему с определением своей особенной специфики в нем, в этом конкретно-всеобщем. Разумеется, такое развитие предполагает в качестве момента своего движения и регресс, то есть упрощение, а не усложнение, деградацию, падение, а не градацию, подъем. Как это понять? Как диалектический путь развития всего, включая и само мышление.







        Диалектика, это новое слово, означает такое развитие, которое идет не сплошь ровно и непрерывно, но идет с перепадами, прерывается, скачет с одного на другое, когда противоположные стороны этого движения, которые показываются с ходом самого разделения этого движения на его фазы или такты в качестве пределов, краев этого разделения, различия, сталкиваются. Вот тогда и надо их связать друг с другом, чтобы они не разорвали своей силой отталкивания друг от друга в качестве полюсов строй целого движения. А это можно сделать только так, чтобы, появившееся в ходе движения, отрицание его, в качестве простого сложным, не уничтожило само движение. Такое возможно лишь через отрицание самого отрицания без отрицания содержания отрицаемого сложного, не препятствующего общему ходу движения.  Это то, что Гегель, последний философский классик из Германии (если философия начиналась в Греции более 2000 лет назад, то она закончилась в Германии в XIX в., во всяком случае лучше после этого она не стала), называл «снятием», то есть отрицанием отрицания без полного отрицания самого отрицаемого. В результате такого аналитического процесса движения, или развернутого и раздельного усложняющегося движения на простые его моменты, можно при соблюдении меры или разумного равновесия (рационального баланса или пропорции) получить нечто новое, более совершенное, лучшее, чем, было когда-то хорошим, старое, как синтетический продукт, связавший новое со старым. Именно так стала развиваться философия как дело. Занятие философа или мыслителя самого мышления.







        Что это такое философское мышление как человеческое занятие? Ничто иное, как теоретическое отношение к миру.  То есть, философия есть не только образ мысли или ее понятие как форма, которая держит мысль у меры как пробного камня истины и лжи, но и образ жизни. Какой это образ жизни и мысли? Такой, что ты равным образом принимаешь одно и прямо ему противоположное так, что находишь и одному и другому место и время. Почему? Потому что научаешься (умеешь, умнея) держать их единство. Теоретическое отношение к миру как отношение к нему через понятие, которое опосредствует предмет, держит его на дистанции от сознательно мыслящего, т.е. само мышление делающего своим предметным орудием сближает философию с наукой. Если же философ акцентирует внимание на созерцательности этого отношения, то он сближается философию с искусством, с его сосредоточенностью на незаинтересованном любовании прекрасной предметностью. 







        P.S. Дозированная правда, правда есть щелочь и кислота, она расщепляет и вытравляет ложь и иллюзии, обман, ошибку и самообман, т.е. ошибку на свой счет.







        Массовая культура или слащава, как в советское время, или пошловата, как в послесоветское время. И то и другое есть нарушение классической меры красоты, прекрасного в творчестве. Массовая культура есть спокойное, ровное состояние духа, когда он спит. Классическая культура есть взлет духа, его парения как результат, следствия высокого напряжения, которое нельзя держать постоянно, поэтому и существует опадение духа, его усталость и сон. Пики редки, единственны, тогда как ровные места широки, но все же более распространены неровности, правда, сглаженные опадением пиковых перегрузок.







        Иллюзия и истина, приспособление и созерцание, активная жизнь и жизнь созерцательная.















        Философия и наука. Философия – это личный поиск смысла своего места в мире. Кто я или что я? Кто – сам. Что – самость. Моя самость есть локальная человечность, лимитами которой выступает время и место положения в мире прежде всего людей. Задача: самому стать самостью. Это то, что я должен по отношению к самому себе. По отношению к иному я должен найти в нем свое место и оставить в самом себе место для иного. Вот это и есть смысл моей жизни. Что такое иное? Это дух, мир, я сам. Вот это занятие и есть философия. Она не возможна без метода как пути поиска к самому себе и иному: духу, миру и тому, что есть во мне, но не есть я сам, что выше меня, ниже меня, шире меня, уже меня, глубже меня, мельче меня. Тогда, что такое я? Я есть пересечение этих измерений, их центр. Что это за метод? Размышление. Есть еще школьная философия. Что это такое? Принятая к поучению история размышлений таких как я, но бывших, а также их современных мне единомышленников. Есть еще исследовательская философия или философская наука, которая как наука работает уже не со смыслами, но смыслами с вещами, извлекая из них их сущность. Это особая, необычная наука, ибо нормальная или обычная наука имеет дело не с сущностями, но с явлениями как фактами, удостоверяющими то, что есть нечто, но что само не является их предметом. Предмет обычных наук наводит их работников на мысль о действии в мире того, что само от них скрывается. Поэтому научные работники отвечают на вопросы и решают проблемные задачи, связанные не с тем, что есть, что является сущностью, а с тем, как действует то, что есть. Философская наука имеет же дело с тем, что есть, что является его условием и основанием не столько в мире, хотя и это занимает ее работников, но так и остается неясным, сколько в самом познании этого мира в качестве понятия мира и того, что в нем есть. Последнее, то есть мир в сознании, точнее, сознание в мире может получить обоснование и быть выяснено. Это и есть сущность как предмет отношения мыслящего к тому, что самим мыслящим не является, но для него выступает мыслимым нечто в виде вещи, хотя в ином аспекте отношения уже смысла может быть не вещью, но лицом, во всяком случае существом, если, например, имеет место быть как социальный феномен.















      Схематика истории философии науки как ее исследования. Апология науки, ее критика и феноменология есть составные части философии науки и ее достаточное основание исторического развития.







      Тогда, когда она появилась, а именно в конце XIX – начале XX в., она была представлена в виде учения трех школ: позитивной, критической и феноменальной. Логически их можно расположить в таком порядке: