Радуга

работает.

Павлик
нажал сбоку какую-то кнопку. Стеклянный купол откинулся.

-
Садись.

Взобравшись
на сидение, девушка увидела прямо перед собой большую панель с экраном.

-
Это что, настройки времени? – спросила она.

-
Совершенно верно, времени и пространства. Правда, последнее, надо сказать,
весьма ограничено. Можно перемещаться только по Москве.

-
Значит, в Древний Египет во времена Тутанхамона не попадём?

-
Нет. Но, может, я её потом усовершенствую.

-
Да ладно, ну его, этого Тутанхамона! Ну, что, значит, полетим в древнюю Москву
к Ивану Грозному?

-
А ты хочешь к Грозному?

-
Если честно, не особо. Смотрела «Ивана Васильевича», знаю, чем это
заканчивается.

-
Тогда у меня есть предложение получше.

Сев
позади Насти, Павлик принялся нажимать кнопки на панели. На экране появилась
карта Москвы. Стрелками парень стал двигать курсор вправо-влево, пока не
остановился на знакомом парке.

-
Как тебе направление?

-
Хорошее. А что со временем?

-
Гляди.

И
Павлик стал вбивать цифры. На панели высветилась знакомая дата. Шестнадцатое
июля… год…

-
Так это ж мой день рождения! – воскликнула Настя. – Мне тогда исполнилось
восемь лет.

-
Теперь остаётся настроить длительность нахождения. Полчаса хватит?

Настя
кивнула.

-
И задать время возвращения. Сейчас пятнадцать тридцать восемь. Пусть будет
пятнадцать сорок пять. Теперь держи, - Павлик протянул девушке панельку с
транзисторами и проводами и на маленьком экранчике установил сегодняшнюю дату и
время – пятнадцать сорок пять.

-
А что это?

-
Это для связи с машиной. Чтоб вернуться обратно. Ну что, поехали?

-
Поехали.

Павлик
нажал красную кнопку на панели управления машиной. Стекло опустилось, закрывая
собой парня и девушку. Машину задёргалась, зашумела, словно центрифуга
стиральной машинки. Очертания комнаты за стеклом стали стремительно утрачивать
свою чёткость, становясь всё более размытыми. Насте казалось, что вместе с этим
она проваливается в какую-то странную невесомость, словно её запустили в
космос.

Твёрдая
земля возникла под ногами неожиданно. Перед глазами, поначалу как будто в
тумане, а затем всё более явственно стали проступать деревья и аттракционы,
парковые дорожки, скамейки.

-
Павлик, это…

-
Это тот самый парк.

-  Ты это реально? – изумлению девушки не было
предела. – Я думала, это розыгрыш. Это что, правда, прошлое?

-
А ты посмотри. Видишь?

Взглянув
на большую дорожку, Настя не поверила своим глазам. По ней, смеясь и
разговаривая, двигалась компания с детьми. Детей было двое: девочка и мальчик.
Девочка была одета в белую блузку с вышивкой и пышную фиолетовую юбку с бантом.
Эту юбку бабушка привозила из Австрии. Мальчик тоже был одет торжественно – в
рубашку с бабочкой. Папа… Живой и здоровый папа!.. Галина Михайловна, ещё
цветущая, полная сил женщина. Проблемы с сердцем у неё начнутся, когда Павлик
закончит школу и поступит в институт.

Как
зачарованная, следовала Настя за этой компанией. Ей хотелось подойти к дорогим
людям, обнять их, сказать что-нибудь, но робость не давала ей этого сделать.
Что она им скажет? Ведь они её сейчас даже не узнают. Их Настя – это та девочка
в фиолетовой юбке, что весело и беззаботно щебечет с другом, не подозревая,
какой удар судьба ей уготовила.

Павлик
также не торопился подойти к своим и Настиным родным и, держась от них на
почтительном расстоянии, молча созерцал. Так дошли они до «колокольчиков».
Взрослые купили детям билеты, и мальчик с девочкой, радостные, умостились на
двух свободных местах.

-
Сейчас ты мне скажешь: давай поженимся, как подрастём.

Стоя
у ограды, Павлик и Настя походили не то на молодых родителей, которые смотрят,
как их дитя катается на карусели, не то на впавших в детство влюблённых,
ожидающих своей очереди прокатиться.

Карусель
закружилась. По парку разносились звуки песни про радугу:

«Прожитый
день нельзя повторить опять,

Невозможно
повторенье,

Время
не ждёт, а нас заставляет ждать,

Ждать
удачи и везенья.

Я
очень долго ждал тебя –

От
января до января».

Настя
с завистью смотрела на себя маленькую – ту, которой ей уже не стать никогда.
Ту, которой не приходится каждый день, каждую минуту жить с ужасными
воспоминаниями. Для той Насти жизнь только начиналась.

-
Нам пора, Настюх! – Павлик взял девушку за руку. – Пойдём, а то исчезнем у всех
на глазах.

Уходя,
Настя обернулась, чтобы посмотреть, как они с Пашей маленькие соскакивают с
карусели и, радостные и раскрасневшиеся, кидаются к родителям и бабушкам с
дедушками.

Едва
дойдя до скамейки, Настя снова почувствовала невесомость. Деревья с
аттракционами вдруг сделались туманными, словно художник стал распылять на
картину серую краску.

Придя
в себя, девушка обнаружила, что находится в Павлика дома, под стеклянным
куполом машины времени.

-
Вот мы и вернулись, - сказал парен, поднимая стекло. – Как раз пятнадцать сорок
пять. Ну, и как тебе путешествие в прошлое?

-
Прикольно! – отозвалась девушка. - Ты класс! Я думала, это вообще нереально!
Слушай, а можно ещё раз перенестись в прошлое? Ну, чтобы кое-что в нём поменять.

-
Нет, менять прошлое нельзя. Если его поменять, тут такое может начаться, что
потом вовек не расхлебаешь.

-
Понятно. Слушай, а как ты это время настраиваешь?

-
А вот смотри…

Девушка
слушала с особой внимательностью, что Павлик ей объясняет. И старалась
запомнить всё досконально, не упустив ни одной детали. Как настроить время, как
вывести на экран карту и выбрать нужное пространство, как быть с панелькой
возвращения?

-
Ты так расспрашиваешь, словно поставила себе цель перенестись куда-то без меня,
- усмехнулся парень.

-
Не, одной мне как-то стрёмно.

Впервые
в жизни Настя соврала своему другу. Да и как ей было сказать ему правду? Однако
мозг её наполнился твёрдой решимостью – она не будет больше страдать от того,
что с ней случилось. У неё есть шанс предотвратить этот кошмар, и она его не
упустит. Даже путём обмана.

 

Через
пару дней Настя пришла к Павлику на чай.

-
Слушай, может, пойдём в комнату, - предложила она, когда парень наливал ей в
чашку янтарной жидкости. – А то хочется телик поглазеть, что там показывают.

-
Хорошо.

- Тогда
поставь табуретку, а я чашки принесу.

Времени,
которое Павлик потратил на поиск подходящей табуретке и транспортировку оной в
большую комнату, вполне хватило, чтобы подсыпать ему в чай снотворное. Конечно,
она бы могла сделать это и на кухне, нашла бы время, когда Павлик бы ненадолго
отлучился, но ей совсем не хотелось, чтобы её друг упал со стула на пол и
ушибся. И прежде чем приносить снотворное, она внимательно изучила инструкцию,
чтобы, не дай Бог, не случилось передозировки.

Сидя
на диване рядом с ним и комментируя шоу, на которое они наткнулись, рыская по
просторам голубого экране, Настя с нетерпением ждала, когда снотворное
подействует.

Наконец,
Павлик начал зевать, глаза его становились всё более осоловелыми.

-
Что это со мной? Прям ко сну клонит, просто невозможно.

-
Наверное, не выспался. Бывает.

Больше
он ничего не ответил, голова его опустилась на спинку дивана.

Настя
аккуратно уложила спящего и укрыла пледом. Теперь – к машине времени.

Убедившись,
что её друг не издаёт ни звука, девушка подняла стеклянный купол и села за
пульт. Москва. Страстной бульвар. Там, кажется, Дима с Алёшей в тот день
работали. Что если явиться к месту митинга пораньше и предупредить Жанну о том,
что она будет задержана? А потом пойти к своему дому, встретить себя и сказать,
чтобы ни в коем случае не ходила в кафе с Димой и Алёшей и вообще обходила их
десятой дорогой. Конечно, внешнего сходства будет недостаточно – той Насте из
прошлого нужны будут доказательства, что это действительно она сама, и что
прибыла она из недалёкого будущего. Ну ничего, она сумеет это доказать. И всё –
изнасилования не будет, как не будет попытки самоубийства и страданий, которые
не дают ей покоя теперь. Так, направление выбрано. Теперь время. Дату того
злополучного дня девушка помнила наизусть, хотя прежде предпочла бы вовсе об
этом забыть. Прежде, но не теперь. А вот время… Когда там этот митинг начался?
Наверное, в два. Тогда поставить нужно на полвторого. Время, проведённое в
прошлом… Пусть на всякий случай будет до вечера. Время возвращения. Шестнадцать
тридцать пусть будет – за пять минут Павлик вряд ли проснётся. Оставалось дело
за малым – настроить панельку возвращения. Тоже на шестнадцать трицдать.

-
Ну, давай, Настюха, теперь старт! – сказала девушка самой себе, нажимая на
красную кнопку.  

Купол
закрылся, машина зашумела, да так, что Настя испугалась, что этот шум может
разбудить Павлика.

На
этот раз чувство невесомости было уже более привычным. Через мгновение девушка
увидела очертания Страстного бульвара. Ура, получилось!

Посмотрев
на смартфон, она обнаружила, что оказалась в том самом дне, когда с ней
случилось несчастье. Но время… То ли она с самого начала перепутала, нажав
вместо тринадцати цифру четырнадцать, то ли машина, изобретённая Павликом,
иногда допускает погрешность на час, но было уже не полвторого, а полтретьего.
Демонстранты уже вовсю ходили по бульвару, выкрикивая: «Россия без Путина!» и
«Свободу политзаключённым!». Трое росгвардейцев ведут к автозаку парня в жёлтой
футболке. А где же Жанна? А вот и она. Дима и Алёша, взяв её под руки, вели к
тому же автозаку, довольно ухмыляясь. Настя едва успела нажать на кнопку
камеры, чтобы запечатлеть этот момент. Будущие насильники были так увлечены демонстрацией
своей власти над задержанной, что Настю попросту не заметили.

«Эх,
опоздала! – думала девушка с сожалением. – Жанну предупредить не получилось.
Теперь пойду к себе».

К
себе… А как же Галина Михайловна, любимая бабушка Павлика? Именно сегодня она
должна умереть прямо на улице. И умрёт, если никого, кто готов был бы ей
помочь, рядом не окажется. А ведь Павлик, хоть и пытается жить дальше и находит
в себе силы поддерживать Настю, в душе тяжело переживает её смерть.

«Он
для меня многое делает, - думала девушка. – А я? Что я сделала для того, чтобы
как-то поддержать друга?».

Что
сделала? А ничего! Абсолютно ничего. Настя вдруг поняла, что всё это время была
так погружена в своё собственное горе, что в упор не замечала, что человеку,
который всё это время был рядом с ней, тоже очень плохо. А теперь ещё обманом
добралась до его изобретения, чтобы избавить от страданий себя. А как же он?
Как же его бабушка? Нет, раз уж попала в этот день, она её не бросит. Сейчас же
поедет на Речной вокзал. Благо, Павлик рассказывал, что сердце у неё прихватило
недалеко от дома. Может, если сразу вызвать скорую, её удастся спасти? А
встреча в кафешке с бывшим парнем и его дружком ещё нескоро – ещё сто раз
успеет предупредить саму себя. Главное – уйти отсюда поскорее, пока саму не
задержали.

Несколько
остановок метро – и вот уже Речной вокзал. Несколько минут по тротуару вдоль
оживлённой дороги – и глазам предстала знакомая высотка. На противоположной
стороне супермаркет «Седьмой континент». Где-то здесь, значит, нужно искать
бабушку Павлика.

Свернув
во двор, проходящий вдоль оградки не то школы, не