Сейшельские острова

отказывай, подумай, пожалуйста, я еще раз не решусь предложение сделать…
АНТОНИДА (выталкивает Диогена). Ничего, переживу.

Диоген подхватывает чемодан, выходит.

Сцена 9

Улица. Бредет расстроенный Диоген. Навстречу бодрым шагом Надежда. Проходит мимо, не здороваясь.

ДИОГЕН (ставит чемодан на землю). Надежда, привет!
НАДЕЖДА. Пошел ты!
ДИОГЕН. Надя, прости меня!
Надежда останавливается.
НАДЕЖДА. Мне твое «прости» Борьку не вернет!
ДИОГЕН. Знаю. Но я же, правда, не хотел. Я Борьку уважал. Редкий был боров. Как-то при мне два кобеля сцепились, а Борька мимо пробегал, с пакетом в зубах. Встал, на драку посмотрел, пакет на землю положил, подошел, одного пса пятаком откинул, второго за хвост укусил. Псы врассыпную. А Борька хрюкнул, пакет взял и дальше побежал.
НАДЕЖДА (улыбается сквозь слезы). Всегда по утрам за хлебом бегал, я приучила. Зинка-продавщица с ним, как с человеком разговаривала. Все понимал.
ДИОГЕН. Да, знаю. Смышленый был. И храбрый.
НАДЕЖДА. Вообще отчаянный! Меня от собак защищал. Первый в атаку бросался. Мой рыцарь! А умный какой, ужас! И любопытный. Где, что происходит, он тут, как тут. (Плачет) Любопытство его и сгубило. Вот чего он на твою демонстрацию поперся! Я же ему говорила, - сиди дома! Не послушал… (Вздыхает) Эх, Борька, Борька…
ДИОГЕН. Надежда, мне очень жаль, что так случилось! За сервиз я деньги верну, а как за Борьку расплатиться, не знаю.
НАДЕЖДА (вытирает слезы). Да никак. Борьку не вернуть и второго такого не будет. Видно, на роду у него было написано не своей смертью сгинуть. Против судьбы не попрешь. (тяжело вздыхает) Но за сервиз верни, а то люди придут, а мне на стол ставить нечего.
ДИОГЕН. Обязательно.
НАДЕЖДА. Чем пахнет? (Принюхивается к Диогену) Ой, наодеколонился-то. А ты чего с чемоданом? Уезжаешь?
ДИОГЕН. Уезжаю. В город. Ну, бывай. За сервиз рассчитаюсь, не сомневайся.
 
Диоген берет чемодан уходит. Надежда провожает его долгим взглядом.

Сцена 10

Дом Антониды. Антонида моет пол. Без стука входит Надежда.

НАДЕЖДА. Не помешаю?
АНТОНИДА. Входи, подруга, садись. У меня сегодня день открытых дверей.
НАДЕЖДА. Пройду, раз пришла.
Разувается у входа.
АНТОНИДА. Да не разувайся, я здесь еще не мыла.
НАДЕЖДА. Не наслежу?
АНТОНИДА. Проходи уже.
НАДЕЖДА. Кто еще-то приходил?
АНТОНИДА. Сначала Валентин…
НАДЕЖДА. Чего хотел?
АНТОНИДА. Шампанское принес.
НАДЕЖДА. Конец света! Валентин же за копейку удавится! Похоже, всерьез на тебя глаз положил.
АНТОНИДА. Он меня, как одноразовую посуду использует и выкинет. Ему участок мой нужен, страусов хочет разводить.
НАДЕЖДА. Умом тронулся?
АНТОНИДА. Нет, Валька не дурак, у него все просчитано. (Бросает тряпку в ведро) А ну их к черту, эти полы, завтра домою! Давай вмажем! (Достает бутылку водки, закуску, разливает водку по рюмкам) Что нам, холостым, да не женатым! Мы - бабы свободные.
НАДЕЖДА. Вот это я удачно заглянула! За что пьем?
АНТОНИДА. За нас, одиноких, красивых и уверенных в себе!
НАДЕЖДА. Бум!

Чокаются, выпивают, закусывают.

АНТОНИДА. Скажи мне, Надюха, вот ты - одиночка, как и я, не жалеешь?
НАДЕЖДА. Еще чего? Красота, а не жизнь! Сама себе хозяйка! Я как на этих замужних посмотрю, плакать хочется. Вечно замотанные, все в проблемах, постоянно  жалуются – у одной пьет, другую бьет, третью не е… Не-е-е, в гробу я видела это замужество.
АНТОНИДА. Правильно! Еще по одной?
НАДЕЖДА. Наливай.
АНТОНИДА. За Кубу!
НАДЕЖДА. За что?
АНТОНИДА. За свободу и независимость!
НАДЕЖДА. Бум!

Чокаются, выпивают, закусывают.

НАДЕЖДА. По-третьей вдогонку.
АНТОНИДА (разливает). Сказано-сделано.
НАДЕЖДА. Третью, как говорится, за любовь!
АНТОНИДА. Нафиг любовь!
НАДЕЖДА. За нафиг любовь! Бум!

Наливает, чокаются, выпивают, закусывают.

АНТОНИДА. Обрати внимание, - женщина без мужика обходится легко, - нет и не надо. А мужики без баб не могут, вечно сети свои паучьи плетут.
НАДЕЖДА. Потому что слабые.
АНТОНИДА. Точно! А мы сильные!
НАДЕЖДА. Да, мы сильные! Весь мир на женских плечах держится!
АНТОНИДА. Ты права! Без нас мир рухнет! (Наливает) За нас, сильных и гордых!
НАДЕЖДА. И, чтобы мир не рухнул!
АНТОНИДА. Ни-ког-да!
НАДЕЖДА. Бум!

Чокаются, выпивают, закусывают.

АНТОНИДА. А мир не рухнет!
НАДЕЖДА. Почему?
АНТОНИДА. Потому что мы, бабы, дуры! Мужики имеют нас, как хотят, а мы радуемся!
НАДЕЖДА (напевает частушку). Бабы дуры, бабы дуры, бабы бешеный народ…
АНТОНИДА. О, давай споем, подруга!

Антонида запевает, Надежда подхватывает:

АНТОНИДА. "Сильная, смелая, как лебедь белая,
Я становлюсь на крыло"…

АНТОНИДА. Щас! Подпевалу включим.

Включает магнитофон. Звучит припев песни «Сильная, смелая, словно лебедь белая» в исполнении Юлии Михальчик. Женщины пускаются в пляс, подпевая в полный голос. Песня заканчивается. Женщины падают на табуреты.

АНТОНИДА (вздыхает). А все-таки мужика хочется.
НАДЕЖДА. Нет, мне одной хорошо… но тоскливо.
АНТОНИДА. Ты же была замужем?
НАДЕЖДА. Конечно, что я уродина какая!
АНТОНИДА. Я тоже не уродина, а не была.
НАДЕЖДА. Ты хоть не одна, у тебя дочь. А я, что была в браке, что не была.
АНТОНИДА. А чего у тебя семейная жизнь не заладилась?
НАДЕЖДА. Не важно. Не хочу старое ворошить. Наливай.
АНТОНИДА. Подожди. Ты че такая скрытная? Я тебе все рассказываю, у меня секретов нет, а ты партизанишь! Мы подруги, или кто?
НАДЕЖДА. Че рассказывать…Я же сразу после школы поехала в город, устроилась на керамический. Представь, меня, соплячку, направили в цех обжига, плитку с вагонок выгружать. Там жара, плитка тяжеленная, горячая, в общагу без задних ног приползала. А Степа начальником цеха был. Я в него с первого взгляда влюбилась! Он меня даже не замечал. Понятно - он начальник, я - обычная работяга, девочка в робе. Че делать? Думала-думала, придумала. Нафуфырилась вся, накрасилась, надушилась, в обед подкараулила его, выбежала из-за угла, случайно, как-бы, запнулась, и перед ним прямо на бетон, ка-а-ак грохнусь, ору, - нога, нога! Он испугался, на руки меня схватил, бегом в медпункт. А я за шею его обняла, сердце сжалось, едва дышу. В медпункте заставили раздеться, там –то он меня впервые и разглядел… Врач осмотрел, выяснилось, что ноги целы, а рука сломана. (Смеется) Представляешь, даже не почувствовала, что сломанной рукой его к себе прижимала! Но своего добилась, внимание привлекла. Стал ухаживать. Был такой обходительный, вежливый. До свадьбы только целовались, хотя я на все была готова… Такая была счастливая, не ходила, а порхала… Потом поженились… Он очень хотел ребенка, а я не могла… был один выкидыш, второй… Надорвалась на производстве, с плиткой этой, фиброму себе нагрела. Врачи сказали, - живите для себя, а если хотите ребенка, возьмите в детдоме. Но Степа своего хотел. Таскал меня по докторам, по курортам возил… бесполезно. Степан был как хлеб, - сначала теплый и мягкий, а потом холодный и черствый… Когда узнала, что он мне изменяет, так больно было!… Подала на развод, он не возражал. Собрала манатки, и вернулась в общагу. Его скоро куда-то перевели, с повышением… Больше не виделись. Я потом узнавала через знакомых, Степа женился, дочь родилась, все у него хорошо. (ревет) Не понимаю, за что у меня все плохо!!…
АНТОНИДА. Не реви, а то я тоже зареву.
НАДЕЖДА (вытирает слезы). У меня до сих пор пусто внутри…
АНТОНИДА. Завела бы себе другого.
НАДЕЖДА. Были… для здоровья. (Хохочет) Меня почему-то всякий раз в постели смех разбирал, - они пыхтят, а я хохочу. Мужики обижались… Противно без любви… В общем, доработала до пенсии по вредности, к тому времени мать схоронила, осталась одна. Продала свою приватизированную комнатенку в общаге и перебралась сюда, в материнский дом. Вот и вся моя личная жизнь.
АНТОНИДА. Главное, ни о чем не жалей!
НАДЕЖДА. Я и не жалею (плачет).
АНТОНИДА. (плачет) Че тогда ревешь?
НАДЕЖДА. Борьку жалко! Одна радость в моей жизни была!
АНТОНИДА (вытирает слезы, наливает). За Борьку! Не чокаемся. Светлая память.
НАДЕЖДА (вытирает слезы). Земля пухом… Бум…

Выпивают.

АНТОНИДА. Расстроила ты меня… Я тоже, пока дочь растила, смысл в жизни был, а как доча упорхнула от меня, так и жить, вроде, незачем стало.
НАДЕЖДА. Бобылихи мы с тобой, одинокие.
АНТОНИДА. А ведь я еще родить могу, я же не старуха!
НАДЕЖДА. Вот и роди! Выходи за Валентина. Он, конечно, скупой, но хозяйственный, основательный мужчина.
АНТОНИДА. Не, я с ним не уживусь, он мне весь кислород перекроет. Или задохнусь, или его придушу.
НАДЕЖДА. Родишь, потом выгонишь.
АНТОНИДА. Нет, за него никогда! (Смеется) Уж лучше за Диогена. Он же меня тоже замуж позвал.
НАДЕЖДА. Да ты что?!
АНТОНИДА. Представляешь! Буквально перед твоим приходом.
НАДЕЖДА. Ни хрена у тебя рейтинг!
АНТОНИДА. Ага, мужики в очередь стоят. Может, я чем пахну?
Надежда принюхивается к Антониде.
НАДЕЖДА. Хлоркой воняет.
АНТОНИДА. Ну, тебя… это я полы с «Белизной» мыла.
НАДЕЖДА. Я че думаю, - почему он тогда уезжает, если свататься приходил?
АНТОНИДА. Кто уезжает?
НАДЕЖДА. Диоген.

Пауза.

АНТОНИДА. Куда уезжает?
НАДЕЖДА. В город, навсегда. Сам сказал. Я к тебе шла, с ним столкнулась. Он с большим чемоданом на автобус шел.
АНТОНИДА. Уезжает?! Как уезжает? Зачем тогда ремонт делал?
НАДЕЖДА. Действительно, зачем? Значит, дом на продажу готовил.
АНТОНИДА. Подожди… Валентин сказал, что Диоген себе какую-то Женю завел в городе, мол, от тебя узнал. Это правда?
НАДЕЖДА. Да. Мне Диоген сам сказал. Как-то встречаю его, он в пиджаке, при галстуке, одеколоном воняет, как сегодня, спрашиваю, - ты куда, такой официальный? В город, - отвечает, - к Женьке. 
АНТОНИДА. А может Женька – это мужик? Поехал друга навестить, чего такого!
НАДЕЖДА. Ага, нарядился, надушился и к другу поехал?
АНТОНИДА. (неуверенно) Ну, мало ли…
НАДЕЖДА. И потом, я же его спросила, - кто это, Женька? А он, - долго рассказывать, если получиться, позже познакомлю. Обрати внимание, - если получится! Значит, не был уверен. Точно, к бабе ездил.
АНТОНИДА. Вот, собака! Ты подумай, - только что с честным видом замуж меня звал! Ох, какой подлец! Как таких земля носит?!
НАДЕЖДА. Чего ты удивляешься, все мужики – мерзавцы! Плюнь – не промахнешься! Ни одному верить нельзя!
АНТОНИДА. А я-то размякла, расписку отдала, думала, - раскаялся. Идиотка! Стоп! (Вскакивает) Это, что получается, - сейчас переберется в город и все, ищи-свищи его?! Плакали мои денежки?! Нет, не уйдешь, гад!
 
Антонида достает из стола скалку.

АНТОНИДА. Где ты его видела?!
НАДЕЖДА. На остановку шел… так, должно быть, уже уехал… (Перегораживает собой вход) Тоня, не надо!
АНТОНИДА (силой садит подругу на табурет). Сиди здесь и не рыпайся! Не вздумай за мной ходить, соучастницей станешь!
Разъяренная Антонида убегает со скалкой в руке.

Сцена 11

Автобусная остановка. Диоген сидит на скамейке в ожидании автобуса, рядом большой чемодан. Вбегает запыхавшаяся Антонида.

АНТОНИДА (тяжело дыша). Ф-фу, чуть не сдохла.
ДИОГЕН. От собак бежишь?
АНТОНИДА. Ага, от них.
ДИОГЕН. А чего со скалкой?
АНТОНИДА. Блины хочу испечь. 
ДИОГЕН. Так блины, вроде, скалкой не катают.
АНТОНИДА. Я катаю! А ты, значит, в город решил перебраться?
ДИОГЕН. В смысле?
АНТОНИДА. Ну, на ПМЖ.
ДИОГЕН. С чего ты взяла?
АНТОНИДА. Сорока на хвосте принесла.
ДИОГЕН. Кому я там нужен. Да и не хочу.
АНТОНИДА. А глаза честные – честные! Не надо из меня дуру делать! Все знают - в город к подружке своей собрался!
ДИОГЕН.