немигающего взгляда.
– Ну ведь… – Вова вновь уставился на меня. – Это же ты… Ты… убивал меня… много раз… Ты – Змей Горыныч о трёх головах!
Он опять вскочил и начал метаться по комнате. Я же не испугался, продолжал следить за ним и почему-то чувствовал, что он не сможет причинить мне вреда.
– Ты-ы! Ты-ы! – продолжал он рычать и метать в меня гневные взоры. – Ты не помнишь, как закапывал меня живьём?! Как я харкал кровью у твоих ног?! Как ты, оборотень хренов, каждые пять минут – о, какими же бесконечными были эти минуты! – появлялся в разном обличье: то ментом, то Михалычем, то этим придурком Корешем! И бил, и резал, и безжалостно терзал… Как я молил тебя о пощаде?! Как ты, сука, тискал мою Марго-о?!
– А не помню! – всё так же невозмутимо отвечал я ему. – Врёшь ты всё! Бредишь!
В этот момент распахнулась дверь, и в комнату вразвалочку вошёл Кореш. Казалось, ничего уже, кроме внешнего облика, не напоминало в нём Коленьку. Перед нами предстал прежний Кореш. Из бреда. Вот только – чей этот бред?
– Приветствую, жмурики! – весело провизжал и неожиданно исподтишка пнул Вову коленкой в пах.
Тот согнулся. Кореш оттолкнул его и вальяжно развалился на диване.
– Те же и – она! – он щёлкнул пальцами.
И на пороге появилась она!
– Марго! – невольно вскрикнул я и вскочил с места.
– Марго, – прохрипел Вова и, корчась от боли, попытался подползти к её ногам.
– Я слышала, что меня звали, – прозвенел её голос. – Соскучились, мальчики?
( Продолжение следует )
