Часть вторая. Мои питомцы подрастают.
Прошло с неделю, наверное, и полугодовалый кот - постепенно привык, к малышу-щенку. Спустя некоторое время Макс уже не убегал от собаки, начал шипеть, и даже изредка замахиваться лапой, на некоренного с его точки зрения жителя нашего дома.
По счастью, Портос обладал, в значительной степени, здоровым пофигизмом, и абсолютно ни на что не обижался, во время своих неудачных попыток завести с чёрным пушистым котом куда более близкое знакомство, чем тому бы хотелось!..
Не могу, не упомянуть, сразу же, одну весьма характерную черту щенка: его ярко выраженный инстинкт сторожа!
Уже в самый первый день, едва попав к нам, и наскоро уяснив, сколько всего живёт в доме людей, он тут же проявил свой особый, несгибаемый в будущем, характер!
Во-первых, он полностью проигнорировал место, выделенное ему нами для сна и, ложился отдыхать только там, откуда ему было удобнее всего вести обзор абсолютно всех! присутствующих!!
При этом шарпей дремал, улёгшись калачиком, точно посреди прихожей, держа под своим одновременным контролем: входную дверь, дверь на кухню, дверной проём ведущий в зал, а так же двери в ванную, туалет и, заодно, нижние ступеньки лестницы, на которой в этот же день начал скрываться от него Макс. То, что выбранное им место не являлось случайным, было совершенно очевидным и отчётливо проскальзывало из всего его дальнейшего поведения и неизменных реакций на поведение проявляющих себя шумами и голосами людей.
В итоге, его подстилка на некоторое время прочно заняла своё место посреди прихожей.
Чувствовалось, что малыш - прирождённый караульный, который, чётко зная свои обязанности, добровольно заступил на выбранный им самостоятельно пост!
Однако, самое интересное, в этом плане, ожидало нас впереди.
Буквально через два дня к нам пришли гости, на день рождения сына.
Малыш рычал и отчаянно бросался на них всех, совершенно ни для кого не делая исключения!
Пришлось отгородить вход в комнату небольшой импровизированной загородкой: невысокой листовой фанерой, через которую он не мог перебраться.
Что тут началось!
Возмущению шарпея не было предела. На протяжении трёх или четырёх часов он громко рычал, отчаянно визжал, изо всех сил пытался прокусить, процарапать себе проход в наше общество, и не успокаивался даже на пару минут, до тех самых пор, пока все гости не разошлись! Мешал нам разговаривать, от души, одним словом!
А теперь, внимание!
... После их ухода щенку стало очень плохо!!!
Портос был, буквально - едва жив. Тело его стало холодным, вялым и слабым.
По всем признакам у него, в этот момент, было, что-то вроде сердечного приступа, вызванного нервным срывом...
Пришлось дать ему, чтобы стало полегче и он успокоился - корвалол, или валерьянку. Сейчас, спустя добрых семнадцать лет, я уже не помню точно, что именно мы тогда дали нашей собаке. Озадачил нас малыш - очень сильно, прямо скажу!
...Шли месяцы.
Постепенно щенок рос, и как-то незаметно, из любимой всеми плюшевой игрушки превратился, в пока ещё не слишком большую полугодовалую собаку. И вот тут-то он, впервые попытался всех нас встроить, в тот табель о рангах, который составил в своём собачьем мозгу!
И первыми, разумеется, отчётливо почувствовали это на себе, оба наших кота.
Пришлось периодически сажать щенка прямо в доме на цепь, пристёгивая его к трубе, около батареи в прихожей. Он был этим, разумеется, страшно возмущён, рычал, время от времени пытался грызть цепь итд, итп.
На проходивших вблизи него котов кидался ожесточённо, и вероятнее всего - просто разорвал-бы их, если бы сумел достать, в этот момент.
Однако эффект от этого оказался достаточно неожиданным.
Если, второй наш кот вжимаясь в стены, и дрожа от страха, как метеор пролетал мимо собаки, то Макс проявил себя, в буквальном смысле этого слова, крутым психологом и удивительным знатоком собачьей психологии.
Определив длину натянутой цепи он спокойно ложился на пол, развернув свой зад и сдвинутый на спину хвост, в сторону собаки - на расстоянии каких-то двадцати пяти или тридцати сантиметров от её оскаленной морды, и спокойно лежал так, пару часов, не выказывая ни малейшего беспокойства, и не оборачиваясь к ней своей мордочкой!
Когда он сделал это впервые, собака буквально изошла рёвом, рычанием, жалобным визгом - негодуя от своей невозможности наказать наглеца. Спустя пару часов кот отошёл попить воды, потом вернулся и продолжил дрессировку собаки, тем же самым методом. На второй день повторилось то же самое. К концу второго дня Портос перестал на него лаять, а вконец обнаглевший кот даже пару раз провёл своим хвостом, по его носу. В итоге собака была надёжно укрощена котом и уже никогда больше на него не бросалась, за семь лет их совместного пребывания у нас.
К слову сказать, после того, как нам пришлось завести себе овчарку, мудрый Макс легко укротил и её, точно тем же самым способом! И у меня нет, ни малейшего сомнения, в том, что он делал всё это - абсолютно сознательно!
Спустя несколько дней наш Макс уже спокойно гулял, совершенно вплотную с отпущенным с поводка, и сидящим на полу шарпеем, периодически пролезая между его передними лапами, и каждый раз норовя хорошенько зацепить собачью морду своим хвостом! А собака лишь брезгливо морщилась и норовила отвернуть морду, в последний момент, что впрочем ей - почти никогда не удавалось...
В дальнейшем же, пока шарпей ещё не вырос буквально гигантом, в масштабе своей породы, он часто спал свернувшись в кресле.
Макс приходил и неизменно лез, в то же самое кресло, к нему под бок. Иногда они потом долго спали вместе, прижавшись практически в обнимку. Но, чаще, собака просыпалась, разбуженная бесцеремонно устраивавшимся рядом котом, и уходила спать куда-нибудь в другое место, уступая нагретую ею поверхность чёрному, как смоль, без единого пятнышка иного цвета, наглецу.
