закончила девять классов, стою на берегу Тихого океана, которого до этого никогда не видела, и радуюсь жизни. Я счастлива.
- Это здорово, но всё это чувства. А где ум?
Они вдруг перешли от весёлого и шутливого тона к серьёзному и повернулись от моря, на которое смотрели, разговаривая, лицами друг к другу.
- Зачем ум, если на душе хорошо?
Павел задумался.
- Ты решаешь, как мне возразить?
- Нет.
- А что же тогда?
15
- Я согласен с тобой, Лиза из Хабаровска. Радость выше ума, выше всего… Наверное, в раю души людей не напрягаются от мыслей, а просто радуются.
Он уловил её беспокойный взгляд.
- Ты ищешь свою машину?
- Нет. Мы уже пришли, и мама давно посматривает на нас и качает головой. Побоишься подойти?
- Не побоюсь. Ведь я завтра к вечеру приду к вам в гости и предложу сходить вон к тем скалам. Туда непросто пробраться. Зато там очень красивое дно. У вас есть маски для подводного плавания?..
Они подошли к машине Лизиных родителей. Ты вышли из палатки и улыбались, глядя на дочь.
- Смотри, Аня, а ты говорила, что Лизавета будет здесь скучать!
- Да, Саш, похоже, мы её тут замуж выдадим!
Лиза остановилась и густо покраснела.
- Мама, что ты такое говоришь?! Мне только шестнадцать лет!
Родители засмеялись и переглянулись:
- То есть это единственное препятствие?
Они ещё сильнее смутили дочь, но вмешался Павел:
- А я не против. Только не сейчас, а через…семь лет.
- Серьёзный парень, - шутливо похвалил Саша и протянул руку.
Они познакомились.
- Значит, заканчиваешь школу, - продолжил Саша, не выпуская руки парня,
16
- потом вуз, и присылаешь сватов? Получается, вы с Лизкой одногодки?
- Нет. Ещё год на то, чтобы устроиться на работу и зарекомендовать себя.
- Ого!
Все засмеялись обстоятельности Павла и серьёзности его тона.
- У тебя всё по расчёту? – спросила Лиза.
- Конечно. Если бы я сказал твоему папе, что готов жениться на тебе сейчас, он прогнал бы меня и был бы прав. Если б я сказал, что не хочу на тебе жениться, а просто знакомлюсь на пляже с кем угодно, тоже прогнал бы и тоже был бы прав. Значит, остаётся одно: ты мне нравишься. А все, кто женятся, сначала познакомились и понравились друг другу. С моей стороны это не раньше, чем через семь лет.
- Солидный человек, - пожал плечами Саша и, наконец, отпустил руку парня.
- Нет, всё время жить по логике – это скучно, - покачала Лиза головой. – Хотя и легкомыслие – не лучше.
Паша попрощался и ушёл, и вскоре разговоры в семье, приехавшей на отдых, вернулись в привычное русло. В этот день они только один раз рискнули окунуться в прохладную воду, прогуливались, загорали, играли с соседями в карты и шашки, вздремнули на песке по местному обычаю.
К вечеру пляж сильно опустел, и оказалось, что приезжих отдыхающих на нём только половина. Прошли уборщики и собрали всё, что осталось от пребывания людей. Специальная машина опустошила контейнеры, которые уже не вмещали чёрных пакетов с мусором.
Лиза сидела в кресле и щурилась на море, пыталась читать и бросала книгу.
17
Несколько раз она уходила далеко влево или вправо по кромке воды,
подбирала камни, ракушки, вынесенных прибоем морских звёзд и
забрасывала всё это в море. Один раз она почти добралась до скал, но,
посидев на камне, вернулась обратно. «Лучше пойдём с НИМ, а то во второй раз впечатления будут уже не те…» Родители ничего не говорили ей о новом знакомом, но ни разу не просили помочь в чём бы то ни было, а мама почему-то забыла своё привычное «Лизавета, будь расторопнее!» Дважды звонили подружки, но Лиза отделалась фразой «Да, здесь здорово» и, к их разочарованию, не рассказала никаких подробностей о своём отдыхе. «Что толку от слов? – решила она. – Лучше потом покажу фотки».
А фотографировать было что. На следующий день, около четырёх часов, приехал Паша. В боковом прицепе его старенького мотоцикла «Урал» лежали резиновая лодка, маски и трубки для ныряния. Сначала Анна хотела остаться «на хозяйстве», но Паша убедил её, что она не пожалеет о дальней прогулке, и, прихватив всё привезённое парнем, а также надувной матрас, приехавший из Хабаровска, четверо любителей природы отправились к скалам. Когда пришлось идти по колено в воде, чтобы не вязнуть в нанесённых прибоем кучах гниющих водорослей, родители Лизы хотели было вернуться, но Паша протянул им маски и трубки и попросил опустить лица в воду. Больше они маски не снимали.
В воде, между серо-зелёными камнями колыхались разноцветные и разных форм растения; между ними выглядывали из песка округлые камешки, один краше другого; на больших камнях висели морские звёзды – крупные, маленькие, всевозможные по окраске, остроконечные и похожие на лепёшки. А если стоять спокойно, то можно было заметить шуструю стайку рыбок.
- Фантастика! – сказала Аня.
18
- Будто в аквариум заглядываешь! – согласился её муж.
Скалы были серо-чёрными и очень острыми. Лиза только один раз забралась в какую-то выемку, маленькую пещерку, чтобы сфотографироваться. Всё остальное время они плавали на лодке и матрасе с
опущенными в воду головами, восторженно кричали, увидев большую рыбу,
звезду, ежа, краба или отверстие, через которое дышала хитрая песчанка. Паша нырял за всем, что нравилось Лизе, но, подержав добычу в руках, потрогав клешни крабика или тысячи жёстких щупалец морской звезды, она отпускала подарки друга в воду и радостно наблюдала, как обитатели дна возвращаются домой.
К вечеру волны стихли, и они храбро заплывали за сотни метров от выхода на пляж, «путешествовали» к скалистым столбам, стоявшим недалеко от берега, ощупывали их, искали глазами птичьи гнёзда. Три часа прошли, как одна минута, и на обратном пути Анна несколько раз возвращалась к впечатлениям от прогулки и благодарила Пашу.
Потом старшие занялись приготовлением ужина, а Лиза и Павел ходили по мелководью, болтали о всякой всячине и, останавливаясь, наблюдали за ночными купальщиками, какими-нибудь мускулистыми и волосатыми мужчинами лет пятидесяти. Пляж ещё больше наполнялся голосами, звуками музыки, которые в сумерках слышались лучше, бесчисленными запахами от походных кухонь в палатках и кафе у дороги, и – запахами моря, свежими, терпкими, вбирающими в себя и солёность воды, и пену волн, и полосу света от маяка, и мрак глубин, в которые обрывался залив где-то там, за островами.
-… Я сегодня проснулась рано-рано, - говорила Лиза, - села в кресло у палатки, укрылась пледом и не отрываясь смотрела на горизонт над заливом. Ангел не пролетал.
19
- Обязательно пролетит, - уверенно отвечал Паша. – Я думаю, ты его увидишь до отъезда.
…Дни шли медленно, но пролетали быстро. Днём Павел работал, а к вечеру ехал на пляж. Они с Лизой купались, загорали, ездили куда-нибудь. Посёлок, бухточки вдоль побережья, куда были хоть какие-то дороги, сопки, на которых из-за морских ветров не росли деревья и с которых открывался красивый вид на посёлок, на леса вокруг, на Океан, маяк в пяти километрах от посёлка, торчавший белой, толстой башней на длинном мысу – они объездили всё. Лиза перезнакомилась с половиной местной школы, играла со сверстниками в волейбол на пляже, танцевала в местном парке на дискотеке, куда заботливые родители сходили вместе с ней. Никогда ещё в течение нескольких дней жизнь девушки не была такой переполненной событиями и впечатлениями. Она загорела, немного обветрилась и как будто подросла и окрепла.
Но неделя прошла, и наступил последний день у моря. Как и в предыдущие дни, Лиза проснулась раньше родителей, в начале седьмого. С минуту она посомневалась: утра до этого были пасмурными, даже с моросью, и небо над заливом было видно плохо. Но из-за предстоящего отъезда всё равно не спалось, и она вышла из палатки. Сразу бросилось в глаза, что ближайший остров выступает ясно, как будто приблизился к берегу на полкилометра. Солнце ещё скрывалось за высокой сопкой, охранявшей залив, но уже разогнало все остатки ночи – последние клочки темноты. Девушка не успела поднять головы и посмотреть в небо, как услышала слева, от высокой зелёной палатки, возгласы удивления. Она глянула вверх и - застыла. Что-то большое, бело-серебристое планировало невысоко в небе там, где две сопки не доходили друг до друга полтора-два километра и молчаливыми часовыми встречали тех, кто входил в бухту на катере или яхте. Люди стали кричать, выбегать на пляж поближе к воде, показывать друг другу руками в небо. В
20
этот момент на левой сопке солнце обожгло ярко-розовым светом деревья, за которыми скрывалось, и, наконец, выглянуло. То, что летело над заливом, вспыхнуло и засияло так, что Лизе показалось, будто брызнули искры.
- Серебристый ангел… - сказала она.
- Он летит, летит!.. Я вижу крылья! Точно – крылья! – кричали у воды.
Лагерь отдыхающих ещё спал, и людей, видевших чудо, было не более двух десятков. Лиза, как и другие, стояла, задрав голову, и только когда Нечто скрылось по ту сторону залива, почти растаяв перед этим в лучах полностью показавшегося солнца, только тогда она запоздало упрекнула себя, что не разбудила родителей. Но ещё несколько минут после чудесного полёта она стояла зачарованная и пыталась понять, что же это было. Гораздо больше птицы, но меньше какого-либо летательного аппарата, машущее крыльями или парящее, сиявшее удивительно нежным блеском, который вроде бы и не резал глаза, но не позволял хорошо приглядеться. «Неужели это правда, и я видела ангела небесного? – спрашивала себя девушка. – Понятное дело, они есть. Но разве можем мы, люди, увидеть их?..»
И горний ангела полёт…-
вспомнила она пушкинскую строку из прочитанного как-то в девятом классе стихотворения. Стихотворения, произнесённого учительницей литературы так преувеличенно торжественно, что мальчишки захихикали. Лиза прослушала, что такое «горний», и строчка запала в память. Теперь она её поняла. Но то, что увидела девушка, было торжественнее и сказочнее всего, что говорили на уроках или показывали по телевизору. Одновременно реальное и невозможное. «Так вот как происходят чудеса… - шепнула она почти вслух. – Просто… Немыслимо просто…
И ещё вспомнилось ей кое-что. Несколько раз бабушка рассказывала на
21
семейных съездах по случаю своих именин, как сильно болела и вдруг выздоровела её мама, Лизина прабабка. «Матушка тогда простудилась и захворала так, что и надежды никто не давал, да папаша собрал нас в кучу, отвёз в монастырь, и мы, дети, отмолили её у Господа. Ещё двадцать шесть годков прожила». «Отмолили», - говорила она. Считала это чудом, но нисколько не сомневалась в нём».
Лиза не решилась рассказать родителям о явлении ангела. Всё подбирала слова, но они совсем не подходили кпережитым удивлению и восторгу. Соседи ничего не видели, и, если где и обсуждалось происшествие, до них не долетало.
Лагерь привычно просыпался: большинство озаботилось завтраком, кто-то потерянно бродил по песку, другие делали пробежку, молодые соседи-земляки потянулись в ларёк за пивом. Они два дня уже собирались уезжать, даже начинали складываться, да всё как-то не получалось.
- Не придётся нам «ехать в паре», - усмехнулся Саша, повторив слова одного из парней.
Поели неторопливо и плотно, потом быстро
