ему объяснить, но он не был готов меня выслушать. Надеялся, что через день-другой будет лучше, но он сбежал и оказался в темнице, где вы, уверен, больше задавали вопросы, а не давали ответы. Уверен, если поговорит и объяснить ему, что с ним произошло, он сможет всё нам рассказать.
Геннадий Дмитрича ввели трое тюремщиков в сопровождении надзирающего чародея. В цепях, кандалах и с прочими атрибутами средневекового БДСМ. Потому как, в отличие от Валерия, Геннадий Дмитрич буйный, сильный и представляет опасность. Не говоря уж о том, что он страшный глиняный монстр, а не какой-то там воспитанный волшебник. Пока его заковывали в цепи, он сломал одному тюремщику нос, другому – выбил два зуба. Да, зубная хирургия стараниями волшебников здесь развита лучше, чем в вашем мрачном средневековье, но это малое утешение, процедура-то недешёвая. У вас вон тоже стоматологии в каждом районе, а беззубых всё равно хватает. Вот и этот тюремщик идёт во главе колонный сердитый и хмурый, с засохшей кровью на подбородке. Прямо скажем, первое впечатление у присяжных судей о Геннадий Дмитриче не лучшее, да и у того настрой не на разговоры.
- А нельзя ли без этого? – поинтересовался Валерий.
- Хотите, чтобы он нам весь зал суда разнёс? – спросил в ответ Пак Чю Йо. – Он же неуправляем.
- Но подобное отношение лишь усугубляет его психическое состояние. Конечно же, я понятие не имею, что такое психическое состояние, так как и сам психоанализ нашему миру ещё не знаком, но подобные словарные обороты я использую, прежде всего, для удобства читателей, кем бы они ни были, так что, думаю, и вы поняли, о чём я вам толкую.
- Конечно, поняли. Однако другого отношения он не получит, если не научится себя вести. Наше здоровье и сохранность имущества суда куда важнее, чем душевное состояние глиняного монстра. Да-да, вот какое словосочетание нужно было использовать, чтобы не вдаваться во всякие неизвестные современной науке дебри. Да что там, сама наука у нас пока что на уровне фокусничества и суеверий, а вы тут про психоанализ.
- Я тут не при чём, это всё наш автор. Сперва поленился поискать подходящий синоним, который бы не выглядел диковинно в описываемой эпохе, а после не захотел вносить правки в текст, из-за чего мы и ведём этот нелепый диалог.
Неправда, я просто решил писать по наитию и развивать мысль, в какие бы дебри она не ушла.
- Хватит врать, мы же не читатели, мы твои персонажи и знаем, как всё было на самом деле.
Критиковать все горазды, а как самому творить… Взял бы и написал лучше. Слабо, да?
- Нет, я вот сотворил глиняного голема и по твоим собственным словам совершил прорыв в науке, а председатель Пак Чю Йо подготовил множество законопроектов.
Тоже мне умник выискался. Сам вон перед судом сейчас оправдываешься, потому что решил вздремнуть, оставив на чердаке глиняного монстра. Что, надеялся, он будет тихо себя вести и никто его не услышит?
- Но это ты отправил меня спать. Я бы вот мог и потерпеть, и сделать всё по уму.
Да? И как же это?
- Спрятал бы его в карманном измерение, например. Или усыпил заклятием. Да что угодно было бы лучше. Но ты ж меня не спрашивал. Если вам, читатели, интересно, что такое карманное измерение, то извиняйте, этот лентяй позже о нём расскажет. Сейчас ему лень.
Ничего не лень. Карманное измерение – это пространство вне видимой вселенной, куда можно попасть, используя портал.
- Какое-то скомканное объяснение, - подметил злобный, как и все активисты меньшинств, гей афроазиат.
- Я не злой.
Мне лучше знать.
=(
- Если не возражаешь, - взял слово надменный самоуверенный колдун, - … Да плевать. Карманное измерение – это манипуляция с пространством под действием волшебства, в результате которого появляется скрытое от глаз и не осязаемое извне пространство, ограниченное изнутри. Карманное измерение не является частью нашего мира, а потому и законы вселенной на него не действуют. По сути, карманное измерение может быть любым, каким пожелает чародей, если у него, конечно же, хватит на это сил и знаний. Вообще, карманное измерение может существовать даже вне времени. Вход в карманное измерение осуществляется при помощи портала. Обычно он привязан к какому-то предмету или месту, и, активировать его, не зная как, вряд ли получится. Открыть портал можно как снаружи, так и изнутри. В общем, закрытое карманное измерение надёжное убежище. Вот только если предмет, к которому оно привязано уничтожить, то и карманное пространство исчезнет вместе со всеми, кто там находится.
Зануда. Да я всё то же самое сказал, только вкратце.
- Благодарю вас, чародей. А теперь, если не возражаете, продолжим.
Когда-нибудь даже такой упёртый человек, как Геннадий Дмитрич, должен был устать от истерик и наконец-то задуматься о сложившейся ситуации. Стадия отрицания рано или поздно проходит у всех, и случается это, как правило, совершенно внезапно. Теперь же, вопреки всем устоям, у Геннадий Дмитрича наступила стадия любопытства. Возможно, это как-то связано с тем, что заседание суда напомнило ему созыв законодательного собрания, и он почувствовал себя в компании действительно значимых людей. Хотя вряд ли, я ведь сам всё только что придумал и не над чем подобным прежде не размышлял, мне просто удобно, чтобы события разворачивались так, а не иначе. Не хватало ещё, чтобы он до конца рассказа вопил и мебель крушил без толку.
Так или иначе, Геннадий Дмитрич решил, что уж теперь-то с его проблемой разберутся, а потому немного успокоился. Знал бы, что сам он и является для них проблемой, наверно, так бы просто не угомонился.
Валерий же, собственно, тем временем уже пытался достучаться до Геннадий Дмитрича, однако тот его опять не слушал, полностью погрузившись в свои мысли. Впрочем, этого и не требовалось. Главное, что чародей добился своего, и теперь у суда появилась возможность задать глиняному монстру свои вопросы. Вопросы, которые будут услышаны и обдуманы, в отличие от занудного трёпа Валерия.
- Как тебя звать, существо? – поинтересовался деловито Пак Чю Йо.
- Сам ты существо, уродец узкоглазый, - ответил ему на такое обращение Геннадий Дмитрич.
По залу пронёсся рокот неодобрения, а Валерий тут же принялся извиняться и искать оправдания. Даже Геннадий Дмитрич, каким бы узколобым и надменным он ни был, смекнул, что ситуация дурно попахивает, а посему так себя вести, наверно, всё же не следует.
- Прошу меня простить. Я был немного грубоват, - произнёс он, чем вызвал уже удивление со стороны присяжных судей. Те вылупились на него с неподдельным интересом и, затаив дыхание, ждут. Так смотрят, скажем, на цирковую обезьянку во время представления, желая знать, что же ещё она умеет.
- Да-да, и ты прости меня. Я был слегка бестактен. В конце концов, ты ведь не по своей воле стал таким.
- Это точно.
- Так ты назовёшь нам своё имя?
- Меня зовут Геннадий Дмитрич.
- Какое причудливое имя.
- Обычное имя.
- Откуда ты?
- Из Москвы.
- Из Москвы? Что это, город?
- Да, столица России.
- Россия? Никогда не слышал.
- Охотно верю. Вот уж не знаю, где я, но на мой мир точно не похоже.
По залу прошла волна удивления.
- Что, прости?
- Я поначалу даже решил, что угодил в загробный мир, вот только до Ада вам всё же далеко, ну а в Раю меня бы встречали иначе, - изрёк Геннадий Дмитрич.
Да-да, он всерьёз считает, что каким-то образом мог бы попасть после смерти на небеса. Но мы-то с вами понимаем, если бы не Валерий, летела бы его душа сейчас в адский котёл на всех парах, расталкивая по пути другие души. Пожалуй, даже сами понятия «Ада» и «Райя», вероятно, неведомы здешним обитателям, но я, признаться, немного запамятовал их мифологию и религию, так что оставим этот момент без внимания. К тому же, удивления им и так хватает.
- Но как же тогда с вами связался чародей?
- Кто?
- Валерий, - Пак Чю Йо указал на волшебника.
- А-а, этот. Ну как, влетел я в стену на своей машине, а в следующий миг уже стою перед ним и ни черта не понимаю.
- То есть вы стали таким против своей воли? – подытожил председатель Пак Чю Йо.
- А то ж.
- Но он бы умер, если бы не я, - вмешался в их диалог Валерий.
- Хм, пожалуй, это так, - согласился с ним Геннадий Дмитрич. – Однако я всё равно возмущён и недоволен тем, во что я превратился. Вы только посмотрите на меня! Разве это достойно уважаемого человека, стать глиняным… существом?
- Да, я понимаю ваше недовольство, - согласился с ним Пак Чю Йо.
- Так что, можно с этим что-то сделать?
- Что ж, думаю, пока что вы ответили на все наши вопросы. Коллегия должна оценить и обдумать ваши показания. Стража, уведите это… этого человека, - велел председатель Пак Чю Йо, чем вызвал всеобщее негодование. Особенно же негодовал Геннадий Дмитрич.
- Эй-эй, так что там с моим телом-то? Вы это исправите, а?
- Всё это мы тоже обдумаем, - успокаивал его Пак Чю Йо, но толку мало. Геннадий Дмитрич сам сотни раз отделывался от назойливых просителей схожим образом и потому не понаслышке знает, что это значит. Ничем подобным Пак Чю Йо обременять себя не станет.
- А как там в вашем мире? – крикнул кто-то из зала.
- Лучше.
- А что…? А где… ? А как… ? А сколько… ? – полетели вопросы вслед уходящему Геннадий Дмитричу. Он-то сам и не прочь остаться, на вопросы ответить, свои задать, да только тюремщики его не спрашивают. Как правило, людей, наделённых властью решать за других, мнение этих самых «других» мало интересует. Уж Геннадию Дмитричу ли не знать.
- К порядку! – застучал молотком по столу Пак Чю Йо.
В общем, если не брать в расчет тот факт, что Геннадий Дмитрич покинул свой мир и обрёл новое тело вопреки собственной воли, в остальном коллегия суда не углядела в действиях Валерия какого-либо злого умысла и нарушения колдовской этики. Да и на то решила закрыть глаза, так как Геннадий Дмитрич умер бы, если бы не вмешательство волшебника. Таким образом, чародея было решено освободить из-под заключения и позволить ему детально изучить собственное открытие. Геннадий Дмитрича, соответственно, так же выпустили из темницы под ответственность Валерия.
Что до свобод и прав глиняного монстра, то здесь мнения разделились. Видите ли, нельзя назвать вещью человека, наделённого разумом и чувствами – пусть даже это чувства скверного насквозь прогнившего ублюдка. К тому же, судьи-присяжные об этом пока что лишь догадываются. С другой стороны, трудно видеть человека в том, кто внешне больше походит на садовую скульптуру. Думаю, если в вашем мире когда-нибудь разум живого человека перенесут в тело робота, вы встанете перед схожей дилеммой. Можно ли считать такое существо полноценным членом общества или же нужны оговорки?
В случае с Геннадий Дмитричем оговорки появились. Нужно ли говорить, что он был им не рад? Уж больно он гордый и надменный человек. Ему бы джигу танцевать от счастья из-за того, что с жизнью не расстался и может худо-бедно влачить своё существование, но нет, он не из тех, кто довольствуется малым. Даже при сложившихся обстоятельствах. Он из тех людей, для кого стакан наполовину полон, но до краёв полный ему нравился больше, так что неплохо бы долить.
