III Цеппелин LZ–700 над Гималаями

как перенесёте земную гравитацию.
– Вы знаете, благодаря молекулярным излучателям вполне сносно. Правда, необходимость постоянно принимать катализатор, конечно, изматывает. Вкус, доложу я вам, препротивнейший.
– Хо, зато на Марсе первое время будете чувствовать себя Геркулесом, пока организм не очистится. Смотрите, не привыкайте, ещё попадёте в смертельные коридоры, переоценив силы. К сожалению, у нас это не редкость. После первого столетия арны начинают искать приключений, чтобы наполнить, так сказать, надоевшую жизнь событиями. В результате живут в среднем 700 лет: от несчастных случаев гибнут. А ведь могли бы ещё столько полезного сделать для империи.

Ленар покачал головой.

– У нас ещё хуже, Вечный Космос, чтобы пять столетий набирали. Всё из-за наследственной агрессивности. Атмосфера Марса наверняка сказывается. Постоянные войны, интриги между домами – обычное дело. Убиваем друг друга по любому поводу. Женщины не успевают рожать. На планете огромная нехватка населения. Я вас не задерживаю? – поинтересовался марсианин, заметив, что Ленар достал часы.

Ленару действительно надоело слушать Лафрока. У него родилась совсем своя идея после слов: «обычное дело».

– Экселенс, у меня к вам деловое предложение, хочу показать местные красоты, заодно обсудить перспективы на будущее, – предложил Ленар, убирая в карман жилета Breguet .
– Просто необходимо, когда и где? – живо откликнулся благодарный за беседу марсианин.
– Замечательно, жду утром у эллингов, на аэродроме «Вальхёл». Уверяю, не пожалеете.

4 Смерть в облаках
Легкомоторный биплан сел на верхнюю палубу воздушного судна, неспешно дрейфующего над планетой. На фоне покрытых снегом Гималайских гор и перисто-кучевых облаков, огромная сигара небесного гиганта казалась крохотным серебристым лепестком, случайно занесённым беспокойным ветром в суровую компанию холодных вершин.
Итак, о чём речь, маэстро Ленар? – спросил генерал Лафрок, вытянув в проход между столиками, не рассчитанными на рост марсиан, длинные ноги.
Ленар отпил приготовленный барменом абсент, помолчал, собираясь с мыслями, затем ответил:

– Собственно, у меня два вопроса: судьба Рема Великолепного и возвращение агентства «Альт Пальмира» на Марс?
– По прибытии немедленно обсужу с руководством участие агентства в концертной жизни планеты. Думаю, в ответ на участие нашей делегации в фестивале, вопрос будет решён положительно. Что касается компаньона: то вы, наверняка, знаете, что он нарушил правила. По законам Марса за это полагается пожизненное заключение, что, собственно, и исполнено. Знаю, вашей вины в этом возмутительном происшествии не было. Сожалею, и готов оказать посильную помощь, но вопрос с помилованием придётся отложить на некоторое время.
– И насколько, как вы думаете? – спросил Ленар ровным голосом, хотя его уже начинал бесить надушенный какой-то дрянью голенастый пеликан с чёрными кудряшками.
– Всё будет зависеть от степени нашего сотрудничества. Вы понимаете.

Посчитав пальцами воображаемые деньги, подмигнул Лафрок. Выпив абсент, разгрыз лошадиной челюстью зёрнышко кофе из стеклянной розетки на столе.

– А если я сделаю уникальное предложение.
– Не могу даже представить, о чём это вы?

Лафрок перестал противно хрустеть и с недоумением уставился на Ленара.

– Знаете, мне последнее время не везёт с ядом. Решил попробовать ещё раз – в абсент добавил. Новый рецепт, слегка волнуюсь за качество, но, думаю, что сработает. Как самочувствие? – спросил Ленар участливым тоном.
Лафрок на некоторое время замолчал, пытаясь классифицировать необычные, судя по всему, для него ощущения. Марсианин к подобного рода диверсии явно не был готов. Затем воскликнул:
– Да вы что, с ума сошли, что ли! Меня предупреждали, что вы человек со странностями, но я не верил слухам!

С самодовольного лица марсианина куда-то слетела вся напыщенность. Он не знал, что предпринять: с одной стороны, пернатая глупость и отсутствие воображения мешали осознать, что произошло, с другой, до икоты напугался слова: «Яд». Он уже начал придумывать, каким образом у него болит желудок.

– Ой, ой, ну что вы, право, так реагируете на неудачный розыгрыш. Извините ради Блаженства Космоса! – Ленар с искренним раскаянием начал успокаивать.

Лафрок внимательно осмотрел бокал на свет, даже понюхал, затем решил удостовериться:

– Точно шутите?
– Ну, конечно же, что вы себе в голову взяли. Ну когда я мог подлить яд? Сами посудите. Что за ерунда! Перестаньте волновать пассажиров. Смотрите, на вас обращают внимание! Мне, например, должность дожа на Марсе совсем не к чему.

Ленар откинулся на спинку, чтобы лучше видеть эволюции на длинном лице марсианина.

– Хорошо, допустим. Правда, не понимаю – при чём здесь должность дожа. Как я могу быть уверенным, что со мной всё в порядке?
– Ну чем вас успокоить. Хотите выпью из вашего бокала? Вот, смотрите, наливаю абсент и пью, – с этими словами Ленар зажмурившись опрокинул в себя неразбавленное спиртное. – Все успокоились?
– Давайте всё же прекратим нашу встречу, – с нервным смешком промолвил Лафрок и встал.
– Конечно, зачем терять драгоценное время. В больнице, например, в любом случае окажут квалифицированную помощь, – с серьёзным лицом поддержал Ленар.
– Да, почту за лучшее попрощаться, – с этими словами вдруг побелевший маэстро ринулся к выходу на площадку для бипланов.
– Поторопитесь! Тут не меньше часа, потом анализы, результаты, – со смехом бросил Ленар вдогонку спешащему вдоль прямоугольных иллюминаторов марсианину, потом заказал кофе. Не успел дождаться, как длинными шагами подскочил Лафрок и нервным голосом спросил:
– Вы точно ничего не подливали? Можете уверить?

Генерал положил два пальца на спинку стула, словно хотел привести к присяге, чего Ленар категорически не переносил.

– Конечно, успокойтесь, ещё раз говорю! Извините, пока не улетели, всё хотел узнать, ну просто не у кого спросить на Земле. Сколько порезов нанесли несчастному Туру? Совсем молодой был человек, молодой и неопытный.
Ленар покачал головой, сочувствуя юноше, не успевшему израсходовать авансы судьбы.
– Какая сейчас разница! Что за вздор! – закричал совсем потерявший контроль над собой Лафрок.
– Ну не знаю. Может быть, для вас это и не окажется вздором, – ответил тихим голосом Ленар, заставив напрячь слух марсианина.

Официант принёс кофе. Ленар, прищурившись, сделал небольшой глоток, изучающее рассматривая снизу вверх долговязого Лафрока одним глазом.

– Так! Что вы от меня хотите?

Генерал сел напротив, придвинул вплотную к столу алюминиевое кресло, отчего упёрся в маэстро острыми коленями.

– Ничего. Уже совершенно ничего. Молчите – дело ваше. Поторопитесь, вижу лётчик идёт к аппарату, а следующий нескоро будет.
Дирижабль начал входить в кучевые облака, и если ещё недавно можно было наблюдать необычайно красивое гало вокруг солнца, то теперь оно исчезло. Лафрок, окинув возможного отравителя недоверчивым взглядом, молча вскочил и быстрым шагом удалился на лётную палубу. Но не успел Ленар допить кофе, как марсианин прибежал, и, нависая курчавой шевелюрой, начал обвинять:
– Вы все подстроили. Вот, извольте, самолёт не может взлететь, шасси отказало.
– У Вас больная фантазия. Не думал, что у генералов такие слабые нервы. Смотрите, совсем побелели, перепад давления плохо переносите? – спросил Ленар с озабоченным видом.
– Хорошо, отвечу на ваш вопрос. На момент, когда Рем диким образом мне помешал, я нанёс дюжину порезов и собирался сделать последний, заключительный! Так-с, довольны! А теперь идёте к капитану судна.
– Зачем, позвольте узнать?
– Засвидетельствуете, что ничего в абсент не добавляли.
– Вот этого, к сожалению, не могу удостоверить.
– Как! Вы только что клятвенно уверили, что ничего не было, а сейчас говорите обратное? Вы это делаете намеренно? Я понял ваш замысел – хотите извести меня догадками. И не надейтесь! Немедленно потребую у капитана, чтобы вас арестовали!
Лафрок повернулся к рубке управления.
– Постойте, могу сказать точно, что ничего кроме сахара и воды в абсенте не было. Все остальное, это больное воображение. Чувствуется, проспорил я своему камердинеру Гектору. И смею уверить, довольно круглую сумму.
– Вы на меня пари держали с механическим слугой? Изъясняйтесь внятно, я требую!
– Конечно, нет! Спорили на безобидный розыгрыш, не на вас же…

Ленар окинул высокого Лафрока презрительным взглядом. Сверкнув от возмущения глазами, взбешённый Лафрок отправился в рубку. Цеппелин вошёл в сплошной фронт высококучевых облаков без просветов. Пожилой капитан в кителе с наградными планками за войну с Марсом, допросив бармена, официальным тоном предложил беспокойному пассажиру подождать с разбирательствами, пока дирижабль не прибудет на аэродром, или отправляться на биплане в Пальмиру. Большего сделать не мог и не желал.

Лафрок снова расположился напротив маэстро и начал нервно постукивать пальцами по алюминиевому краю прикрученного к полу стола, не понимая на что решиться.

В это время Ленара отзывает в сторону бармен и шёпотом просит не впутывать его в историю со вздорным марсианином.
Когда маэстро сел за столик, Лафрок тут же приступил с допросим:

– О чём вы шептались с барменом.
– Он отдал отравленный сахар и предложил вас зарезать, чтобы не раздражали беготнёй пассажиров, – с этими словами Ленар выкинул в распахнутый иллюминатор несколько кусочков тростникового сахара.
– Так, у вас здесь всё подстроено! Хорошо. Это дело так просто вам с рук не сойдёт.
Со стороны Пальмиры раздался в небе стрекот мотора и показались крылья двухместного биплана. Лафрок без раздумий кинулся наверх, но его ждало разочарование. Так как штатный биплан дирижабля из-за поломанного шасси не смогли убрать с полосы, то вновь прибывший самолёт, сделав круг, улетел.

Лафрок ссутулившись медленно подошёл и с дрожью в голосе стал просить:

– Умоляю, скажите, чем меня отравили. Какое есть от этого противоядие.
– Вот, а теперь вы задаёте два вопроса. Гримасы судьбы, что здесь скажешь!
– Я сделаю все от меня зависящее, чтобы освободить вашего компаньона. Только дайте противоядие ради Вечного Космоса!
– Понимаете, какая история, – мне от вас ровным счётом ничего не нужно. Рем вчера вечером доставлен на Землю гвардейцами. «Альт Пальмира», уверен, сможет обойтись без ваших услуг. Да, в Арагоне наверняка сделают новые выборы на пост дожа. Вы полный банкрот. Через час начнёте корчиться от невыносимой боли прямо здесь между столиками, гарантирую. Умрёте, как умер мальчишка Тур. Итак, предлагаю проститься с