ваших занятий, но - давайте, поговорим об этом уже в графской гостиной, а не здесь на дороге... Ну что-же, итак, прошу вас следовать за мной...
И кивнув обоим спутникам он развернулся и пошагал к замку, и оба наших знакомых отправились следом за ним, пытаясь не отставать от его широкого и размеренного шага.
Так они прошли через боковую дверь в воротах, около которой маленький но очень тучный привратник очень низко и вежливо поклонившись перед гордо шагающим впереди заместителем графа, а потом чуть небрежней, но всё-таки вежливо и перед следующими за ним двоим нашим знакомым, и после того как их шаги гулко свернули за угол дворцового проезда и стали отдаляться к одной из дверей, ведущей в графские покои очень быстро закрыв входную дверь вернулся в свою сторожевую комнатушку, где около глубокого и удобного кресла стоял включенный на какую-то вечернюю программу телевизор, и на небольшом столике перед ним лежал раскрытый, и наполовину им уже прочитанный журнал с кроссфордами, он пододвинул к себе недавно налитую чашку с чаем, и минуты две посидев всё-таки немного потянулся, зевнул и протянул руку к уже наполовину прочитанному журналу.
Ну, а наши герои, следуя за гордой и важной молчаливой фигурой Алфита миновав уже широкую и старательно обвешанную старинными картинами и гравюрами приёмную вошли в графский кабинет, с одной стороны весь обставленный книжными полками, а с другой весь обвешанный старинными родовыми портретами из графской родословной (в самом углу которой висел так-же и весьма широкий и очень неплохо удавшийся портрет Алфита), и управляющий важно опустившись в хозяйское кресло и дружески показав путникам на широкий гостевой диван, стоявший напротив и минуты две помолчав и немного потеребив свои пышные и наплюмаженные усы зевнул, взял со стола указ, на котором ещё не высохшими до конца чернилами было написано о передаче всех полномочий над графской округой и всеми как внутренними, так и международными делами Алфиту, и дав ознакомиться сеньорам с содержанием этого документа, снизу которого очень важно и достойно всяческого уважения свисали все обязательные графские печати старший наместник взял из рук Элсира обратно сей ценный документ, и положив его на прежнее место после небольшого двухминутного молчания немного зевнул, и продолжил:
- Ну а что касается вас, что касается вас, дорогие мои, то у меня к вам есть такие предложения, о которых Их Светлость не забыл сказать мне. Итак, во-первых...
2
Да, а предложения, о которых Главный наместник поведал двум верным графским стражам, и во первых, и во вторых и в четвёртых были в общем-то не довольно-таки сложными, но всё же...
Да, но всё же, вот уже четыре месяца оба наших верных стража сидели в большом скалистом гроте, внутри которого находилась большая художественная мастерская, на ночь довольно-таки тщательно закрывавшаяся изнутри, и вместе с тремя графскими художниками, имевшими очень важное и ценное задание - украсить изнутри всё помещение грота цветной художественной мозаикой, и очень усердно работавших над этим (и не очень-то кстати и лёгким заданием) уже где-то около семи месяцев, да, вот уже четыре месяца и Мелон, и Элсир вместе с тремя этими бедолагами возились с грудами мозаичной плитки, и довольно-таки частенько и порою даже весьма громко поминая кого-то, а так-же и чьих-то весьма отдалённых родственников оглядывали это огромное и весьма прохладное помещение, и ещё раз вздыхали, что здесь ещё по крайней мере года на полтора, если даже и не побольше работы...
И каждый вечер, уже закрыв этот грот и спускаясь обратно в дальний угол пещеры на свои ночлежные места и осторожно обходя небольшое естественное озеро посередине грота, в котором мирно и совершенно беззаботно плавали довольно большие и пёстрые форели, они всё же, и весьма сокрушённо вздыхали: - ведь по графскому указу и вместо этого озера здесь скоро тоже должен быть очень гладкий пол с мозаичным изображением нескольких исторических и природно-религиозных сцен... Да, ну задачка, как-бы вот с ней справиться за эти год-полтора, а может и два... Э-э, ладно, ну да что теперь уж пенять... И они, поужинав консервами с кофе и посмотрев на проделанную за светлое время работу ложились спать... Да, и это уже четыре месяца...
На утро Элсир проснулся уже последним. Слегка поднывало после вчерашней работы левое предплечье, в правом нагрудном кармане слегка похрустывало пришедшее месяц назад
письмо от сестры, в воздухе как будто бы ещё летали отголоски только что просмотренного и вроде бы весьма-таки интересного сновидения... Да, полежав так ещё минут пятнадцать Элсир приподнялся, сел на кресло перед столом, на котором были разложены утренние консервы и уже остывший к этому времени кофе, и широко зевнув и посмотрев на работавших уже часа полтора своих коллег немного помотал головой и принялся за утренний завтрак... Да, ведь через пол часа ему тоже... Да, эх, пропади бы ты эта нелёгкая, ну да что уж тут...
И через пол часа подойдя к четверым своим коллегам, стоявшим перед грудами мозаичной плитки и очень сосредоточенно сверяясь с проделанным уже ранее узором и рисунком, на котором было изображена вся картина, которая должна была водрузиться на этой стене они ещё раз тщательно произвели последние замеры, после чего трое художников поднялись до пройденного уже изображения метра на три к уходящему высоко дальше вверх готическому своду, который им предстояло ещё заполнить за оставшееся время, присоединился к своему давнему коллеге Мелону около стопок с подготовленной уже мозаичной плиткой, и немного вздохнув они стали тщательно отбирать и укладывать на подъёмник те плитки, которые прокрикивали им сверху трое изысканных избранника художественной музы... Да, ну сиятельство Алфит, ну уж как будто лучше ничего не мог придумать! Ну ладно, что там крикнули, сначала эти плитки, а потом такие... Да, вроде вот они, ну ладно. Ну, Да Винчи, тебя бы вот сюда, какое здесь раздолье... Ну ладно, нам бы лучше не судьба, но вроде... Что? Теперь такие и такие? Мелон, подойди к той груде, нужно отобрать семиконечных. Да, вот этих. Да, вроде, вроде через полтора часа обед... Ещё и табаку сегодня вечером должны будут доставить, и надо ещё и написать ответ сестре...
Во время обеда открывая банки с консервами и разливая вскипевший кофе по чашкам все пятеро сначала минут пятнадцать провели молча, но покончив с очередным бутербродом и едва его успев запить горячим и случайно очень большим и обжигающим глотком горячего кофе один из художников, прикрывая рот ладонью и несколько мученически полумыча протяну руку по направлению к входу в их грот, и когда все остальные четверо обернулись в том же направлении то просто не смогли не сдержать своей улыбки: к ним действительно заглянули давно ожидаемые гости.
Да, это был графский посыльный, который всегда приносил им почту, а сегодня он был даже не один, а ещё с двумя слугами, катившими за собой большие тележки с запасами консервов, кофе, табака и всякой снеди, так что у всех собравшихся за столом на лицах появились весьма радостные улыбки, и махнув им пригласительно рукой старший из художников приподнялся и крикнул гостям: - Милости просим, милости просим, вы очень вовремя и как раз к самому столу, милости просим, прошу присаживаться и ничего не стеснятся, вы же знаете, что вы у нас всегда долгожданные гости.
А второй из художников тем временем достал ещё три чашки, несколько банок с консервами и новую пачку сигарет, а поднявшийся Мелон тем временем вернулся, еле удерживая в руках три шикарных широких гостевых стула.
Когда Мелон установил все эти стулья и вернулся к своему месту, все трое были уже около стола, и графский посыльный, вежливо кивнув им всем и радостно улыбнувшись, а потом обернувшись к Мелону и Элсиру, и улыбнувшись им ещё более радостно, так что все пятеро сразу поняли, что всех их ждут какие-то приятные новости, и один из них придвинул к новоприбывшим их чашки и тарелки с обеденным снадобьем и бутылку со знаменитым местным вином очень многолетней и какой-то особенной выдержки, на что графский посыльный так-же вежливо улыбнулся, поблагодарил, но перед тем как приняться за это нехитрое, но весьма прилежащее после такого длинного похода он торжественно поднялся, и сделав серьёзное лицо попросил немного внимания и торжественно объявил всем пятерым, что он привёз им всем сегодня весьма очень важные новости.
Во первых, согласно приказу Главного Наместника им всем даётся двухмесячный и полностью оплачиваемый отпуск, отправиться в который все они смогут с наступлением следующего месяца, то есть через семь дней.
Во вторых, господам Элсиру и Мелону особым указом Главного Наместника с сегодняшнего дня жалованы офицерские звания, и что они, сэр Элсир и сэр Мелон произведены в ранг полковников с месячным окладом в 3 тысячи эскудо и пожизненным пенсионом, и всяческими связанными с этим особыми положениями и привилегиями как в их родной стране, так и за границей, и ещё, в третьих он считает себя особенно счастливым вручить сэру Элсиру и сэру Мелону по письму от их ближайших родственников, одно он получил вчера вечером, а второе, сэру Мелону пришло ровно час назад, и что это письмо — тут он очень выразительно и почтительно посмотрел на новоиспечённого полковника, пришло к нему из-за границы.
Затем он вынул из своей заплечной сумки небольшой пакет, и выложив все необходимые
официальные документы, свидетельствующие и заверяющие пожизненные офицерские статусы а после этого, когда оба новоявленных прочли содержание статусных грамот и расписались в нескольких нужных местах он так-же стоя, и не менее торжественно вручил им обоим по конверту с письмом, после чего немного улыбнулся, и сказав, что официальная часть на этом пожалуй окончена, опустился на стул и под одобрительный шёпот решил наконец-то и сам притронуться хоть и не к такому уж обильному, но всё-таки весьма не лишнему угощению.
Да и через полтора часа, отобедав торжественную трапезу и разгрузив привезённые ими запасы графский посыльный, (имевший, вообще-то и воинское звание капрала) совершенно по военному отдал честь двум новоиспечённым полковникам, пожал руки трём избранникам художественной музы, и пожелав им удачного отпуска поклонился, и подходя уже к порогу грота остановился и сообщил им последнюю новость: - да, что перед самым началом их отпуска, то есть уже через семь дней их всех ждёт официальная аудиенция в Графском замке, где господин Алфит назначил им встречу ровно в 16. 00, и просил никого не опаздывать.
Покончив с этим он, а за ним и пара его слуг вышли за пределы грота и неспешно направились по хоть и грунтовой, но вполне проезжей дороге к видневшимся примерно в километре от этого скалистого холма отборным толстолистым пальмам почтового тракта.
Все пятеро минут двадцать стояли и смотрели как трое счастливых вестника удаляются от их скалистого убежища, и когда их уже очень маленькие фигурки исчезли за сенью пальм на почтовом тракте, ведущему прямо к замку они обернулись и пошли внутрь пещеры,
