дело в результате столь неожиданных и особенных обстоятельств их возвращения в свои родные края.
Да, беседа велась уже где-то часа три, время было уже где-то около одиннадцати вечера, и один из художников, уже широко зевая сказал собравшимся, что ведь завтра на десять утра у них намечен уже и уход из этого временного приюта, и что через два часа их будет уже ждать небольшой автобус, который довезёт их всех до городского вокзала, и что...
Да, и что... - так, чуть - чуть не договорив этот молодой художник поднял голову вверх, и не без сокрушения и почти безнадёжно взмахнул своими руками, и показал своим соседям на одно место с краю их мозаичного панно, которое они доделали чуть больше недели назад.
- Ну да, да и то что вот с этим белым пятном, которое опять-таки снова появилось на гладкой, почти зеркально отблескивающей при свете больших и толстых свечей стене грота действительно, совершенно ничего нельзя сделать...
Да, дело в том, что посередине стены, на высоте примерно девяти-девяти с половиной метров с очень давних-давних пор, очень и очень давно, и совершенно распрекрасно красовалось одно очень правильное и аккуратное белое пятно, появившееся как гласила одна старинная легенда прямо вместе со всем этим гротом, и очень хорошо славившееся тем, что как в этом очень и очень хорошо убедилась и вся наша компания, что кто-бы не вздумал зачем-то, или зачем-нибудь пытаться его закрашивать, и сколько-бы ни старался, да и какие-бы методы, заклинания и краски при этом не применял, всё-всё это было совершенно бесполезной тратой времени: через два-три часа, или по крайней мере на следующее утро (как это было, когда это пятно однажды попытались заложить толстым и плотным слоем очень качественной штукатурки), да, или по крайней мере на следующее утро это самое пятно уже опять сияло своей чистой и блестящей белой поверхностью на своём привычном неизменном месте. Да, так что права была та старая молва, гласящая что уж с чем, с чем, а с этим белым пятном совершенно ничего сделать нельзя. Да, и наши художники, после того как они раз двадцать-двадцать пять, и под конец уже совсем не в шутку пытались хоть как-нибудь закрасить, и пару раз даже заштукатурить это самое белое место, все эти их попытки каждый раз кончались с одним и тем-же, и всегда одинаковым результатом, и под конец они всё же решили бросить эту совершенно бесполезную затею, и решили, что уж когда они покроют эту стену своим мозаичным полотном, то тогда пожалуй этому белому пятну просто ничего не останется, как только куда-нибудь деться, и больше уже не появляться из-под специально утолщённого для этого, да и на всякий случай, на несколько сантиметров самой отборной и крепкой, специально ими отобранной для этого мозаичной плиткой рисунка...
- Но - и тут они просчитались. Да, и сбоку ихней пейзажной картины, выложенной в том самом месте специальным и утолщённым ими в виду особенностей этого места добавочным трёхсантиметровым слоем мозаики опять, как ни в чём не бывало блестело как и прежде на своём месте то самое, родное, очень круглое и ровное, белое блестящее пятно...
- Да, и правы были, когда говорили нам, что уж с чем, с чем, а с этим белым пятном мы совершенно ничего сделать просто не сможем...
И после того как собравшиеся поднялись, и осмотрели это всё-таки появившееся поверх совершенно целой мозаичной картины очень белое и круглое пятно, и кто-то махнув рукой сказал что всё это совершенно бесполезно, все они снова уселись за свой стол, и минут через сорок разошлись по своим спальным местам: ведь вставать им рано, а сегодня они вообще-то немного припозднились...
Да, и рано утром собрав свои уже приготовленные заранее рюкзаки они ещё раз оглядели своё последнее пристанище, и ярко и совершенно как ни в чём не бывало поблескивающее под утренними яркими солнечными лучами это белое пятно они торжественно закрыли массивную дверь грота, и направились к видневшемуся неподалёку от них почтовому тракту, где очень скоро должен был появиться и тот самый маленький празднично блестящий автобус, который доставит их прямо до вокзала...
5
Прошло примерно полтора месяца с момента трогательного и молчаливого расставания нашей компании, разъехавшейся в совершенно разные стороны и страны, и сэр Мелон, а если точнее то теперь уже Мелон Линтеролт, полностью осмотревший и отчасти уже освоив все свои (и очень, кстати не малые) европейские имения и поместья вот уже полторы недели прохаживался по старинному двору своего родового рыцарского замка на острове Мальта, который кто-то из его очень далёких предков, (кто-же точно - так это удалось установить далеко не с первой, и даже не с четвёртой и пятой попыток, разглядывая вместе со старым камергером с большим канделябром со свечами на большой старинной портретной галерее портреты своих предков, тянувшиеся и украшавшие и всю лестницу и большой крытый верхний внутренний замковый переход), да, того самого замка, который один из представителей его весьма достойной династии обосновал в конце 15 - начале 16 веков, и который, надо отдать особое должное, с тех самых пор практически ничуть не изменился, да и сэр Мелон, прохаживаясь по своему мощённому старинному двору вот уже минут двадцать
всё пытался вспомнить, как-же зовут его нового дворецкого, который ещё вчера вечером обещал ему... Ага, а вот и он сам, наконец-то, ах, да! - Эй, Барлео!
И минуту назад появившийся с главного входа высокий мужчина в полной форменной графской ливрее старинного покроя остановился, очень вежливо поклонился своему хозяину, и очень торжественно и громко объявил:
- Сэр Мелон, прошу немного внимания, к вам пришло одно срочное заказное письмо от... Он вытащил конверт, посмотрел имя адресата... От барона де Элсира, и если хотите...
- Что, что, письмо от Элсира! Так давай-же его сюда, что ты, что ты, ведь это-же... Точно? Да, сегодня, два часа назад? Ну да, вот это новость, вот это новость... Да, ну значит так, - все ближайшие два часа я буду у себя в кабинете, и кто-бы меня не спрашивал, отвечай всем что я очень серьёзно занят. Да, все ближайшие два часа... - Говорил подходя уже к главной лестнице и на ходу распечатывая драгоценный конверт наследник очень древней и очень достойной династии, но не доходя до неё он опять, и который уже раз немного приостановился, и немного с боку и немного странно посмотрел на виднеющееся и очень даже ярко поблескивающее и отражающее яркие солнечные лучи очень аккуратное и очень круглое белое пятно, да, точно такое-же белое, и точно такое-же ничем не смываемое и не скрываемое белое пятно, точно такое-же как и в одном, и уже очень хорошо знакомым нашим героям месте, да, и которое появилось примерно лет через семьдесят после постройки этого замка и с которым точно так-же совершенно никто ничего не мог сделать, - да, кто-бы не пытался зачем-нибудь его закрасить или как-нибудь скрыть, всё это было точно так-же совершенно бесполезно, и все эти попытки кончились просто напросто тем, что уже ближе к середине 17 века это белое пятно было приравнено к лику одной из святынь, и с тех пор уже больше славилось тем, что могло снимать многие боли и болезни, приносило удачу во многих военных походах, и даже помогало не только залечивать полученные в них раны, но также славилось и прозрением нескольких слепых и исцелением нескольких прокажённых...
И новоявленный хозяин этих роскошных покоев опять невольно остановился в нескольких метрах перед входом, опять точно также наткнувшись взглядом на это белое пятно, и немного поморщившись опять сокрушённо вздохнув и точно также пробормотав: - Да, ну кто-бы мог подумать, и это всё белое, и точно такое-же, да, и даже здесь... Ну да ладно, продолжал он, уже поднимаясь по лестнице, - да, но подумать только, а вот и письмо от Элсира, да ведь только вчера его вспоминал, да...
И вышел он из своего кабинета только ближе к вечеру, где-то через четыре часа, и потихоньку спускаясь по стёртым от времени ступеням большой и старинной готической лестницы, одной рукой опираясь об перила, а в другой держа только что написанный и запечатанный ответ своему другу потихоньку переваривал в голове только что полученные свежие новости...
Да, а они были ахти-ахти... Его старый друг и товарищ, с которым они бок о бок верно и честно служили у старого графа почти десять лет стал теперь именоваться таким-же своим старинным и родовым именем барон Эсс-Сенто-де Элсир, и его старинная родословная, весть о которой привёз его далёкий и не видимый им с самого детства двоюродный брат совсем ничуть не уступала в чести и хвале родословному дереву Мелона, да, и что его старый друг уже месяц назад женился на своей старой подруге и живёт теперь в своём старинном замке на берегу Средиземного моря неподалёку от Марселя, и что он очень интересуется о делах своего былого товарища, и ещё напоминает в конце письма, что через два месяца они вроде-бы собирались встретиться в гостях у старого графа, куда их торжественно пригласили незадолго до их отъезда, и вроде-бы не стоит отклонять и откладывать этой возможно даже очень небольшой поездки в те места, где они оба провели столько времени, и что он очень просит написать ему ответ...
Да, а ответ уже написан, да, через два месяца, на том-же самом месте, да, на выходе с вокзала в том же самом кафе, ведь какие-же могут быть сомнения... Эх, Элсир, ведь я же догадывался, да, но - надо-же, ну и дела, ну и дела. Ну, ладно. Да, о чём я? Эй, Барлео, Барлео, где ты? Здесь? Вот, слушай, вот это письмо, и его надо...
- Слушаюсь, хозяин! Через час письмо будет уже отправлено на материк. Будут-ли какие-нибудь ещё указания?
- Да нет, никаких, я пожалуй сейчас уединюсь у себя на верху, и большая просьба до завтрашнего полудня меня вообще не беспокоить, и... Да, если мне что-нибудь будет надо, я дам об этом знать тебе сам. Да, ну а пока, если кто-нибудь будет меня спрашивать...
- Слушаюсь, для всех остальных вы поехали куда-то осматривать остров.
- Да, благодарю тебя за предупредительность, ну ладно, я пошёл к себе.
_____ __________________ ________________ _______________ _____________ _______
Да, все последующие два месяца оба наших новоявленных наследника провели обживаясь в своих новых и ещё немного непривычных родовых имениях, потихоньку знакомясь с окрестностями своих предместий и со своими новыми соседями, потихоньку устраивая небольшие вечера для своих именитых соседней и примерно раз в неделю отправляясь на охоту в весьма богатые дичью окружающие их имения леса.
Да, и по проистечению этих двух месяцев, в середине тёплого южного ноября они оба оставили свои уже вполне родные резиденции, и утром 20 числа пройдя под мелким моросящим дождём от вокзала до вполне приличного кафе, (обычного здесь месте разных встреч) они совершенно благополучно и без каких-либо опозданий и задержек встретились в заранее назначенное время, и уже усевшись за один из забронированных заранее отдельных столиков, и подождав пока быстро подбежавший с подносом официант уставлял стол самыми изысканными напитками и закусками очень вежливо поклонился и скрылся за
