В этот день ему впервые не улыбался Кришна. Впервые за 18 лет. То ли души лопнули перепонки, то ли не проснулся из какого-то сна.
И пошёл к бабке за самогоном. Впервые за 18 лет. Баба потребовала ещё сверх таксы 95 рублей. Он отдал ей свою кепку. Просто одел кепку на седую некрасивую голову, взял "пузырь", бросил его в карман и пошёл обратно в дом, где впервые за 18 лет было шумно и гамно.
Маринка нарезала салат из салата, Гоша зарубил курицу и провозившись с ней немало времени, довёл её до более - менее удобоваримого запаха жареного мяса. А он сам выпил первый стакан, зачем-то поубирал со всех подоконников все цветы, долго сидел в отдряхлевшем кресле, пока его не позвали.
-Ты чего, маэстро? - кисло улыбнулась Маринка. Попыталась облизнуть царапину, но он зачем-то схватил её за руку и тут же отпустил. - Ты пьяный. И не пили ещё совсем...
Гоша погнал их обоих за стол. Гоша это Маринкин сожитель, они вместе 5 лет, нескончаемый срок, хуже чем тюремный. Но Гоша мало об этом задумывался, он просто жил, жил по течению, а Маринка попутно плыла ещё с кем-то. Да какая разница.
Маленькие рюмки заполнились жёлтоватой жижей. По кухне носилась муха, за ней вторая, третья, четвёртая. Ожил даже паук, второй, третий. На газовой комфорке ожил чайник, за окном ожил соседский бычок. Весь мир оживился, когда их стало трое. Даже четверо, была же ещё бутыль того самого самогона, вкус которого он забыл и вновь вспомнил. Сегодня.
-... Ну ты помнишь его. Ну такой огромный и вялый как тухлый огурец. Он ещё работал на одного усатого грузина, потом приехали абхазы, и он к ним перебежал. Я ему тогда 200 рублей занял, а он мне велик спёр. Тогда мы с тобой и познакомились. И подрались сразу. Я ещё на следующий день вот этого хмыря и подцепил, когда похмеляться вышел к магазину. А хмырь этот сегодня молчит. Ало, маэстро, кто сдох на этот раз? - Гоша оскалился, похрумкал огурец и заглянул своей бабе за воротник.
Он не хотел отвечать. Хотел просто пить, пить и пить. Зачем слова, когда мир ожил, а потом всё умрёт. Как умерла ещё раньше его память. Как умерла его надежда. Как умерла его трезвая и скучная жизнь.
- Кришна ушёл. Нет, Гоша, не сдох. Жизнь вернулась, но что-то другое навсегда ушло. А реинкарнации не будет. Марина знает, что это за слово. Что такое счастье, Марина? - он едва не скинул тарелку с салатом на синий пол.
Маринка ушла глазами в стол, покрытый несвежими газетами. У неё было около пяти абортов, а до этого - переломы, остановка сердца, парочка попыток суицида. Это он вздохнул в неё жизнь, пока она не отдала свою жизнь Гоше. А ведь они собирались ехать на пмж в Индию, они уже не жили половой жизнью, ели только салаты и не было в их жизни ни капли алкоголя. Гоша подмял её, а она кинула этого хмыря, этого кришнаита, ибо он осточертел ей, как и его черномазый Кришна, запретивший жить весело и вкусно.
Гоша облизал все свои пальцы с такой же театральностью, как Маринка запивая водой после каждой рюмки. Выпитую бутылку Гоша выкинул во двор прямо в открытое окно. Бычок залобно что-то промычал. Марина грязно выругалась, очень грязно для женщины. Бывший кришнаит ещё сильнее нахмурился. В правом боку заныло, потом под ложечкой, а потом и вовсе в сердечной мышце.
Гоша достал из сумки свою бутылку. Тот же суррогат, тот же запах ацетона и ржавой трубы. Пили уже шестую рюмку, полёт нормальный, сбоя системы не установлено. Но сбой произошёл. Он упал спиной, в пол, попутно хватая то женскую руку, то чью-то вымышленную тень. И так как Кришна ушёл, надежды на реинкарнацию так и не оправдались.
