Вовка в Триседьмом царстве Глава XXI

очень много слышала, но никого из них, кроме Маши и Тани, никогда не видела. Когда девочки не могли ответить на какой–нибудь из вопросов Мальвины, за девочек отвечал Миша. Кстати, сразу же после того как девочки отвели ребят спать, он как–то сразу оживился, даже пару раз пошутил. А что Маша, что Таня смотрели на Мишу во все глаза и удивлялись: откуда это он всё знает, если целыми днями сидит на диване?

И вот, разговаривали, разговаривали и доразговаривались. Маша, знаете ведь, когда хочешь нырнуть в воду с крутого берега, стоишь, стоишь, как бы смелости набираешься, а потом прыгаешь. Так и Маша, ей очень нравилось у Мальвины, а у доктора Айболита до того понравилось, что рассказать невозможно. Маша с пребольшущим удовольствием осталась бы здесь жить, хоть у Мальвины, помогала бы ей в огороде, варенье помогала бы варить, или же у доктора Айболита, помогала бы ему лечить людей и зверей. Но, в том–то и дело что но! Родители! Как они там?! Маша не признавалась себе, что жутко соскучилась за мамой и папой, и что очень–преочень хочет домой. Да и как тут признаешься, если совсем недавно мама, была бы Маша помладше, так на руках можно было бы отнести, а так большая уже, тяжёлая, уговаривала её идти домой. Ни в какую! Гулять, и хоть ты тресни! А теперь Маша, без уговоров и обещаний купить по дороге мороженое сама очень–очень хотела домой, сама, представляете?!

– Миша, а когда мы пойдём домой? – вдруг спросила Таня и сама того не зная освободила Машу от необходимости задавать хоть и очень нужный, но очень неудобный вопрос.
– Да хоть сейчас! – как ни в чём ни бывало, как будто ему было всё равно, ответил Миша.
– Нет, не надо сегодня! – неожиданно воскликнула Маша. – Давай завтра.
– Хорошо. – с готовностью согласился Миша. – Давай завтра.
– Девочки! Вам у меня плохо? – видно было, Мальвина обиделась.
– Ну что ты, Мальвиночка! – не сговариваясь, как будто актрисы на спектакле воскликнули девочки и Маша продолжила. – Нравится! Очень нравится! Но понимаешь, Мальвина, там родители…
– Соскучились? – также грустно спросила Мальвина.
– А как же?! – опять воскликнули девочки.

Мальвина как бы в знак согласия, мол, ну раз соскучились, тогда конечно, кивнула своей прекрасной головкой, но всё равно видно было, продолжала обижаться.

– А мы к тебе снова придём в гости. – как–то неуверенно сказала Маша и посмотрев на Мишу спросила его. – Миша, мы придём к Мальвине в гости?
– Конечно придём. – всё тем же тоном ответил Миша.
– Ура! – закричали девочки, причём, Мальвина закричала вместе с ними и перестала обижаться.
А когда? – сразу же спросила Мальвина.
– Ну… – замялась Маша. – А когда соскучимся, тогда и придём. Правда, Таня?!
– Обязательной придём! – подтвердила Таня и девочки, а на то они и девочки, начали обниматься и целоваться.

***

Вы не подумайте, всё это происходило не в десять минут, наверное часа два прошло. Это в книжке кажется, что всё происходит очень быстро, а на самом деле в книжке всё происходит точно также, как и в жизни, не спеша. Так вот, когда девочки радостно обнимались и целовались от дома раздалось:

– Незнайка, а что я тебе говорил?! – можно подумать и правда говорил. – Девчонки, они кроме как обниматься и целоваться больше ничего делать не умеют, даже через забор перелезть, и то не умеют.
– Буратино, как вы себя ведёте?! – Мальвина сразу же из весёлой, смеющейся девочки превратилась в строгую учительницу. – В доме гости, а вы…

Буратино, надо же как–то выкручиваться, показал Незнайке язык, а на Мальвину и на её слова вообще не обратил никакого внимания, как будто её вообще здесь нету.

– Гость, чаю хочешь? – спросил он Незнайку и на этот раз показал язык девочкам.

Теперь Мальвина не обратила на Буратино никакого внимания, потому что услышала: «чаю хочешь?» и сразу же поспешила готовить чай, ну и что–нибудь к чаю, а девочки, девочки разумеется за Мальвиной, надо же помочь…

Тем временем день с каждой минутой всё больше и больше превращался в вечер. И снова все сидели за столом, пили чай с вареньем. Буратино, видимо после того как Мальвина ему напомнила, что он не гость, а хозяин, на правах хозяина принялся задирать и дразнить Незнайку, наверное он так представлял себе гостеприимство. Незнайка, а тот никогда в долгу не останется, отвечал Буратино тем же. Конечно же, а с этим и не поспоришь, что Буратино, что Незнайка о каких–либо правилах хорошего тона, ну, как себя за столом надо вести, например, и слыхом не слыхивали, особенно Незнайка. Буратино, того Мальвина пыталась научить, ну хоть чуть–чуточку, ну чтобы перед гостями не стыдно было. Ага, так он и научился! Единственное, к чему Мальвине удалось приучить Буратино, так это не зачерпывать варенье из вазочки рукой, а потом облизывать пальцы. Нет, не подумайте, Буратино с Незнайкой не были какими–то там злыми и вообще какими–то пропащими, они были самыми обыкновенными весёлыми и непоседливыми мальчишками, и заметьте, несмотря на то что вели себя как оболтусы, были добрыми. И теперь вот на самом деле они затеяли весь этот цирк только для того,  чтобы за столом было нескучно, а вовсе не потому, чтобы все обращали внимание только на них.

Так, за чем, вареньем и бутербродами, ну и конечно же несносным поведением Буратино и Незнайки день окончательно превратился в вечер и  сразу же начал превращаться в ночь. А ночью что надо делать? Правильно, спать. Вот и ребята закончив чаепитие отправились спать, ведь завтра будет новый день, а его обязательно надо встретить и встретить как следует отдохнувшим, а потому что дел очень много. И лишь Миша, как сидел, так и остался сидеть за столом. Конечно же Мальвина приглашала его в дом, чуть–ли не уговаривала, но он отказался, сказав что ему здесь больше нравится.

***

Утро, не с самого начала конечно, а чуть погодя, началось со скандала. Нет, не подумайте никто ни с кем не ссорился. Всё гораздо проще, это из–за Мальвины.  Она сначала приказывала, потом уговаривала, потом опять приказывала, короче, это она так заставляла Буратино и Незнайку умыться. А те, ну ни в какую! Мальвина даже пригрозила, что с немытыми руками и лицами не пустит их за стол, и что придётся им ходить голодными до тех пор пока не умоются. Не тут–то было! Буратино сразу же успокоил Незнайку, а заодно ещё больше разозлил Мальвину сказав, что знает в лесу место, где полным–полно малины, и ручей прямо рядышком протекает. Так что голодными они ни за что не останутся. И вдруг, Незнайка и Буратино аж рты пораскрывали…

– Хватит дурачиться. – Вовка! Представляете?! – Смотрите, Мальвину чуть ли до слёз не довели! Неужели даже умыться лень?

Кстати, рты пораскрывали и Маша с Таней, потому что даже представить себе не могли, чтобы Вовка, большой любитель луж, и вообще, мест где погрязнее, мог такое сказать. Наверное и Незнайка с Буратино удивились не меньше, и, ни слова не говоря пошли умываться.

И снова доброе утро, и снова все за столом, пьют чай с вареньем и про бутерброды с чем–то очень вкусным не забывают. И снова точно также, как и вчера вечером Буратино и Незнайка принялись дурачиться. Нет, не так. Дурачиться принялся Буратино, вернее, он начал рассказывать, врал конечно же, о том как Бамба–Яга надумала отобрать у Незнайки его драгоценную шляпу в которой он даже спал. И вот, чтобы шляпа не попала в руки Бамбы–Яги, да и страшно, это Буратино так рассказывал, Незнайка залез на пальму, а потом никак не мог с неё слезть, боялся. Не будешь же жить на пальме, поэтому Незнайка начал с Бамбой–Ягой переговоры, мол, он даст ей померить шляпу, ну может быть разрешит походить в ней чуть–чуть, а за это Бамба–Яга снимет его с пальмы.

Судя по смеху история с шляпой всем очень понравилась. Всем, да не всем, Незнайке не понравилась. Он сидел с таким видом, как будто его зубы заставили чистить! А на Буратино смотрел так, как–будто хотел поджечь его своим взглядом, благо Буратино весь из дерева. Сначала Незнайка хотел тут же отлупить Буратино, как следует отлупить, чтобы надолго запомнил, что врать про Незнайку опасно, но потом передумал. Нет, он точно также как–будто сжечь, продолжал смотреть на Буратино, а сам тем временем придумывал план, коварный план, коварнее не бывает, как отомстить Буратино. И вот, вроде бы что–то уже началось придумываться, хитрое и коварное, как вдруг…