успеет незамеченным смыться в лес, а вот вернуться незамеченным, это уже вряд ли, впрочем, он не особо–то и переживал на этот счёт.
***
– Ну, пора! – это было сказано Ботаником с нотками торжественности и трагичности одновременно. Если–бы он добавил ещё слово «турыст», то получилось бы один в один, как в популярной кинокомедии. – Двигай к октябренковой сараюшке, вон она. За ней дырка в заборе, а дальше я покажу куда идти. Тебя подтолкнуть?
– Не надо, сам справлюсь. – ответил Колобок и подпрыгнул, как подпрыгивает упавший на землю мячик.
Передвигался Колобок небольшими прыжками, а не катился как, наверное принято считать, ну во всяком случае в отношении того Колобка, который из сказки. Прыжки были хоть и небольшими, но выверенными по направлению и Колобок быстро добрался до угла сарая. Затем, завернув за угол перекатился через «ботаниковы ворота» и оказался за забором.
– Ловко ты, молодец. – одобрил Ботаник столь оригинальный способ передвижения своего товарища.
– Это я у воробьев подсмотрел. Они ходить–то не ходят, прыгают. Вот и я решил попробовать, нормально получается. – казалось, Колобок не оценил похвалу. – Куда дальше–то идти?
– Нормально. Воробьи прыгают потому, что их предки жили исключительно на деревьях. – Ботаник не смог не показать свою начитанность и эрудицию. – Давай вон к той берёзе, видишь, корявая такая?
Деревня была как бы вытянута вдоль дороги, наверное благодаря ей на свой «деревенский свет» и появилась. Неведомо когда понравилось это место кому–то и построил человек здесь дом. Дальше больше, другие желающие нашлись, так и появилась придорожная деревня, если её можно так назвать. Она, деревня, была примечательна тем, что большинство домов одновременно находились как бы в центре, то есть фасадом выходили на дорогу и на окраине одновременно, потому что за домами других уже не было, они были и первым, и последним. Правда деревню пересекали три небольших улочки, но были они небольшими и недлинными, домов на пять в каждую сторону. Дом дяди Саши был четвертым от дороги по одной из этих улочек, так что фактически находился на окраине и околица была здесь же, рядом.
Теперь Колобку предстояло пересечь небольшую рощицу, даже не рощицу а скорее лесополосу за которой начиналось поле, а уж за полем лес.
– Здесь особо не торопись, тут мусора всякого много как бы не пораниться, а выйдешь в поле там нормально будет. – Ботаник шёл рядом как бы оберегая Колобка и показывая направление одновременно.
Мусора действительно было много. Бумажки всех цветов и бутылки всех «калибров» чуть ли не ковром застилали землю, но Колобок передвигался вполне сносно. Говорят что аппетит приходит во время еды, а в случае с Колобком опыт передвижения посредством прыжков приходил к нему по мере движения. Они довольно–таки быстро и без затруднений пересекли лесополосу и вышли, пусть это слово будет применительно и к Колобку, в поле.
– Теперь смотри. Видишь, вон тропинка начинается? – Ботаник показал головой. – Она как раз в лес ведёт, по ней и прыгай, не заблудишься. Народ сейчас в лес почти не ходит, грибов еще нету, так что вряд ли на кого нарвешься. Ну а если вдруг кто–то и встретится, сразу в траву откатывайся. – инструктировал Ботаник.
– Не учи учёного, соображу как–нибудь. – Колобок уже полностью освоился и всем своим видом показывал самостоятельность.
– Да, перед закатом я приду сюда и буду тебя ждать. Если вдруг перепутаешь что, зови, я тут буду. Удачи тебе.
– Ладно, спасибо. Всё будет нормально. Дяде Саше, если что, ты правду скажи, мол, пошёл в лес, уж очень ему захотелось посмотреть что это такое, никогда не видел. А к вечеру я вернусь и сам ему всё объясню. Ну, я пошёл. – и Колобок запрыгал в сторону тропинки.
– Хорошо, так и сделаю. – Ботаник ещё постоял, посмотрел как Колобок допрыгав до тропинки скрылся среди травы. «Ловко прыгает. Себе что–ли попробовать?». – подумал Ботаник, но прыгать не стал, а принялся поедать близ растущую траву – и польза, и подождать всё–таки надо, мало ли что.
***
Колобок тем временем довольно–таки ловко и быстро продвигался по тропинке. Тропинка была почти прямой и если петляла, то совсем чуть–чуть, поэтому прыгать по ней Колобку было почти в удовольствие. Единственное, что не нравилось Колобку, так это то, что он мало что видел вокруг, только тропинку и траву вдоль неё. Для того, чтобы осмотреться вокруг ему пришлось бы подпрыгнуть метра на полтора а то и на два, но Колобок решил пока этого не делать, тропинка, по словам Ботаника, и так приведёт его в лес, а там видно будет, прыгать или не прыгать.
Так и прыгал Колобок по тропинке не обращая особого внимания на то, что его окружало, ну трава и трава, эка невидаль. Вот лес, это да, это совсем другое, там интересно. Но больше всего Колобку не давал покоя рассказ Ботаника о том, кто в лесу живёт и людям не показывается. Почему–то думалось: Ботаник говорил не о лесных животных, эти–то хоть изредка да показываются на глаза, а о ком–то другом. Вот именно этот неведомый кто–то и манил Колобка в лес, не давал покоя. Зачем ему это было надо Колобок и сам не знал, просто надо было и всё. А то фиг бы он попёрся неведомо куда. Сидел бы на тарелке и с Ботаником разговоры разговаривал – не жизнь, а сплошное удовольствие.
Между тем Ботаник выждав, как ему казалось, вполне достаточно времени за которое Колобок вполне успел бы добраться до леса, а заодно и поднаевшись, отправился домой. Правда настроение у него было не ахти какое: с одной стороны он беспокоился за Колобка, всё–таки один и в лесу, а с другой стороны из головы не шёл предстоящий разговор с дядей Сашей. Но делать было нечего, потому что поздно. Колобок, поди, уже к лесу подскакивает. Ладно, глядишь, пронесёт…
***
Лес встретил Колобка наверное точно так же, как встречал и встречает любого в него приходящего. Шумели деревья, пели, а вернее кричали птицы, ну и наличествовал прочий необъяснимый шум, присущий только лесу.
Каждый из нас хоть раз в лесу бывал, поэтому представляет себе, что это такое и попав туда вновь особо не удивляется. Другое дело, конечно если, например, попасть куда–нибудь в джунгли. Там да, там есть чему удивиться, потому что всё не так как у нас: деревья другие, птицы другие и щебечут по другому. Обезьяны орут и лианы всякие, короче, только успевай что рот раскрывать от удивления, и ахать. А у нас что, у нас всё как обычно.
Наверное для того, чтобы более–менее понять каким Колобок увидел лес надо самому туда прийти, лечь на живот, прямо на землю, и посмотреть вокруг. Мы–то видим окружающее, и лес в том числе, с высоты полутора–двух метров, то есть с высоты собственного роста, ну, минус сантиметров десять, глаза–то не на макушке находятся… А в Колобке всего роста, а вернее диаметра, было сантиметров двадцать, опять же минус сколько–то там сантиметров на расположение глаз. Вот и представляйте, каким он увидел лес.
Мусора вокруг не было, но было много опавшей и превращающейся в удобрения листвы: каких–то палочек, веточек и прочего вроде бы и не мусора, но и не растительности. Наверное так и выглядят продукты жизнедеятельности леса, так сказать, в чистом виде, без участия человека. Была конечно трава, но не такая как в поле. Были кусты и молодые деревца – лесовы дети, а над всем этим, где–то там высоко вверху, даже слова не могу придумать что они делали, располагались кроны деревьев и наблюдали за происходящим внизу и вокруг. Деревья Колобку казались очень большими и было их много, что даже как–то непривычно.
Тропинка не исчезла, а стала как бы менее заметной, но Колобок решил с неё не сворачивать, авось куда–нибудь да приведёт. Кроме того, Колобок подумал: по тропинке легче будет вернуться домой, к дяде Саше, а встретит он здесь кого–нибудь или не встретит, ещё неизвестно. Справедливо решив, что на окраине леса вряд ли кто живёт и вряд ли можно увидеть что–то интересное Колобок запрыгал дальше углубляясь в лес, приглядываясь и прислушиваясь к происходящему вокруг.
