Слушайте, Ирма, а не составите ли мне компанию?
– Что вы! – насупилась она, тревожно бегая серыми глазками. – Я же на работе.
– Вы не поверите, но я тоже. Я от сыщика Волчарского. Мне нужно задать вам несколько вопросов.
– О чем? – плавно присела она на край диванчика, уложив поднос на бедра и прижав его ладонями.
– О ком, Ирма. Вы работали сегодня утром?
– Это обо мне? Я что-то натворила? – растерялась она.
И грудь ее поднялась и, показалось, что стала более упругой. Я скрыл приязнь, глотнув кофе и запив прохладной водой. Вишневый вкус усилился.
– Я работаю с шести утра. Сегодня стартовала акция, а поскольку другая официантка, Катя, заболела, мне приходится сложно. Но я здесь весь день. Людей, правда, не очень много, но приходят.
– Вот о посетителях я и хотел вас спросить. Заходил ли к вам юноша…
– Это вы о тщедушном тощем пареньке в белой футболке? С такими прелестными кучеряшками на голове? Да, я его помню. Он был молчаливый. Сидел в углу. Заказал то же, что и вы: кофе и гренки. Долго смотрел на бармена. Я подумала, он… ну, понимаете… Я потом, перевел взгляд на близняшек. И на сердце отлегло. Он был мил и вежлив со мной. Спокойный, тихий. Сначала грустил, но потом он что-то понял или подумал о чем-то хорошем, потому что он встал, подпрыгнул, будто выиграл что-то.
– Он чему-то обрадовался?
– Я это и сказала. Он еще чуть-чуть посидел и через наш интерком вошел в сеть. Что-то рассматривал, а потом вызвал авиетку и ушел. Оставил много чаевых. Я таких всегда запоминаю. Он хороший и милый был. С ним что-то случилось?
– Он умер.
– Какой кошмар! Зачем вы мне это сказали? Все, у меня испортилось настроение. Как же я буду работать теперь?
– Но вы помогли правосудию. Это тоже полезное и уважаемое дело, – пытался я успокоить ее, но вспомнив издевки Капитана Чванливость, сам себе не поверил; и перешел на другую тему. – Скажите, а то сидение есть на видео?
– Наверное. Должно быть. Спросите у бармена, он тут вышибала и охранник. Он точно должен знать. Я такими вещами никогда не интересовалась, простите.
– Вы – умница, – улыбнулся я.
– Вы так считаете? Спасибо.
Она засмущалась с румянцем, встала и ушла в подсобку.
Бармен скинул мне запись с камер наблюдения, и я, заказав еще кофе, сидел и просматривал ее. Лица так и не увидел. Обзор открываемых страниц частично закрывала голова покойного. Все-таки странно наблюдать за тем, кого уже нет. Поисковиками он пользовался так, как мне и не снилось. Я пытался понять, как он выстраивает фразы, но система и подбор слов меня удивлял. Открывал не все страницы, только те, которые считал интересными. Этот критерий от меня тоже ускользнул. Паренек смотрел материал по толкованиям мифов, переключался на созвездия, проверял названия всех звезд; однако, нигде он не вводил ни Гелиос, ни Немезида. Больше всего его занимало созвездие Близнецы. Я невольно поднял взгляд на близняшек.
Потом юноша закрыл все окна, будто это информация оказалась ненужной, и начал искать информацию по драконам. Из этого хода поиска я понял, что китайские и средневековые драконы его не устраивали. Он практически мгновенно перелистывал картинки. Возвращался к созвездиям и подолгу рассматривал карту звездного неба. Затем его логика меня совершенно вывела из себя. Он взял и ввел в поиск, будто бы наугад, «Драконов», «Змеев». Как он пришел к такому выводу, я так и не понял, однако, на второй сверху ссылке его поиск прекратился. Он выключил интерком, расплатился своей картой и вышел из кафе.
Я попросил подсоединить меня. И ввел «Змеев» в поиск. К моему удивлению, на первой странице оказалась отмеченная «просмотренной» ссылка на Змеева Максима Александровича, астрофизика. Имелся адрес его работы.
– Митя, – дозвонился мне Волчарский, – майор Осташенок передал мне, что ему звонил некто Змеев Максим Александрович и просил разыскать паренька, который оставил у него свой ноутбук. Знаешь, где он работает и кем?
– Астрофизиком в местной обсерватории. Я просмотрел запись видеонаблюдения. Наш покойный его нашел в сети. Кстати, парень не был бедным, двойные чаевые оставил.
– В любом случае, тебе нужно поговорить со Змеевым. И если ты успеешь раньше Осташенка, буду признателен.
– Понял, шеф, – отключился я.
Оставив Ирме пять сотен кредитов на чай, чтобы меня запомнила, я покинул заведение. Выходя из дверей, заметил, что к вокзалу подлетает свободная авиетка. Я бросился к остановке. Авто заказывал человек с белым воротничком и узким галстуком. Костюм, на глаз, был сшит из дорогой ткани. Он не спешил, и спокойно, даже несколько медлительно поджидал транспорт; поэтому, когда дверь авиетки открылась, первым в салон протиснулся я, почти влетел туда и под недовольный выкрик закрыл дверь.
Авиетка несла меня по сначала по центральной магистрали, затем свернула на Второе Окружное кольцо и вынесла на удаленную дорогу в сторону холмов, укрытых лесопосадками. Венчало красоту белое здание обсерватории с большой подвижной и раздвижной сферой.
Дорога пустовала, и я размышлял об Ирме. Она относилась к моему типу женщин. Вне всякого сомнения, что с секретаршей Бен-Лендера, тем более замужней, ничего бы не сложилось. Она любила командовать, а после службы у Волчарского – это последнее, что хочешь увидеть в женщине; к тому же имеет склонности к рассуждению. Нет, такая не по мне. Ирма добра и простодушна, такую наивную девушку вряд ли захочется обмануть или обидеть. Приврать, конечно, можно, но по-доброму, ради сюрпризов по праздникам. Звезд с неба такая женщина не попросит.
И лишь я подумал о звездах, как на экране коммуникатора появилось широкое, взволнованное лицо Волчарского. Он позвонил, но молчал.
– Что случилось? – спросил я.
– Митя, привези Змеева ко мне. Рому я послал за Бен-Лендером.
Рома, чтобы расставить умлауты над буквами, это друг, но не конкурент, и не работает на Волчарского. Несколько лет назад, мы раскрыли дело об аварии авиетки у ресторана-библиотеки, с тех пор транспортная компания и заведение для воскресных прогулок Волчарского, считали, что они в долгу перед ним. Мой работодатель не отказывался и полагал их за друзей, за бесплатную подручную силу, которую можно вызвать в чрезвычайные ситуации.
Именно об этом я подумал, когда он вызвал Рому.
– Что случилось?
– С чего бы то ни было чему-нибудь случаться и происходить? На все есть причины…
– …И всему есть следствия, – мне пришлось его перебить. – А козочку из «Капеллы» брать?
– Зачем? Ее нет в тексте миниатюры.
– Так вы ее расшифровали?
– Это было не сложно. Факты лежат на поверхности, а вот их интерпретация может исказить весь смысл. Мне нужен Змеев. Вези его сюда!
Когда моя авиетка остановилась у парадного входа, означенного невысокой, но широкой лестницей, на горизонте замерцали огни полицейского транспорта. Майор что-то слишком демонстративно устроил свой приезд.
Я установил таймер на двадцать минут ожидания, чтобы авиетка не покинула парковку, и рванул по лестнице к стеклянным дверям. Осведомился в холле о Змееве, и побежал к лифту. Казалось, вечность я теребил пальцы, пока вызванный лифт не открыл передо мной двери. Люди покинул кабину, подозрительно косясь. Я вскочил и нажал кнопку нужного подземного этажа.
Через большой зал, светлый и меблированный множеством столов, я пробирался, словно через джунгли. Моим мачете были руки и вопросы, которые я задавал на ходу, выискивая нужного мне человека.
Им был высокий вытянутый мужчина в белом халате и круглых очках. Судя по тому, как висела на нем одежда, он не мог сопротивляться физической силе. Впрочем, мой опыт говорил, что в драке знания физики тоже не мешают. А прикладывать его кулаком мне не хотелось, поэтому начал уговаривать его отправиться со мной вежливо и бескровно.
– Не может быть и речи! – отрезал он.
Змеев взволновался и рассердился. Его движения стали резкими и нервными.
– Послушайте! – закричал я. – Через минуту-две здесь будет полиция.
– Вот-вот, весьма кстати. Как раз вас выведут! Уйдите, мне нужно закончить программирование модели и начать симуляцию.
– Думаете, майор Осташенок – тип весьма неприятный – за мной сюда спешит? Смоделируйте, симулируйте, как это у вас называется, ситуацию. С вами связывается человек, который просит вернуть древний ноутбук пареньку, а паренек уже два часа как мертв. Вы последний с кем он общался. Вряд ли Осташенок подумает о доброте сердечной. Собирайтесь, немедленно.
Змеев еще какое-то время печатал, затем замер. Медленно повернул голову. Я готов был поклясться, что красные от усталости глаза прояснились. Через линзы уже виднелась серебристая окантовка радужной оболочки.
– И что делать? – спросил он, медленно поднявшись на ноги.
– Где ноутбук?
– Он здесь
Змеев протянул мне компьютер, и я взял его подмышку.
– И что теперь?
– Пригнитесь! – хлопнул я его по плечу.
– Славкин! Чертов Гермес, скотокрад! – загремел майор.
Он вышел из лифта и странным образом среди всех людей в белых халатах рассмотрел меня в дальнем конце зала.
– Прости, Аполлон! – ответил я, и обратился к астрофизику: – Тут есть второй лифт?
– Грузовой, – проблеял он.
Этот лифт был быстрее. Я оценил. Держа Змеева за петлицы халата, тащил его к выходу. Неловкий, непривычный к спринту, Максим Александрович задыхался и краснел. Несколько раз пытался снять и протереть очки, но мои рывки этому мешали. И, в конце концов, очки он обронил. Тут же наступил, и линзы хрустнули под подошвой.
Я вытянул Змеева на улицу. У полицейской авиетки дежурили два знакомых сержанта. Я привычно кивнул им и затолкал астрофизика в свою авиетку, сел сам и выключил таймер.
В заднее стекло я видел, как Осташенок отчитывал подопечных. Оставалось надеяться, что план сработает.
Волчарский расположился за любимым секретером, обитым зеленой тканью, и знакомился с гостями: узнавал их прошлое и строил психологические портреты. Играл с ними, успокаивал. Я знал, кого он ждал, поэтому дежурил в прихожей. Раздался звонок, и я спокойно отворил дверь.
Схватив ее за торец ладонью, майор Осташенок распахнул ее шире и переступил порог. Его рябое лицо натянулось и искривилось в приступе гнева.
– Когда-нибудь я посажу тебя, Славкин! – пригрозил он пальцем.
– Мы ждали вас пять минут назад. Что вас задержало?
Он не ответил и направился в кабинет.
Я вошел следом и запер двери.
– Я надеюсь, что вы имеете вескую причину похищать подозреваемого? – напал следователь.
Астрофизик испугался и вжался в кресло. В поисках поддержки, он глянул на Волчарского, затем на меня. Я его успокоил приветливым жестом.
– Сядьте! – в судорогах зарычал Волчарский.
Осташенок отошел к стене и развалился на диване.
– Я позвал вас сюда затем, чтобы объяснить господину следователю, что никто из вас не причастен к самоубийству юноши. И рассказать, как все происходило на самом деле. Ответить на все вопросы мне помог Митя и сам того не ведая майор Осташенок.
– Я?
– Молчите!.. Покойный много времени проводил дома за чтением книг, а зарабатывал он созданием видеоигр. Он готовил симулятор очередного «конца света». Я не знаю, но меня заверили, что юноша был дотошен и всему предпочитал реалистичность. Когда он нашел миф о Пегасе и Беллерофонте, он провел расчеты и вычислил, что комета – главное
