Палитра ее небес. Глава 3

Никогда не говори «прощай». Уходя, никогда не закрывай за собой дверь туда, куда еще остается возможность вернуться. Именно эти постулаты вбивала в голову Алисы ее бабка то недолгое время, что была рядом. Видимо, плохо вбивала, либо вбивать нужно было совершенно в другое место.

Алиска тяжело вздохнула, накручивая на палец кайму любимой маминой занавески. Анна крутилась по кухне, раскладывая готовые румяные пироги, пышущие жаром и малиновым ароматом. Алиска внимательно наблюдала за движениями матери, такими знакомыми, но уже напрочь забытыми. В юности Алиска много времени  проводила на кухне, следуя завету отца: женщина обязана быть умелой хозяйкой. Хозяйка из Алиски получилась никакая: тесто скисало, молоко убегало, даже яичница то и дело подгорала. Наконец, Анна бросила бесплотные попытки превратить дочь хотя бы в подобие примерной жены, и с тех пор Алиска просто сидела на стуле, наблюдая за манипуляциями матери. Иногда в руках девочки появлялись листы бумаги и карандаш. Алиска цепким взглядом ловила малейшие движения ухоженных материнских рук и переносила их на бумагу. Отец только равнодушно качал головой, когда Алиска подсовывала ему очередной набросок. В дочери Артур хотел видеть будущую рядовую женщину, мать и хозяйку – свою гордость. Алиска шла другим путем.

- О чем призадумалась?- покосилась на дочь Анна, раскатывая тесто для следующего пирога.
- Да так, мам, ни о чем,- пожала плечами Алиса, складывая руки перед собой на стол.- Когда отец вернется?
- Ровно в шесть, как и всегда.

Отношения Алисы с родителями всегда складывались как-то кособоко. Они никогда не были против ее увлечений, но и полную свободу действий не давали. В день, когда Алиса отправляла свои работы на первую выставку, отец только ухмыльнулся в усы, а мать покачала головой и посоветовала больше времени уделять школе и домашним хлопотам.

Когда возбужденная и радостная Алиска приносила домой первые грамоты и победы, отец гладил дочь по волосам и отправлялся смотреть футбол, а Анна вновь загоняла либо на кухню, либо вручала стопку белья, которое необходимо было перегладить, а потом усаживала за школьные уроки.

Маленькой девочке на удивление немного времени понадобилось, чтобы понять: родителям абсолютно все равно, сколько грамот и медалей она принесет в дом – любить ее они от  этого больше не будут. Радовать Алиска обязана была маму с папой не мазней на холсте, не трелью об экзотических и возвышенных мазках Гогена, а примерным поведением, хорошими оценками и незаметностью. В тот же день, когда эта мысль, хоть и сложная для понимая, но такая правильная, пришла в Алискину голову, девочка достала из стола черную гуашь и тут же извела всю баночку на закрашивание стекол в двери своей комнаты. Зачем она это сделала, Алиска толком не понимала. Протест против непонимания и неприятия ее родителями? Да, наверное. Но когда она ночи напролет рисовала, плотная краска на стеклах оказалась как нельзя кстати: родители не замечали света в комнате дочери и не тревожили полеты ее кисти бесконечными напоминаниями о том, что «все хорошие девочки давно должны спать». Так Алиска и росла: днем училась, помогала матери, а редкими ночами рисовала. За хорошее поведение родители иногда исполняли Алискины просьбы о покупке лишнего, пусть и самого дешевого, холста, набора пастели или прибавки к карманным расходам, которые Алиска непременно тратила на кисти, палитру, набор бумаги  или дорогую, но такую вожделенную, акварель.

Родители не особо интересовались достижениями Алисы, да и сама девочка не акцентировала на этом внимание. Алиска росла послушной дочкой, будущей опорой родителей, делая вид, что отодвигает свои прихоти и стремления на второй план.

Период окончательного отчуждения дочери пришел в момент, когда на новость и просьбу средств для переезда в Питер родители сначала ответили скандалом и категоричным отказом, а потом сунули деньги со словами: «Это чтобы ты точно на панель не попала». Средств хватило на первые два месяца. Еще три месяца счет Алисы регулярно пополнялся, пока она не нашла стоящий приработок, чтобы позволить себе отказаться от помощи семьи. Родители регулярно интересовались делами и положением дочери, но время от времени отец не сдерживал ехидных намеков на скорое возвращение домой. Домой Алиска так и не вернулась. Когда Алиса сообщила, что уезжает в Штаты, у Артура и Анны не возникло бурных скандалов и запретов – дочери уже исполнилось двадцать, и Алиска смело затыкала рот своим не в меру разочаровавшимся в ней родителям. Однако, не смотря на разногласия, Алиса регулярно переводила на счета Анны деньги. Суммы выходили всегда разные, но поступали регулярно.  

Что произошло после того, как Алиска сообщила о появлении в своей жизни Анаит, она даже вспоминать боялась. Отец рвал и метал, Алиска едва не глохла от врывающихся в ее ухо криков из трубки. В своем гневе Артур уже было не дошел до края: отказался от дочери,- но Анна смогла во время усмирить крутой нрав мужа. Хоть смерть матери и не сильно тронула зачерствевшее мужское сердце, все же Артур посетил ее могилу, не поленившись преодолеть такое расстояние. Теперь Алиска понимала причину такой холодности отца по отношению к ней. Всю жизнь дочь напоминала ему властную мать, с которой он постоянно был на ножах. Внешность, характер – казалось, Алиска впитала в себя от Анаит все, что только могла, и это всегда отталкивало Артура от дочери.

За все пять лет, которые Алиска жила самостоятельно, ее нога ни разу не переступала порог отчего дома. Ей хватало звонков раз в неделю и сухих, безжизненных разговоров. Одного только она не понимала: чем она заслужила такую холодность от Анны? Алиска была ее единственным ребенком, но в сердце матери она так и не отыскала тепла. Вероятно, всю свою нежность и любовь Анна отдавала мужу до последней капли, так, что на Алиску попросту не хватало.

- Алиса, у тебя черные тени под глазами,- голос Анны вывел Алису из задумчивости.- Чем ты ночами занимаешься?
- Работаю я ночами, мама,- резковато ответила Алиса.
- А днем времени нет?
- Привычка.

Вот и весь разговор. Алиса вздохнула и посмотрела на часы. Ей не особенно хотелось надолго задерживаться у родителей, но мать потребовала, чтобы Алиса обязательно отужинала в семейном кругу. Да и отцовскую машину нужно было передать исключительно ему в руки. Алиска брала Ауди на утро, чтобы не разъезжать по городу в такси, которые она не переваривала.

Когда стрелки часов застыли у цифры шесть, в замочной скважине входной двери заскрежетал ключ. Анна, заслышав шаги мужа, на несколько секунд запрыгала по кухне солнечным зайчиком, но потом успокоилась, вытерла руки о передник и вышла навстречу мужу. Алиска поплелась следом.

Анна и Артуру всегда контрастировали друг с другом, и этот контраст резал наметанный глаз Алисы. Высокий, худощавый отец возвышался над Анной головы на полторы, как минимум. Широкобровый, с резкими чертами испещренного морщинами лица, масляно-черными глазами и шапкой густых, посеребренных сединой волос, он чем-то напоминал Алиске коршуна. Анна же, всегда рядом с ним лучистая и светлая, чуточку полноватая, похожая на пончик, казалась какой-то приторной по сравнению со своим вечно хмурым мужем. К тому же годы, как ни странно, подточили Артура намного больше, чем его жену: в светлых волосах Анны не танцевала седина, гладкое лицо с огромными голубыми глазами осталось таким же свежим, как и много лет назад.

- Здравствуй, дочь,- не обращая внимания на вьющуюся под рукой жену, обратился к Алиске отец.
- Здравствуй, папа,- та едва заметно кивнула, встречаясь с пронзительным взглядом родителя. Алиска никогда не боялась этого взгляда, в отличие от Анны, которая избегала прямо смотреть на мужа.
- Артур, ужин уже готов. Проходи за стол,- заливалась Анна, с обожанием взирая на супруга.

Алиску передернуло. Артур всегда был откровенным тираном, запирающим жену за хозяйственными хлопотами. После замужества Анна ни дня не проработала на стороне, все свое время отдавая мужу. Алиска откровенно не понимала мать. Как можно дни напролет проводить у плиты и при этом не тронуться умом от скуки?

В полнейшем молчании Алиска и Артур расселись по местам, напротив друг друга. Анна закончила сервировку стола и принялась разливать по тарелкам куриный суп.

- Помогла бы лучше матери,- не удержался от замечания в сторону дочери Артур.

Алиска резким взмахом руки раскрыла сложенную вчетверо салфетку и накрыла ей колени. Отцу ответить она не удосужилась, лишь вежливо улыбнулась матери, когда та поставила перед ней тарелку. На ровной поверхности прозрачного супа плавали и золотились колечки жира.

Наконец, Анна заняла свое место, и семья приступила к ужину.

- Как успехи?- вновь обратился отец к Алисе.
- Как обычно, папа,- равнодушно ответила та.- Недавно пригласили преподавать в какой-то особенный класс, но я еще думаю.
- Не по статусу тебе преподавателем работать,- заметил Артур, кроша кусочки пшеничного хлеба в тарелку.
- Почему же? Многие именитые художники набирали себе учеников,- тут же возразила Алиса.- Но мне тоже не нравится эта идея. В такие классы набирают золотых деток. Имеет значение только материальное положение родителей, а не талант  ребенка.
- Деньги все решают. Не всем же так везет, как тебе,- скромно вставила Анна.
- Все решает упорство и труд, мама,- вздохнула Алиса.- Если человек многого хочет, он должен много работать. Деньги рано или поздно заканчиваются. Талант со временем только растет.
- Но твоя последняя выставка провалилась,- съязвил Артур.
- Для кого как.- Алиса равнодушно помешивала суп в тарелке.- Нашлись и те, кто оценил ее достаточно высоко. Завистников везде хватает, папа, тебе ли не знать?
Артур коротко хохотнул.
- Завистников нужно давить. Завидуют только слабые, ничего не добившиеся люди.
- Со временем я так и сделаю, отец,- ухмыльнулась Алиса,- обязательно.

***
Беседа медленно перетекала в рассказ Артура о работе его фирмы, которая занималась охранной деятельностью. Артур начинал свое дело с нуля, без помощи друзей и семьи. За короткое время он сколотил достаточно сплоченный и надежный коллектив, и, спустя годы, его бизнес не развалился, с успехом оставаясь на плаву.

Алиску мало интересовали отцовский байки, от которых ее уши пухли с детства. Быстро расправившись со вторым и десертом, Алиска еще около часа провела к компании родителей, время от времени отвечая на их дежурные вопросы о личной жизни, работе и жизни в Штатах, после чего красиво удалилась. Как она и ожидала, родители не особенно горячо уговаривали ее остаться, и Алиска со спокойной душой отправилась в единственную на весь город гостиницу с простеньким названием «Гостиница». Предварительно она вернула отцу ключи от Ауди, и добираться до места ночлега девушке пришлось на ненавистном ею такси.

Когда она садилась в баклажанового цвета «шестерку», ее уже передергивало от раздражения. Алиса даже самой  себе не могла объяснить, почему испытывает подобный негатив каждый раз, когда у нее возникает необходимость пользоваться услугами городского такси.
Водителем оказался приятный мужчина под пятьдесят.
- В