Семейные тайны

девушка почувствовала укол и опять провалилась в чёрную дыру. Она снова просыпалась, но сознание уплывало, она хотела попросить, чтобы ей не делали уколов, потому что лекарство не позволяло ей думать, но язык по-прежнему не слушался. Алиса не знала, сколько времени находилась в этом полубреду. А как только сознание возвращалось к ней, девушка пыталась вспомнить, обо что же она мысленно споткнулась в тот страшный день. Изредка она видела около своей кровати мать и мужа, но ей почему-то совсем не хотелось с ними общаться  с помощью жестов, и она делала вид, что по-прежнему находится в полубессознательном состоянии. И только с крёстной она могла разговаривать глазами. В этих любящих глазах она черпала силы жить и бороться.
А однажды ей не сделали укол, и она поняла, что кризис миновал. Сознание уже не уплывало, только говорить Алиса так и не могла. Пришла крёстная, наклонилась к ней и сказала:
- Здравствуй, внученька! – Алиса удивлённо вскинула глаза, а крёстная продолжала. – Ты действительно моя внучка. Обещала я Дмитрию сохранять тайну, да теперь это не имеет значения. Моя дочь (её портрет висит у меня на стене, ты все спрашивала) была первой женой твоего отца. Она умерла при родах, когда ты появилась на свет.  Вскоре Дима женился на Марьяне, только не стала она тебе матерью да и мужа никогда  не любила. А мне запретила приходить к вам в дом, но Дима помнил мою дочь и заботился обо мне. А вчера нас ознакомили с завещанием: мне отписана пожизненная небольшая рента, а фирма, недвижимость в Испании и все деньги на счету переходят к тебе, Лисочка. Марьяне отписан особняк  и пожизненная небольшая рента. Поэтому я боюсь за тебя. Спрячет она тебя в сумасшедший дом и объявит недееспособной. Тогда, как наследникам первой очереди, всё достанется ей и твоему так называемому мужу. А нотариус мне сказал, что твой отец звонил ему из Испании, хотел из завещания вообще Марьяну убрать. Видно, недавно узнал Дима что-то о жене, раз завещание думал поменять. Как думаешь, девочка, мог твой отец застрелиться? – Алиса помотала головой. – Вот и я так понимаю. Что-то тут не так. Подумай о моих словах, внученька. Уходи ты из этой больницы и живи у меня, скорее оттаешь. Не нужна  ты Марьяне.
Алиса прикрыла глаза в знак согласия.
Потом пришёл следователь. Алиса писала ответы, говорить  ещё не могла. Вопросы раздражали её. Были ли проблемы в  бизнесе? А у кого их не  бывает. Почему отец оказался  в доме один, где была служба безопасности? Этого  Лисочка не  знала. Почему Ланской не предупредил дочь о своем приезде? А каким  образом – телефон-то она потеряла, а муж подарил ей новый с другой симкой. Были ли у отца враги? У кого же их нет, когда деньги немалые на кону. Отец оберегал дочь от проблем, считал, что она ещё маленькая, чтобы разбираться в делах. Почему не сообщила новый номер отцу? Да сюрприз хотела сделать – замуж без родительского благословения вышла. Что могло послужить причиной самоубийства? И тут Алиса забилась в истерике. Она  визжала так, что прибежала медсестра и вколола ей успокоительное.
А потом она лежала и пыталась понять, что же всё-таки произошло. И вдруг её накрыло волной, Алиса поняла, что так долго пыталась вспомнить: Испания, ну, конечно, Испания. Она же сказала тогда Алику, что родители уехали отдыхать, она точно помнит – про Испанию не говорила ни слова. А он в разговоре со следователем чётко сказал: «Со слов моей жены, её родители отдыхали в Испании». Откуда он мог знать? И аптечка. Он не искал аптечку, а знал,  где она. Он уже был в доме? Значит, их знакомство было подстроено, Алик прекрасно знал, кто она такая. Он намеренно влюбил её в себя и женился ради денег отца. Обман, опять обман. Вся её жизнь – ложь. Мать, которая не мать. Муж, который не муж.
Девушка хотела встать, но была ещё очень слаба. В палату вошла бабушка, помогла ей подняться. Она принесла Алисе одежду, и они совершенно беспрепятственно покинули больницу. Девушка ещё раз решила поговорить со следователем.
Следователь смотрел на Алису с жалостью. Она писала свои ответы на бумаге, а потом спросила: «Вы выяснили, кто звонил отцу?»
- Нет, звонок проследить не удалось, он был произведён с неавторизованной симки.
Алиса написала: «Это вас не насторожило? Похоже, что кто-то специально выманил его из Испании».
- Видимо, этот кто-то сообщил ему какую-то информацию, которую он не мог пережить.
Девушка покачала головой, взяла ручку: «Отец не мог этого сделать из-за непроверенной информации. А что говорит начальник службы безопасности?»
- Дело в том, что о своём приезде Ланской не сообщил никому. Значит, он решил  для себя. К  тому же на пистолете только его отпечатки пальцев и следы пороховых газов. Всё говорит о том, что он застрелился сам.
«У него был пистолет. Можно мне посмотреть на орудие преступления?» Следователь вздохнул, но пистолет из сейфа достал. Алиса взглянула и сжала кулаки, замотала головой и судорожно написала: «Это не его пистолет. Я видела тот, он меньшего калибра».
- Я думаю, вы просто плохо разбираетесь в оружии. К тому же пистолет был не зарегистрирован, ваша мать сказала, что это пистолет мужа, именно этот. Я понимаю ваше горе, близким самоубийц всегда трудно поверить, что любимый человек решил свести счёты с жизнью. Но, повторяю, на пистолете только его отпечатки пальцев. Извините, мне надо работать, а дело вашего отца закрыто.
Девушка еле уговорила  бабушку идти домой. Ей надо было подумать, чтобы докопаться до истины.
Алиса, шатаясь, брела по городу. И только у этого, теперь ненавистного дома, она поняла, где оказалась. Она решила собрать кое-какие вещи, узнать о Бульке и сказать мачехе, что уходит жить в свою городскую квартиру. И вдруг увидела фигуру так называемого мужа, который направлялся к дому. «По какому праву он идёт в мой дом? - Алиса вздрогнула. – И как  жить дальше после этого обмана? Надо завтра же подать  на развод». 
Она тихонько вошла следом за так называемым мужем, остановилась в холле, заглянула в гостиную и замерла на месте. Марьяна кинулась навстречу  Алику и стала самозабвенно с ним целоваться. «Вот всё и стало на свои места», - подумала Лисочка. Слёзы сами катились из её глаз, руки дрожали. Женщина, которую восемнадцать лет она считала своей матерью, оторвалась от её мужа, засмеялась искренне и произнесла:
- Альбик, как я по тебе соскучилась! Мы столько времени не виделись, - Марьяна льнула к Альбару. - А здорово мы всё провернули! Я же сказала, что как только он услышит, что похитили его драгоценного уродца, он тут же сорвётся домой. И выполнит все требования. Расскажи, как всё было.
- Ты, детка, умная. Я пас его с  самого аэропорта. Действовал чётко по твоему сценарию, сказал, что я  муж его дочери, паспорт со штампом показал и убедил, что очень обеспокоен похищением. Мы вместе вошли в дом. Он сразу рванул в кабинет к компу, чтобы заказать деньги для выкупа. Там-то я его и прижал.
- Не страшно было стрелять?
- Когда я вкладывал в его руку пистолет и прижимал эту руку к  голове, мне было  как-то всё равно. Знаешь, он пытался сопротивляться, да куда там этому  малохольному  против меня, - самодовольно вещал Альбар. – А вот когда спустил курок и кровь брызнула на меня, жутковато стало. Это не доставило мне удовольствия. Потом отключил сигнализацию, стёр записи с камер. Гадский кот пытался на  меня нападать, я его вышвырнул за забор. Детка, я сделал всё, как ты говорила: дверь оставил открытой. Ты  всё предусмотрела. А как мне надоело таскаться за этой малолетней дурочкой. Спасибо,  хоть спать с ней не пришлось. Я устал изображать из себя влюблённого.
Алиса стояла, прижавшись к стене ни жива, ни мертва. Марьяна? Та, кого она считала матерью. Неужели так бывает в жизни?
- Алик,  зато ты сейчас мой родственник. И ни у кого не будет подозрений. Иначе  как  бы ты попал в наш дом? – Марьяна погладила мужчину по щеке. - Но ты же понимаешь, больше тянуть было нельзя, он узнал про нас. Он и в Испанию меня увёз, чтобы поиздеваться -  отношения надумал выяснить не на глазах у доченьки.
- Вот именно. И завещание хотел изменить, козёл! Оставил бы тебя ни с чем. Хотя и по старому завещанию ты не очень-то много получала.
- Ерунда! Эта дурочка действует нам на руку, дар речи потеряла. Я нашла клинику под Москвой, определим её туда. И все дела. Вышвырнем её, как того наглого кота, – и Марьяна вновь прильнула к Алику.
Почему-то напоминание о любимом коте стало последней каплей. Они, эти двое, сломали её жизнь. Они убили обожаемого отца.  А дело закрыто, и никто ей не поверит. Девушка почувствовала, что больше не дрожат руки. Лучше тюрьма, чем знать, что эти двое наслаждаются жизнью. В голове гудело. Шок не проходил. «Твари, твари», - твердила Алиса. Подошла к тумбочке, нажала кнопку, открывающую потайной ящик, взяла пистолет. Потом она тихо шагнула в гостиную, тщательно прицелилась и выпустила всю обойму в ненавистную парочку. Потом буквально на автопилоте вышла из дома и поехала к бабушке, по дороге размышляя, когда лучше позвонить в полицию.