Ничего не было

нерациональным Пол себя чувствовал.
Дрожащей рукой он достал из ящика заветную бутылку, открутил крышку и сделал большой глоток обжигающей жидкости. Стало легче. В голове как будто бы прояснилось. Наконец он успокоился и облегчённо выдохнул. Только теперь мужчина взглянул на опрокинутую подставку и лежащий рядом блокнот.
Все ручки из опрокинутой подставки укатились на пол. Благоговейны порядок был нарушен. Один только карандаш, который Пол непонятно для чего хранил ещё со времён прошлого офиса, лежал на столе, подкатившись прямо к блокноту.
Хотелось выбросить злополучную книжицу, не открывая. Но Пол привык действовать не взирая на свои чувства, полагаясь на рациональные советы разума. Поэтому не заглянуть в блокнот он не мог. Помедлим мгновение, мужчина открыл первую страницу. Записи были сделаны простым карандашом. Почерк ровный, аккуратный, не лишенный эстетической привлекательности.
Мудрый тот, кто живёт не в борьбе сам с собой, но в согласии...
«Занятно... Чушь!» – разом пришли противоречивые мысли.
Пол быстро пролистнул дальше. Видно было, что писала одна и та же рука, но теперь почерк стал заметно хуже, впрочем, оставшись вполне читаемым. Буквы привычно замелькали перед глазами, складываясь в слоги, слоги в слова, слова в предложения... Читалось удивительно легко, как будто текст был уже знаком. Пол, словно плыл по волнам, подгоняемый тёплым ветром, не чувствуя ни усталости, ни преград. Он увлёкся, позабыв обо всём остальном.
Постепенно ГДЕ-ТО, Пол ни за что бы не сказал в душе, поэтому именно ГДЕ-ТО, поднималась некая уютная теплота. Вся его сущность наполнялась столь желанным покоем...
Стихи. Это были именно они. Мужчина чувствовал неприступность скал и одиночество ледяного ветра, видел чистейшую синеву небес и прозрачность горных озёр, летел вместе с птицами и упивался белизной луны с одиноким волкам... Было в этом что-то удивительно родное.
Кое-где вместо стихов располагались рисунки. Что автор изображал на них, зачастую, оставалось загадкой. Но всё вместе неуловимо складывалось во что-то цельное, некий образ человеческого сознания, к которому чудесным образом удалось прикоснуться.
Буря эмоций, ощущений, отчего-то находившихся под запретом до этого дня, просыпались в нём с каждой прочитанной страничкой. Более того, Полу начало казаться, что это именно его стихи, рисунки, фразы...
«Казаться?» – он резко оторвался от чтения. На секунду закрыл глаза и... Вспомнил, именно вспомнил, как этими самыми руками сам же писал... «Но как такое возможно!?» Пол изумлённо взглянул на блокнот. Точно такая же... Нет, эта самая книжица была у него в руках! Именно этот карандаш, сейчас лежавший перед ним, чернил страницы, оставляя замысловатые рисунки, чудесные строки...
Пол вскочил с места и побежал к двери. Он распахнул её и выбежал в приёмную. Секретарша с ужасом взглянула на своего шефа, которого ещё никогда не видела в таком состоянии.
– Где он!? – прикрикнул на неё Пол. Глаза его казались безумными, но... живыми.
– Кто? – недоумённо и испугано отозвалась секретарша, явно не понимая, о чём речь.
– Гость... Странник! Яркий... А-а-а, раздери его тысяча чертей! Чудной такой человек!
– Сер, с вами всё в порядке? Сегодня не запланировано никаких посетителей! – обеспокоенно отозвалась Сьюзи.
Пол выдал нечто нечленораздельное и поспешил вернуться в кабинет. «Надо взять себя в руки, взять себя в руки...» – твердил он как заклинание, не понимая, что с ним творится. Мужчина постарался вспомнить всё в подробностях.
К нему Странник... Пол невольно повторил его движения: важно шагнул через порог, огляделся по сторонам, словно искал, к кому обратиться... И оцепенел. Вместо его дорогих строгих брюк на ногах оказались бордовые штаны, разноцветные полусапожки...
Пол медленно поднял взгляд на своё рабочее место. Оно не пустовало. Там сидел его недавний гость – Странник. Вот только одет он был в строгий серый костюм и такие же брюки. Пол отлично знал, что на ногах у владельца кабинета обнаружатся дорогие ботинки. На шее обретался строгий по всем правилам завязанный галстук. Взгляд стальных глаз мог пригнуть к земле дерево, а теперь был направлен прямо на Пола.
Широко улыбнувшись, будто стараясь таким образом отогнать мысли о сумасшествии, он решительно прошествовал к стулу. Словно по привычке, мужчина сел на него задом наперёд, облокотившись локтями на спинку. Это оказалось намного удобнее, чем сидеть прямо!
– Это сон? – тихо произнёс Пол, не понимая, что происходит.
– Ты же всегда хотел видеть мир по-иному, не так ли? – сухо и как-то, слегка отрешенно отозвался сидящий за столом человек. – Что ж, больше нет смысла прятать своё желание.
«Человек?» – это утверждение вызывало ряд сомнений. Пол почувствовал, как его охватывает паника. Закрыв глаза руками, он плотно зажмурился и начал повторять, как молитву: «Это сон, это сон, сон, сон...»
Сидящий за его столом, в его кресле и его одежде взглянул на Пола и тихо произнёс:
–  Не борись с собой, найди согласие...
Пол открыл глаза. «Хвала... всему, чему только можно, всё вернулось на свои места!» – облегчённо подумал он. Голова покоилась на кистях, локти опирались на стол, а спина была правильно прямой.
– Всего лишь странный беспокойный сон, вызванный переутомлением! – объяснил он происшедшее.
Улыбнувшись, Пол встряхнул головой. Взгляд его упал на стол. Блокнот и карандаш лежали прямо перед ним. Мужчина взглянул на пол и увидел разбросанные ручки.
Пол повторил слова незнакомца: «Не борись с собой, найди согласие...». Отчего-то ему сразу стало легче, спокойнее. Только руки немного дрожали. Всё же Пол взял карандаш, показавшийся привычным, знакомым и даже удивительно тёплым наощупь и стал крутить его меж пальцев.
Открыв блокнот, мужчина увидел размашистую надпись поперёк страницы:
Ничего не было
Пол пролистал блокнот до конца, но там больше не оказалось ни единого знака. Прислушавшись к себе, мужчина ощутил и одиночество ледяного ветра, и несокрушимость скал... Он вспомнил синеву небес и манящую бледность луны в промозглую осеннюю полночь...
Карандаш будто ожил и словно сам потянулся к листу.
Если ничего не было, значит, всё только начинается!