гнилью, смрадом гниющей плоти… Элизабет.
- Отдай! Отдай! Проклятая стерва! Это моё! Моё! Будь ты проклята сука! Отдай! Это и это, это, это – всё, это моё, моё, моёёёёё! Что б тебе гореть в огне! Что б тебе страдать в муках. Что б ты сдохла…
Плачут, рыдают, проклинают призраки. Их пальцы из кровавых ручейков облепили груды долларов, драгоценностей, акций, мечты – не сбывшиеся мечты акул, которых сожрала более прожорливая акула. Этот стон чёрными волнами колышется, булькает, топит всё вокруг в ненависти, боли, проклятьях и, нет этим призракам успокоения. Богатства – как и они сами, аморфны и нелепы. Фантомы одних и других сплелись в вязкую слизь гноя, в недрах которого копошатся черви жрущие друг друга, и, совокупляясь при этом, плодят бесчисленное потомство лишь для того, что бы сожрать и быть сожранными… превратиться в слизь гноя разъедающего кислотой стены, которые плачут кровью. Ненависть, злоба и проклятья.
Глубоко, очень глубоко пол. Нет опоры. Алекс висит, видит, пытается понять причину. Причина ясна…. Отдать! Отдать им всё! Всё что они просят и даже с процентами. Но есть ли на Земле столько богатств, существует ли аналог потерянному навсегда? Он кричит, если вообще можно кричать под водой, кричать – будучи залитым в цемент. Он кричит душой, сердцем, своим внутренним «Я». Кричит, не ведая безмерности его взрыва эмоций, не ведая - кому кричит. Но… зная уже зачем.
Впереди Свет. Он манит, он вносит дисгармонию в толщу тьмы, гноя, проклятий призраков. Их сущности, будто почуяв не ладное, как змеи, тугими телами оплели его, его нити, его – «Я». Нити напряглись! Тяжело, ох как чудовищно тяжело.
Свет! Он манит! – Сюда, спасайся! Встряхнись! Вернись – ты сможешь… ещё не поздно ещё не всё потеряно, - Он манит. Зачем? Змеи вцепились мёртвой хваткой – отдай! И… он отдал. Всё что имел. Все нити….
Из неведомых глубин космоса, эти нити, как мириады лучей Солнца, мгновенно потеряв связь, держащую их, сошлись, сфокусировались на Алексе. Свет, что манил впереди… Свет, манящей надежды – померк от ослепительного взрыва, которым был Алекс….
Замок, лабиринты, призраки – всё рассыпалось на блестящие искорки, и канули в Вечность.
На пороге Вечности стоит – некто. Он оглянулся, кивнул головой, отвернулся и, исчез.
- Госпожа! Госпожа, проснитесь! Боже мой! Да проснитесь же, умоляю вас! Беда! Беда!
Из - ниоткуда, Элизабет, кто-то яростно трясёт за плечи.
- Беда! Госпожа! Он умер…
Рывком, вдохнув воздух всей грудью, Элизабет открыла глаза, – Кто умер? Какая беда? Какая госпожа? – Эти мысли вихрем пронеслись в её удивительно ясном сознании и, вдруг, до неё дошел смысл. Она удивительно легко села на кровати. Её голова интуитивно повернулась к креслу, на котором сидел Алекс. Он сидел и молчал, а из-под закрытых век его, на щеках, оставили свой след, ручейки засохшей уже крови…. Элизабет закрыла лицо руками….
- Алекс… милый мой… что же ты наделал….
