ЭКСТРЕННЫЙ ВАРИАНТ.
Отправляясь на аудиенцию к президенту Франции, посол Советского Союза Аборнев справедливо рассчитывал, что его визит останется почти никем не замеченный. В последнее время, в связи с объявлением национального траура, подобного рода встречи на всех уровнях следовали одна за другой. Все они, так или иначе, сводились к одному – выражению соболезнования. Всё же, желая обезопасить себя на случай присутствия при разговоре нежелательных свидетелей, когда нельзя будет непосредственно изложить суть дела, Аборнев решил запастись личным посланием президенту от руководства Советского государства.
Глава Французской Республики так же не ожидал ничего иного от этого разговора. Он принял посла в малом зале для переговоров в присутствии только своего личного секретаря. Президент был в плохом настроении. Сегодня истекал срок введённого им в стране чрезвычайного положения, а поиски «письма» не продвинулись существенно ни на шаг. Созданная правительством экспертная комиссия, с привлечением лучших сил Интерпола, топталась на месте. Не было даже полной уверенности, что объект поисков вообще ещё существует, а не сгорел вместе с турболётом. Загадочный субъект, чьи следы вели от останков турболёта к станции монорельса, хотя и был возможным ключом ко всей этой истории, но настораживало, что «письма» он с собой не унёс. К тому же вторично напасть на его след пока не удалось. Не менее загадочен был и дискофон, найденный в машине президента. Всё большее число членов экспертной комиссии склонялось к тому, что он был ловко устроенной западнёй, для заманивания следствия на заведомо ложный путь расследования. Были арестованы и допрошены сотни людей по малейшему подозрению в связях с мафией. При этом вскрылись такие крупные авантюры и махинации заправил преступного мира, что было по меньшей мере непонятно, как это боссы мафии, отважившись на такую чудовищную по жестокости и наглости акцию, не позаботились о своих тылах. Если же это было делом рук одного какого-нибудь клана, то можно было не сомневаться, что все остальные непременно выдали бы его, в отместку за собственный разгром. Видимо, кто-то точно рассчитал, что мафия, если её подсунуть, окажется бескрайним болотом, в котором утонет любое следствие.
В этих условиях президенту было от чего выглядеть невесёлым. К тому же, оппозиционная пресса в открытую объявила правительство и его самого в неспособности руководить государством.
- Кроме слов соболезнования, - продолжал между тем посол, - я хотел бы сообщить вам ещё кое-что конфиденциальное.
Глава Франции слегка приподнял брови, изображая лёгкое удивление.
- Прошу садиться, - с некоторой запинкой, давая понять, что его время ограничено, сказал президент и указал на софу.
- Наше правительство уполномочило меня предложить вам, - невольно понижая голос, начал Аборнев, - один, на первый взгляд не совсем обычный, способ поиска похищенной «космической находки».
Президент чуть выпятил вперёд нижнюю губу. «Уж не собираются ли они тоже предложить прислать сюда своих людей?» – подумал он, но вслух равнодушно сказал:
- Я вас слушаю.
- Два наших молодых учёных сконструировали довольно миниатюрный и очень чувствительный прибор, реагирующий на гравитационное излучение. Для его регулировки и усовершенствования они были доставлены на околоземную орбиту, в район, где притяжение масс Земли и Луны взаимно компенсируется.
По лицу президента, Аборнев понял, что тот с трудом сдерживает нетерпение.
- Я уже дошёл до сути, - успокоил он его. - Однажды мимо них пролетал ваш, я имею в виду стран ЕЭС, космический корабль, как оказалось доставлявший на Землю эту самую «находку». При этом их прибор резко отреагировал. Раньше на такого рода объекты прибор не реагировал, хотя подобные пролёты были многократны. Этому не было объяснения пока не выяснилось, что «находка» необъяснимо тяжела. Тогда появилось предположение, что этот неизвестный объект является искусственным источником гравитационного излучения. Мы проконсультировались с нашими ведущими учёными в этой области, и они пришли к заключению, что это вполне вероятно.
Теперь президент слушал без следов нетерпения на лице, но явно не понимая, что из этого следует.
- Таким образом «письмо», - Аборнев невольно произнёс слово «письмо», хотя не хотел этого делать, зная, что официальные ведомства стран ЕЭС старательно избегают этого, - можно как бы запеленговать, как это делают с источником радиоизлучения. Только здесь это будет несколько сложнее. Аппаратура несовершенна, к тому же вблизи поверхности будет большой фон от излучения Земли, от этого детекторы потеряют существенную часть своей чувствительности. Но, если поднести прибор на достаточно близкое расстояние, то он должен зарегистрировать постороннее излучение.
- На какое близкое? – впервые нарушил молчание президент.
- Наши учёные полагают, что, если поместить прибор на электролёт, то на бреющем полёте можно обнаружить место нахождения объекта. Правда, я прошу учесть, - добавил посол, увидев, что собеседник оживился, - что это всё-таки гипотеза, хотя и вполне вероятная.
- Жорж, - повернулся президент к секретарю, - отложите все запланированные встречи на ближайшие два часа. Свяжитесь с премьер-министром, он сейчас должен быть в своей резиденции в «Матильоне», и сообщите, что я срочно хочу его видеть. Постарайтесь всё сделать так, чтобы это не вызвало любопытства.
- На всякий случай, чтобы не ограничивать ваших возможностей, - сказал Аборнев, когда секретарь вышел, - мы ограничили круг лиц, которым что-либо известно об этом предположении.
- Сколько нужно времени, чтобы доставить прибор сюда?
- Сейчас он находится на орбите, поэтому, два дня.
- Пять дней, - задумчиво сказал президент и, взглянув на посла, пояснил, - Пять дней после похищения. Скажите, а об этом приборе кому-нибудь известно, кроме вас? Я имею ввиду ваших учёных.
- Да, о нём было сделано сообщение на одной из международных конференций по этой проблематике.
- А о том, что этот прибор сейчас на орбите?
- Вскользь, при перечислении будущих работ на станции.
- Понятно, - вставая и протягивая послу руку, сказал президент, - От имени Франции, я прошу передать вашему правительству глубокую благодарность за содействие. О нашем решении, в связи с тем, что вы нам сообщили, мы уведомим вас сегодня же.
В тот же вечер радио, телевидение, а также вечерние газеты всего мира на первых полосах и в электронных выпусках, сообщили о новом этапе в поисках «письма». Сообщалось, что из Советского Союза во Францию доставлен прибор, реагирующий на гравитационное излучение. В свою очередь, выяснилось, что «письмо» является искусственным источником гравитационного излучения и его место расположения будет легко запеленговано.
Тут же началась погоня за видными учёными, которые могли бы прокомментировать это сообщение. Только немногие из них высказались скептически, подавляющее большинство указало на полную возможность такого исхода.
На другой день правительство Франции, в официальном заявлении, объявило о плане поисков. Вся территория страны разбивалась на несколько десятков районов. В каждом из этих районов, а также между ним и соседними районами, на время проведения операции запрещалось всякое передвижение транспорта, за исключением машин, снабжённых специальными пропусками. Если на территории обследованного района, «космическая находка» не будет обнаружена, то оцеплению и обследованию подлежит следующий из обозначенных районов, и так до тех пор, пока не обнаружится пропажа, или не будет обследована вся Франция. Причём, для обеспечения безопасности прибора и контроля за происходящем, в небо одновременно будут подниматься несколько десятков полицейских и военных электролётов, на каком именно будет русский прибор будет строго засекречено. Начало операции назначалось на восемь часов утра следующего дня. Первым районом обследования называлась зона, включавшая в себя место похищения «письма».
Вечером президента Франции посетил, прибывший на траурные церемонии, госсекретарь США. Он передал личное послание хозяина Белого Дома. В нём предлагалось не пользоваться услугами русских. По мнению президента США, Советский Союз здесь явно вёл двойную игру. Ещё не известно каков будет эффект от их прибора, но в том, что его привезут и будут обслуживать специалисты по-военному и промышленному шпионажу, в этом глава администрации США не сомневался. Взамен, он обещал в самое короткое время изготовить подобный прибор, работа над которым уже заканчивается в лаборатории исследовательского центра Космических Проблем США.
«Можно было и не читать!» - устало подумал президент Франции, отделываясь от прямого ответа общими словами благодарности о проявленном беспокойстве.
Хотя появившийся выход из тупика, в котором оказались поиски «космической находки» улучшил положение и, в какой-то мере, настроение президента Франции, всё же он решил уклониться пока от предложенной ему встречи на высшем уровне глав государств и правительств стран ЕЭС, для решения текущих дел. Мотивировал он это тем, что положение в стране требует от него постоянного неослабевающего контроля за ходом событий. Это, несомненно, было так, но всё же главной причиной, для президента Франции, оттянуть такую встречу, было понимание, что в сложившейся обстановке, он будет на положении «бедного родственника». Обвинив его во всех смертных грехах, партнёры по «Общему рынку» потребуют от Франции крупных уступок, против которых, в данной ситуации, ему трудно будет что-либо возразить. Поэтому президент решил дождаться первых результатов от принятых мер, которые не замедлили сказаться. Правда, самым неожиданным для всех образом.
На следующее утро, за час до начала объявленной операции по пеленгации «письма», из оцепленной зоны, вдруг стартовали и с грохотом пронеслись над сопками в сторону Атлантического океана несколько ракет. Это произошло так неожиданно, что никто не смог сообщить в точности сколько же их было. Ясно только, что не одна. Трудность выяснения заключалась в том, что пролетели они все вместе, на очень низкой высоте и со сверхзвуковой скоростью.
Когда президенту сообщили о случившемся, с ним произошёл микроинсульт. Срочно вызванный его личный врач, потребовавший немедленного постельного режима и никаких волнений, был прогнан прочь. Президент решил стоически вынести все превратности судьбы, выпавшие на его долю. Все дальнейшие сообщения и распоряжения он выслушивал и отдавал, лежа на софе у себя в кабинете. Правда, оппозиция утверждала, что это не более чем пропагандистский трюк и что, на самом деле, положение не было таким уж угрожающим, но, несмотря на это и на все неудачи