Позор погранвойск

Вход запрещен.
Ласьков вскинул белесые брови:
- Они че, грибы там едят? Почему грибоеды?
Пуханов усмехнулся:
-Нет, грибов там нет. А почему грибоеды, не знаю. Может, их пращуры убивали Александра Грибоедова. Надо узнать.
Пояснив это, Пуханов нажал на клавишу телефона:
-Давай пострадавшего.
Пострадавший был выше нас на целую голову, шире в плечах. Страшноватая бандитская рожа его была поцарапана.
Пуханов властно приказал ему по-туркменски:
-Батыр джигит! Йигит! Динне хакыкат гепле!
Я перевел на русский: "Храбрый парень! Говори правду!"
И подумал, что не зря ковыряю сезлук. Вон каким умным стал, понимаю туркменскую речь.
Одна беда. Понимаю только тогда, когда говорят короткими фразами. Если начинают обычную в жизни быструю речь, я теряюсь, не улавливая начала фраз. Улавливаю только общий смысл.
В связи с этим недавно был очередной казус.
Зашел я к Ахмеду, знакомому фотографу, в его фотоателье. Он по дружбе частенько давал мне ключ, чтобы ночью я мог отпечатать фотоснимки и проявить фотопленки.
Посетителей не было. А другу срочно надо было домой. Вот и попросил он меня посидеть вместо него. Чтоб, значит, ателье не закрывать.
Открылась дверь и зашел высокий седобородый старик.
-Саламвалейким, яшули! Отурын! (Здравствуйте, почтенный! Присаживайтесь!) - приветствовал я его.
Поставив костыль рядом с собой, яшули строго спросил:
-Суратчи ниреде (где фотограф)?
-Ойде ол. Хязир гельджек! (Дома он. Сейчас придет).
Пока яшули говорил рублеными короткими фразами, я понимал. И отвечал по-туркменски.
Через десять минут яшули посмотрел на меня и выдал длиннющую непонятную тираду, в которой я не нашел ни начала, ни конца. Пришлось признаться:
-Багышлаверин! Мен туркмен дили аз бильярын! (Извините! Я туркменский язык мало знаю).
Что тут началось! Гарабасма (кошмар)!
Яшули гневно сверкнул очами, ударил посохом. Грозная громогласная речь его была вообще непонятна.
Опешив, я строго спросил:
- Сиз няме учин  гыгырярсыныз мени? (Вы почему меня ругаете?)
Яшули грозно уставился на меня:
-Сен миллетин ким?
-Рус!
-А! - глубокомысленно изрек аксакал и замер в молчании.
-Так почему Вы меня ругали? - настаивал я.
-Я думал, ты туркмен, а туркменского языка не знаешь!
Бай бов! Неужели я, с моими голубыми глазами и славянской мордой лица, похож на туркмена? Гарабасма!
Яшули меня подбодрил. Мол, есть у них такие племена. И я со своей подозрительно татарской мордой очень похож на них.
Вспомнив этот казус, я улыбнулся.
Ласькову это не понравилось:
-Че ты, бл..дь, лыбишься?! Давай говори, зачем напал на трудящихся? Зачем избил их?
-Не бил я никого!
-Как, бл..дь, не бил? Смотри, расцарапал человеку лицо!
-Да не царапал я! Зачем мне царапать?
Секретарь райкома внимательно глянул на меня:
-Странно! Почему у тебя - ни одной царапины? Как это вы дрались?
Пуханов повернулся к политотдельцу:
-Наш пострадавший - лучший пальван Атрекского района, чемпион прошлого года. 
Глядя в непонятливые глаза полковника, он пояснил:
-Пальван - это по-нашему богатырь, победитель в национальной борьбе "гореш". Таких пальванов, как этот, нет в Туркмении. Как ваш худой лейтенант справился, не пойму!
Ласьков опять уперся в меня злобными глазками:
-Лейтенант, бл..дь! Ты зачем бил трудящихся?!
-Товарищ полковник! Да нет мне смысла никого бить!
-А царапины, бл..дь, откуда?
-Сам упал. Там корни тамарикса.
-Хуерикса! - злобно перебил меня полковник. - Анекдотов, бл..дь, начитался? Никого не резал, он сам упал на нож. И так девять раз! Не вешай мне, бл..дь, лапшу!
"Пропадать, так с музыкой!" - подумал я. И решил пошутить, поговорив с туповатым полковником по-туркменски:
-Юзбаши! Елдаш юзбаши! (товарищ полковник) Ек (нет)! Пычак дель, эйсем палта! Ве еди дель гезек. Эйсем бир! Ол бир гезек устюнде оз палта упал (Не нож, а топор. И не семь раз, а один. Упал он один раз на свой топор).     
Полковник, ничего не понимая, молча пучил на меня глаза.
Ну а я, повернувшись к пальвану, спросил:
-Пальван, догры мен айтдым (правильно я сказал)?
Райкомовец с удивлением и одобрением слушал мою туркменскую речь. Понравилась она ему.
Он строго посмотрел на пальвана:
- Бу хакыкат (это правда)?
Пальван молчал. И я решил помочь ему:
-Давайте проверим. Пусть он ударит меня! Увидите, сам он упадет. Я его пальцем не трону.
Пуханову стало любопытно. Кивнув на палку, стоящую в углу,  он рыкнул пальвану:
-Инне чоп! Ур они боюнча келле!
"Вот палка! Ударь его по голове!" - перевел я. И подумал:
"Русское "Ура!" - это же туркменский клич "Ур", то есть "ударь, бей"!
Пальван заартачился, боязливо посматривая на меня:
-Башлык! Башарамок! Бу хайван!
"Начальник! Не могу! Это зверь!" - перевел я.
И удивленно воскликнул:
- Хайван кимми? Менми (Кто зверь? Я?)
Удивился я потому, что обидное слово "зверь", причем на русском языке, в драках применяют русские, когда в Ашхабаде начинается драка с туркменами. Но чтобы русского назвали зверем, такое чудо я видел впервые!
Пуханов встал из-за стола, грозно рыкнул:
-Ур-р-р! Тиз (Бей! Быстро)!
Пальван схватил палку и начал примеряться, как половчее срубить меня.
Не теряя времени, я выхватил из сумки большой медный крест, который обычно носят священники.
И выставил этот крест впереди себя:
-Илерик! Ур! (Вперед! Бей)!
Грозно зарычав, пальван бросился на меня.
Огромная тяжелая туша готовилась раздавить мою худую скромную фигуру!
Я сделал резкое круговое движение крестом, как будто крутнув колесо рычага.
Пальван, повинуясь этому воздушному кругу, мгновенно изменил свою траекторию и полетел вверх ногами.
Ударившись головой о край стола, он распластался на паркете. Неподвижное его лицо окрасилось кровью.
-Эт че такое было? - округлил глаза полковник.
-Казачий спас! Бесконтактный бой! - лаконично пояснил я. - Вид боевого искусства у донских казаков. Сами видели, пальцем я его не коснулся!
-У него кровь! На лице! - сипло выкрикнул Ласьков. - Ты, бл..дь,  убил его! Под трибунал, бл..дь,  пойдешь! Че за крест у тебя?! Ты че, бл..дь, поп?! Опиум для народа, бл..дь?!
Пуханов улыбнулся:
-Вот что крест животворящий делает!
Посмотрев на пальвана, он добавил:
-Живой он! Он же пальван! Живучие они. 
И жестко спросил:
-Пальван! Няме сен ол ерде этди билен палта?
Сначала я уловил только слово "палта", то есть "топор". Затем перевели остальное: "Что ты делал там с топором?"
Пальван привстал с пола и застонал.
Пуханов строго и жестко повторил:
-Сен - браконьер?
Райкомовец повернулся к полковнику и пояснил, что берега озера сплошь покрыты зарослями тамарикса-гребенчука. Местные, чтобы не ехать за дровами к линии границы, иногда браконьерят рядом с селом.
Пальван испуганно засопел и опустил голову.
А наш полковник задал мучивший лично его вопрос:
-Кто ему лицо расцарапал? Этот лейтенант?
Пуханов перевел на туркменский.
Не поднимая головы, пальван тихо сказал:
-Аял! Арасса аял азрак кейнек.
Пуханов удивленно посмотрел на Ласькова:
- Он говорит, голая женщина его расцарапала.
Полковник округлил глаза и завопил, глядя на меня:
- Аялбас, бл..дь! Опять голые бабы! Блядство разводишь!
Райкомовец остановил его гневную тираду и что-то спросил пальвана. Потом еще раз спросил. И еще раз.
Выслушав, он громко и длинно выругался. По-туркменски.
Из этой ругани я поймал всего три слова:
"Хер, хууй, херня".
Быстренько раскрыв сезлук, я понял, что никакой матершины башлык не допустил. Слово "хер" означало "каждый", "хууй" - поведение, а херня - всего-навсего "только бы".
В это время за дверью раздался голос секретарши башлыка, которая мешала кому-то пройти.
Послышался грохот, и дверь кабинета резко распахнулась. На пороге стояла прекрасная Елена, юная жена Саши Нефедова.
Резко, как свежий морской ветер, ворвалась она в душный партийный кабинет. Ворвалась и сразу же замерла.
Взор ее упирался в сидящего на полу пальвана.
Указав на него, Елена крикнула:
-Это он! Он схватил меня на озере! А Саша меня защищал!
Пуханов повернулся к пальвану:
-Бу хакыкат? Гепле (Это правда? Говори!)
-Хакыкат! - прошептал пальван.
И рассказал, что они компанией гуляли по берегу озера. Никого не трогали. Просто гуляли, дышали свежим воздухом пустыни. Просто любовались розовыми цветами гребенчука.
И вдруг увидели голую женщину. Она, эта женщина, была прекрасна! Думали, это русалка - гара гырнак. Вот и схватили ее, хотели в поселок увезти. Зачем? Ну, платье надеть на нее.
Тут уж не выдержал Саша:
-Вот брешет! Лена в купальнике была! Она загорала, а мы пошли купаться. Услышали крик. Смотрим, Лену схватили. И тащат в заросли. Она вырвалась и ударила пяткой в нос одному. Каратэ немного знает. Тут и мы подоспели. Петро реально никого не трогал!  Сами начали валиться, как снопы. Ну один и упал на свой же топор!
Пуханов улыбнулся:
-Правильно сделали! Украли бы вашу жену, как в кинофильме "Офицеры". Там тоже туркмены на заставу нападали. Но цель была политическая. А здесь? У наших дураков башню снесло, когда увидели вашу Елену Прекрасную. Они действительно восприняли ее совершенно голой. Для этих дураков что есть купальник, что нет! Им все одно - голая! Культур-мультур!
Он поставил перед нами пиалы и налил коньяк. Придвинул и Ласькову. Затем поднял пиалу и весело произнес:
-Берите бокалы! Ребята, вы - молодцы! Ай, берекелла! И девушка ваша - красава! Проучили наших индейцев! Ваше здоровье!
Мой вопрошающий взгляд уперся в полковника. И тот натянуто улыбнулся:
-Берите-берите! Позор погранвойск!