Чародеи. Юмористический рассказ.

                                                                                     
   
      Проснувшись однажды утром, как будто бы с тяжелого похмелья, Клава Бякин понял, что жизнь не сахар, и что ее нужно срочно исправлять. Или обновлять. Или не дай Бог вообще заканчивать, неважно, но главное делать с ней что-то. Потому что нахождение в таком нелепом состоянии, в коем он пребывал последние две недели, доведут его или до «психушки». Или, вообще страшно подумать, до ЛТП.  Лечебно-трудового профилактория.
    Где его силой принудят, прекратить всяческие излияния алкоголя, или вообще, не дай Бог, заставят научиться какой-нибудь рабочей профессии. Что конкретно нарушало один из его жизненных принципов. Никогда и нигде не подрывать свое драгоценное здоровье физическим трудом. И вообще всем что с ним связано. И не поднимать руками ничего тяжелее рюмки. Или уж в крайнем случае, стакана.
    Клавдий Бякин, по своей ранимой мужской натуре, был, выпивоха, лентяй, тунеядец и отчаянный авантюрист. Нигде ни дня не проработавший, но мечтавший внезапно разбогатеть.
      А возраста он был уже зрелого. Сорока лет от роду. Но к этой поре жизни не наживший богатства и достатка, а только долги и чуть подорванное здоровье непомерными возлияниями горячительных напитков. И участием своей кипучей натуры во всяческих авантюрах и провальных проектах. Которые не приносили не вожделенного богатства, ни душевного равновесия. А только потери и разочарования.
    Хорошо, что любимая бабуля еще была жива и здорова. А так бы, если б не ее пенсия, то все. Дело швах!
    Бабушка всегда поддерживала материально, своего безнадежного внука, когда тот рассказывал ей «сказки» о внезапно подвернувшимся миллионом деле. И как только он… или они… или оно состоится…то…в общем удача в руках, нужен только стартовый капитал.
  Лежал значит проснувшийся Клавдий и думал думу горькую. Вспоминал сон сегодняшний, который снился ему уже две недели подряд, а может и чуть больше этого, доводя его и так ранимую душу до полного расстройства и смятения. Потому что разгадать это послание, он, ну никак мог. И от этого только нервничал и пил «горькую» на бабушкины деньги, еще больше.
    Ну а снилась ему какая-то обезьяна, облепленная сверху донизу, как рекламная тумба, пятитысячными купюрами, бегающая по красному полю, и орущая голосом местного участкового, непонятные слова. Покручивая при этом пальцами у лба, ехидно смеясь и показывая лиловый язык. Словно потешаясь над ним.
  Ну а он, словно профессиональный ловец таких обезьян, пытался ее поймать и придушить. Дабы сорвать с нее вожделенные деньзнаки, и внезапно обогатиться.  Да не получалось. Как только руки его касались этого чудовища, под ногами пропадала земля, и он оказывался по грудь стоящий в какой-то яме, с непонятной, не очень хорошо пахнущей, землей. Или глиной. Не разобрать во сне.
  А обезьяна после этого подходила к яме, кидала ему в лицо смятую купюру, злобно хохотала, и включая, как самолет, форсажный режим, взмывала в небо и исчезала из виду.
    Вот на этой грустной ноте Клавдий и просыпался, страдал от неведения, и искал разгадку.
    Так и сегодня. Опять обезьяна во сне. Непойманная. И опять купюра. Смятая. И опять тревожные думы поутру.
    Но сегодня Клава Бякин решил закончить с этим вещим сном, расшифровав его. И поэтому решил спросить у своей бабули совета, кто может помочь ему в решении этого вопроса.
  Сборы были недолгие. Рубаха. Шорты, а-ля Бермуды. И на ноги тапочки. Белые. Вот только с носками заминка вышла. Ни одного одинакового не было. Все разные. Думать почему, и куда делась одинаковая пара, Клавдий не стал. Натянул на одну ногу синий носок, а на другую красный. И пошел к любимой бабуле за помощью в разгадке вещего сна.
    Бабушка, как и всякий нормальный человек, как только Клава Бякин зашел к ней в дом, сразу же обратила внимание на разноцветную галантерею на ногах внука. И конечно же задала ему вопрос. — Ты что внучок? Опять пивком баловался?
    — Да не бабуля. С чего ты взяла? — задумчиво ответил ей Клавдий. И усевшись на табурет, добавил. — Сон снился. Помоги.
    — Да сон то ладно. Сны всем сняться. — проговорила бабушка, и указала пальцем на ноги внука. — Чего носки то разные? Ты чего как клоун по поселку гуляешь?
    — Носки разные. Ты права. А вот сон такой снится только мне. — монотонно изрек Бякин. — А пришел я к тебе за советом. Так как сам не могу его решить.
    — Ну коль за советом, то хорошо. Я уж подумала за деньгами опять. Ан нет. Ошиблась.
  Услышав про деньги Клавдий поморщился, но решил пока про них не говорить. — Нет бабуля. Не про деньги. Про другое. Про свой сон необычный. И про то как ты мне посоветуешь кто и как… Или вообще может быть… Или я не знаю…
    — Ладно дорогой. Хватит ходить вокруг да около. Рассказывай.
    И Клава Бякин выложил своей любимой бабушке все как на духу. Что мучало его последние две недели. Про обезьяну. Про купюры. Про то как бегал. Да и про яму с… грязью. Про все. И про то как он уже две недели находиться в какой-то прострации от этого непонятного сна. И поэтому явился к ней чтобы она посоветовала какого-нибудь толкователя вещих снов, дабы решить этот сложный вопрос. И в конце концов стать счастливым человеком. Чтобы в будущем уже никогда не просить, ну если только сегодня, денег, у и так уставшей ему помогать любимой бабушки.
  Бабушка выслушала его. Покачала головой. И изрекла свой вердикт. — Это тебе внучок надо…ммм… к… Гане. Тот поможет. И не сомневайся.
  — А кто такой Ганя?
    — Ганя? Ганимед Иллиодорович.
  — Колдун? — выкрикнул нетерпеливо Клавдий.
  — Нет! Не колдун. Доктор. Ветеринар наш. — успокоила его бабушка и улыбнувшись продолжила. — Он тебе все расскажет. Он в свободное от работы время шаманит. — и увидев удивленное лицо внука, рассмеялась. — Да, да. Ты не ослышался. Шаманит. Он совершенно недавно в себе открыл эти способности. Был нормальный человек. Воспитанный. Никому не верил. Только работе, и… жене. А тут ему видение пришло. Ну после того, когда он гвоздь в розетку засунул. На спор… Током его вдарило. Сильно. Думали все. Отработался. Нет. Пришел в себя, и стал говорит, видеть то, что другим не дано. И все. Теперь, когда выходной, халат снимает. Рожу красит. И народ принимает. Правду-матку им режет за деньги. Нойдой себя называет. Это что-то с севера. Скандинавское. Руны раскидывает, да в бубен стучит.
  — Ну и как? — заинтересовался внучок. — Помог кому-нибудь?
  — Да! Помог! Себе! У него прием на сеанс дорогой. Но люди ходят и ездят. Всем же интересно что у них в жизни дальше будет. А тот и рад им помогать. Потанцует перед ними за деньги и как начнет все рассказывать, что видит и слышит. Так только оплачивай его старания. Не скупись. А народ?... А народу в диковинку такой северный клоун. Он и оплачивает.
  — Нет бабуля! — перебил ее Клавдий. — Не пойду я к нему. Денег нет. Да и проблема у меня не та за которую я должен платить. Всего то сон расшифровать. Остальное меня не волнует. Мне бы попроще чего. Есть у тебя кто то другой на примете?
  — Другой? Другой? — призадумалась бабушка, и радостно прокричала, вскинув вверх руки. — Есть! Есть!
  — Кто? Кто бабуля?
  — Она внучок! Она! Она тебе точно поможет. Она всем помогает. Ну просто всем. Даже… Даже тем кто ее об этом не просит. Ну работа у нее … ну такая. Помогать всем и от всего.
  — Да бабуля! — проговорил нетерпеливо Клавдий. — Кто это? Говори! А то она, она! Кто она?
  — Сейчас внучочек. Подожди минуту. — ответила ему старушка и поправив фартук вышла из кухни в комнату. Минуты через две она вернулась обратно и протянула Клавдию свернутую в трубочку глянцевую бумажку. Видно какую то рекламную листовку. От которых в настоящее время не было никакого избавления. И которые лежали везде, где было хоть какое-то свободное место.
  — Что это бабуля? — спросил старушку внук.
    — Почитай родимый. Почитай. Намедни кто-то в ящик почтовый кинул. Ну я и оставила. Авось пригодится когда-нибудь. А тут и ты. Хорошо не выкинула.
  Клавдий Бякин развернул листовку и начал тихо читать большие белые буквы, напечатанные на фоне самовара стоящего на черном столе. —…отливка…снятие…избавление…убеждение…промытие…защита…ворожение…достижение…кульминация…и колядование. Клара Тара. Тьфу. Таро. Бабуля! Кто это Клара Тара? Ты ее знаешь? — закончил читать Клавдий и задал свой вопрос.
    — Знаю! —незамедлительно ответила бабуля. — Слушай расскажу.
  —Давай. Слушаю.
  — Это Кларка молодая. Кларки старой дочка. Помнишь, наверное, батьку ее? Золотарем в совхозе работал. Ну так это она.
  —Сильно ты рассказала. Я правда ничего не понял.
  — Ну в общем это она. Замуж вышла, когда в город уехала жить. Там где-то училась. Или на рынке торговала. Кто что говорит.  Непонятно. Потом развелась и домой к маме приехала. Ну и сидела у нее на шее долго-долго. Не работала нигде. Ну как ты. Говорила всем что ее образование, высшее, не позволяет коров доить, или кур пасти. Все в компьютере сидела. Чего-то писала. И читала. А потом… то ли молния ее ударила. То ли она молнию. Непонятно. Но нашло на нее озарение. Поняла, что лечить может всех. Начала правда со своего родственника. Гришки Кипяткова. Алкоголика местного. Все ему рассказала. Кто он. Что он. И что дальше делать. Тот внял ее словам. Отдал все накопления. Пошел и утопился. А она прозвала себя Кларой Тарой и принялась наживать себе состояние и клиентскую базу. Во как! И потянулся к ней народ. Она сначала только алкоголиков лечила. А потом кто-то недолеченый сказал, что она судьбу ему предсказала. И сбылась та судьба неотвратимо. Ну она и расширила свои полномочия. Стала и то делать и это. А когда председателя от жены увела, то тут ей вообще фарт попер. Даже телевидение приезжало ее снимать. Для какой-то передачи. В общем внучок к ней тебе надо. Но там по записи. Раньше следующего года не примет. Придется ждать.
    — Не бабуля. Ждать я не могу. Срочно надо. — махнул головой Бякин, и как будто вспомнив чего-то важное, поморщился, поднял вверх палец и быстро заговорил. — Бабуля! Бабуля! А помнишь у нас на окраине этот жил… Йог который. Нет. Нет. Не йог. А этот… ну пальцами вовнутрь залезал. Делал операции не разрезая кожи. Как его?
    — А-а-а. Помню конечно. — улыбнулась бабуля. — Хилер его звать по- научному. Даже имя помню. Гудвин. Рассказывал всем что он с Филиппин. То ли приездом. То ли проездом. Непонятно. Потом правда его узнали. Сашка это был. С соседней деревни. А хилером стал он случайно. И Гудвином стал случайно. Так он на тракторе работал. Воду возил. А один раз как-то случайно в будку трансформаторную полез. По нужде по малой. Ну его там и вдарило. Вышел оттуда уже Гудвином. Со всякими тайнами ознакомленный. Что его Сашка звали до сих пор вспомнить не может. Ну ты к нему не ходи. Тебе ж камни из почек удалять не надо. Тебе только сон разгадать. Так же?
  —Так бабуля. Так — с улыбкой проговорил Клавдий, и в глазах его забегали озорные огоньки. — А есть у нас в селе еще какой-нибудь чародей?
    —Есть еще. — махнула головой бабушка и загибая пальцы стала перечислять. — Федя Бакин. Кузнец. Ну тот воду и прочее заряжает. Раньше не умел. Но когда его сосед мешком цемента отварил по голове, то в нем проснулась эта