На этот раз, прежде чем установилась тишина, пришлось несколько особо буйных крикунов вывести из зала, а заодно привести в чувство грохнувшуюся в обморок даму.
Первым опомнился Агний Мерц. Он в бешенстве вскочил со своего места, стукнул кулачком об трибуну и прокричал:
- Уважаемый господин судья! Согласно пункта три статьи сорок пять Процессуального уложения в случае болезни обвиняемого защитник имеет право представлять оного на процессе без его личного присутствия. В связи с явным психическим нездоровьем простолюдина Дениса Коваля прошу разрешения увести его из зала и продолжить процесс без него.
Ну и подлец! Но меня так просто не возьмешь.
Я как можно быстрее вернулся на свое место и обратился к центральной трибуне:
- Уважаемый господин судья! Согласно пункта десять статьи сорок семь Процессуального уложения обвиняемый имеет право в любой момент отказаться от услуг своего защитника и назначить на его место другого либо самому осуществлять свою защиту. Причем поправка сто пятая к статье девяносто семь Имперской декларации прав указывает, что для отказа не требуется разрешения суда. Таким образом, я отказываюсь от услуг Агния Мерца в качестве защитника по моему делу и прошу его немедленно покинуть мою трибуну. Кроме того, прошу зафиксировать, что его голословное обвинения в моем психическом нездоровье считаю наглой клеветой, оскорбляющей честь аристократа.
- Тогда чем вы, обвиняемый, объясните, что сейчас представились другим именем, нежели указанно в материалах дела? - нахмурившись, спросил судья.
- Я не знаю, какое имя указанно в материалах дела, ибо меня с ним до сих пор не ознакомили под роспись, что является грубейшим нарушением законодательства. Подозреваю, что там указан мой псевдоним, под которым я поступил в Академию. Согласно Имперского уложения, аристократ имеет на это полное право. Однако на процессе я обязан назвать свое настоящее имя. Верно, господин судья?
- Верно. Иначе солгавшего ждет суровое наказание. Итак, вы утверждаете, что являетесь Лэрри Тимуаном Алистером де Гренвилем, следовательно, аристократом по рождению?
- Могу еще раз поклясться перед всеми богами. А так же прошу наконец убрать постороннее лицо с моей трибуны, - я вскинул руку в сторону своего бывшего защитника, все еще подрыгивающего от злости рядом со мной. - Видимо, сам он не в состоянии этого сделать.
Впервые по залу прокатился смех, что вызвало новый взрыв негодования у маленького человечка.
- Это я приказываю наконец прекратить дешевый балаган, - заорал Мерц, яростно размахивая кулачками. - Это я приказываю увести простолюдина Коваля из зала немедленно! Вы что, сами сошли с ума, господин судья? Какой из него сын герцога? Он же специально издевается над нами!
А вот это Мерц зря! Судья побагровел от подобной наглости: одно дело, когда ты потакаешь Министерству безопасности и потихоньку подводишь процесс к нужному приговору, а другое, когда за тебя приказывают и оскорбляют на виду огромного количества публики.
- Господин Агний Мерц, - со всей силы ударив молотком по дощечке, пророкотал в ответ судья, - мне кажется, это вы сейчас сошли с ума.
Ну нет, к сожалению, подлец с ума не сошел. Просто что у спокойного человека на уме, у предельно раздраженного на языке. И вовремя запущенный под трибуной темный шарик с руной гнева весьма этому способствует. Я еще по прошлому разу заметил, какой моментальный эффект оказывает на организм Агния подобный заряд.
- Приказываю вывести господина Мерца из зала суда и оштрафовать его за неуважение к процессу, - поправляя воротничок и утирая пот со лба, провозгласил судья.
После того, как беснующегося человечка выволокли из зала, судья вновь обратился ко мне:
- Обвиняемый, в соответствии с требованием закона вы обязаны документально подтвердить свое новое имя.
- К сожалению, господин судья, я не могу этого сделать. Видите ли, по дороге в столицу на нас напали разбойники и забрали все вещи и бумаги. Выжил лишь я один.
По залу прокатилась волна удивления. Особенно оживился сектор, где сидели разряженные девицы. Они начали громко обсуждать, насколько это романтично.
- Верно, все так и было, - выкрикнул Петер со своего места. - Я лично могу это засвидетельствовать!
- Прошу полной тишины! Мы попозже вызовем всех нужных свидетелей. Итак, обвиняемый, тогда каким образом вы сможете прямо сейчас доказать, что являетесь тем, за кого себя сейчас выдаете?
- Я не могу прямо сейчас никаким образом доказать свое настоящее имя.
После этих слов зал снова взорвался. Распорядителю вновь пришлось приказать вывести парочку смутьянов. Когда восстановилась относительная тишина, я как можно убедительнее повторил:
- Я не могу прямо сейчас никаким образом доказать свое настоящее имя. Однако уважаемый суд в состоянии это сделать за меня. Господин судья, в соответствии с законом все знатные особы Империи Мендос обязаны хранить свои слепки личности, а так же слепки личностей членов своих семей в Бархатном чертоге. Герцоги де Гренвили в связи с высоким положением однозначно удостоены данной чести. Вы можете взять слепок моей личности и направить его туда для идентификации. Думаю, это будет самым надежным подтверждением моих слов. Иначе может произойти такая чудовищная ошибка, что ее последствия станут серьезным потрясением для Империи Мендос и повлекут суровое наказание лиц, допустивших преступную оплошность.
Перейдя на магическое зрения, я отметил, что аура судьи начала резко менять свой цвет с раздраженно-красного на молочно-голубой: он явно погрузился в раздумье. Это был хороший знак, потому что именно судья являлся главным человеком, от которого сейчас зависело мое спасение. Ибо суд имел право сделать подобный запрос, но это не являлось его обязанностью.
Насчет Бархатного чертога я узнал случайно: среди книг, неосмотрительно разложенных господином Мерцом на столе в тюрьме, затесался черновик письма, в котором мой бывший защитник выражал бурную благодарность некоему графу за то, что тот пригласил его на процедуру снятия слепка личности с новорожденного сына и наследника. Далее шло преклонение перед мудростью предков, раз и навсегда решивших важную проблему, волнующий знать всех времен и народов: как в случае чего доказать подлинность личности, претендующей на трон, наследство, титул и прочее. Правда, сам Бархатный чертог был описан в таких витиеватых выражениях, что сложно было понять, что это такое и где он находится. Но главное, заново перебрав в памяти содержание Процессуального уложения, я нашел в самом конце статью, в соответствии с которой суд мог самостоятельно делать запрос в этот самый Бархатный чертог!
Черт, как же я сразу не подумал, что если в Империи уже вовсю применяется технология снятия слепков личностей для охранных ключей и учета студентов в Академии, то сами боги велели зафиксировать генеалогические древа знатных особ подобным образом. Вы только представьте: создается огромный кристалл, туда вносятся слепки личностей аристократов, как только они появились на свет - и опа! теперь в случае сомнений легко можно проверить, самозванец перед тобой или нет. Гениально! Нам бы на Земле такие технологии.
Но рано я радовался: с противоположной трибуны поднялся человек в черном камзоле.
- Господин судья, - обратился он к центральной трибуне, - мой клиент Конрад де Сваниль со своей семьей предельно терпеливо слушали весь этот бред по поводу якобы аристократического происхождения простолюдина Дениса Коваля. Но каждому терпению приходит конец. Мы утверждаем, что обвиняемый, зная о том, что за данное преступление полагается смертная казнь, целенаправленно тянет время и издевается над присутствующими. Он специально выбрал герцогство, наследник которого практически никогда не выезжал за его пределы, поэтому мало кто видел юного Лэрри де Гренвиля в лицо. Если мы сейчас сделаем запрос в Бархатный чертог, то это подаст идею и впредь каждому преступнику подобным образом затягивать судебный процесс. Да и сам чертог из святилища превратится в проходной двор. Не удивлюсь, если имеется еще одна причина устраивать этот водевиль: в настоящий момент полным ходом ведется подготовка к побегу. Поэтому просим расценивать выходку обвиняемого как отягчающее вину обстоятельство и как доказательство его склонности к подрывам устоев общества.
Я тут же взял ответное слово:
- Господин судья, вы можете вызвать многочисленных свидетелей из самого герцогства Гренвиль, которые подтвердят мою личность. Я так же могу ответить на любой вопрос, касающийся обстоятельств моего детства и юности.
- На это уйдет времени еще больше, чем на Бархатный чертог, - парировал представитель де Сванилей. - Насчет допроса обвиняемого, герцог Мерсо де Гренвиль с семьей вели настолько замкнутый образ жизни, что легко можно врать все, что угодно, растягивая очевидное дело на длительный срок. И вообще мы не видим повода заводить новую моду: заставлять аристократов бросать все дела и проделывать многодневный путь из-за каждого спектакля, разыгрываемого простолюдинами. Раньше подобные преступления рассматривались в частном порядке, зачастую в течении того же дня, а не затевались длительные следствия с многолюдными процессами.
- А вы не боитесь, что склоняете суд совершить непоправимую ошибку? - поинтересовался я.
- Нет, не боюсь. Я глубоко убежден, что наказание должно быть суровым и незамедлительным, чтобы впредь ни у кого не возникало мысли повторять подобные преступления.
Судья явно заколебался, чью сторону принять. А вдруг я и правда сын могущественного герцога? Тогда в случае моей смерти он навсегда покроет свое имя позором, да еще навлечет месть клана де Гренвилей. Но это все в отдаленной перспективе. А сейчас имеется реальное указание всесильного Министерства безопасности и недовольство Главного министра. На столе перед судьей лежали две папки, которые он время от времени перекладывал то поближе, то подальше. Подозреваю, там находились оба моих уже подписанных и утвержденных приговора.
Наконец прервав наши пререкания, судья объявил небольшой перерыв и удалился в свою комнату. Зал тут же принялся бурно обсуждать, что произойдет дальше. Девушки в зале на всякий случай снова зашуршали плакатами.
Выйдя минут через десять, судья объявил свое решение:
- В соответствии со статьей сто два Процессуального уложения суд проведет процедуру снятия слепка личности с подозреваемого и отправит его в Бархатный чертог для сравнения со слепками личности Лэрри де Гренвиля, - начал судья под недовольное шипение противоположной трибуны, - но при соблюдении одного условия: если найдется свидетель, желательно аристократ, способный убедить суд, что обвиняемый имеет хотя бы отдаленное сходство с вышеуказанной особой. Как видите, обвиняемый, суд великодушно дает возможность доказать вам свое имя. Однако, учитывая мнение пострадавшей стороны и с целью соблюдения сроков рассмотрения дела, данный свидетель должен быть заявлен незамедлительно.
Вот это лицемер! Видимо, все-таки судья вспомнил, на кого он работает и решил не ссориться с безопасниками. Формально дал разрешение,
