складывалась не простая, – она кивнула. – Бухарин также пытался возражать против «сталинского» подхода, но его доводы тоже были отвергнуты. Но всё это произошло позже, а пока, избавившись от Троцкого, Москва отодвинула идеи Коминтерна на второй план и взялась за индустриализацию страны, – он на секунду замолчал и, собираясь с мыслями, перевёл дух. – Однако во время выполнения первого пятилетнего плана Советы вновь столкнулись с серьёзными проблемами…
Удивившись настолько точным деталям рассказа, Кейт смогла лишь вымолвить:
– Сэр, неужели наша разведка так хорошо работает, что ей известно всё до мелочей?
– Разумеется, об этом вы можете спросить у капитана Дэвидсона, но, думаю, не стоит. По долгу обязанностей мне положено знать такие факты… Вы – мой заместитель по работе с информацией. Столь пристальный интерес к Советам с вашей стороны может быть неверно истолкован. На нашей службе каждый должен заниматься своим делом.
Кейт отметила: пребывание Кэмпса в России оставило свой след – эта страна ему интересна не из праздного любопытства. Можно было только позавидовать, он владел всей необходимой информацией, умел работать с фактами и настолько разбирался в деталях, что с успехом мог служить в том же ведомстве, что и Дэвидсон.
– Ваш рассказ увлекателен, но о каких проблемах русских вы говорите? Пока я их не вижу.
– Увы, миссис, они были. В первые годы частичной коллективизации недовольство крестьян вновь привело к снижению сбора урожая. По оценке наших аналитиков, те, кто работал в колхозах, резонно считали – общее, значит, ничьё, а раз так, то и нечего стараться. Бывали случаи, что земледельцы боронили незасеянные земли и затем продавали припрятанное зерно на рынках. Итогом такого «труда» стали массовые приписки результатов. Помимо этого, зажиточные крестьяне, которых в России прозвали «кулаками» и «середняками», не горели желанием вступать в колхозы. Одни сдавали хлеб ниже установленных норм, другие по-прежнему продолжали бойкотировать заготовки зерна. У большевиков не осталось иного выхода, как перейти к сплошной коллективизации. В России началась борьба с такими хозяйствами, которая едва не привела страну к новой гражданской войне. Против властей на селе вспыхнуло больше десяти тысяч актов неповиновения, и Москве вновь пришлось действовать максимально жёстко. Восемьсот очагов активного сопротивления были подавлены силой оружия, и «раскулаченных» принудительно отправляли на спецпоселения в Сибирь. Но после усмирения недовольных перед Советами возникла ещё одна проблема: на производстве появилось много неопытных крестьян, что привело к неэффективному использовании заводского оборудования и массовому росту аварийности. Индустриализация вновь оказалась на грани срыва. Обвинить в кризисе бывших земледельцев большевики не могли. Они вновь подошли к делу с «революционной решительностью». Вы что-нибудь слышали о деле «Промпартии»?
Кейт удивилась:
– Нет, сэр, простите, до войны я не интересовалась делами других стран. Какое у неё странное название.
– Ничего странного. В конце двадцатых большую группу советских инженеров и технических специалистов обвинили в намеренном уничтожении заводского оборудования, создании на производстве кризисов и работе на французскую разведку.
– Но для таких весомых обвинений нужны серьёзные доказательства?
– Разумеется, но не для судебной системы, что образовалась в СССР, – со знанием дела ответил Кэмпс. – В тридцатом году на показательном процессе государственный обвинитель Крыленко обрисовал новый подход к делопроизводству. Я запомнил его изречение слово в слово: «При всех обстоятельствах лучшей уликой всё же является признание подсудимых». Можно сказать, в те годы был заложен фундамент репрессий, которые разгорятся позже, и постулат римского права: «Признание – царица доказательств» стал основой «правосудия» большевиков. В то время многие из бывших воинских служащих старой России, кто перешёл на сторону «красных», были арестованы. Они дали признательные показания о своей антисоветской деятельности. Как его добивались, думаю, вы понимаете.
– Благодарю за откровенность, сэр, этот разговор очень важен для меня. Неужели русским нельзя было пойти другим путём, без «закручивания гаек»?
Он, не задумываясь, ответил:
– В другой ситуации, возможно. Однако не забывайте, Советам в кратчайшие сроки нужно было подготовить страну к новой войне, и в методах они, разумеется, не церемонились. Показательный процесс по делу «Промпартии» дал понять, что заигрывать с несогласными власть больше не будет. С тех пор все указания из Москвы выполнялись чётко и беспрекословно. За малейшую оплошность и недобросовестное исполнение своих обязанностей грозили суровые наказания. В 31-м году на конференции работников промышленности Сталин высказался насчёт развития СССР на ближайшие годы. Он произнёс слова, показавшие его неплохим аналитиком: «Мы отстали от передовых стран на пятьдесят-сто лет. Мы должны пробежать это расстояние за десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут...»****** После этих слов стало ясно: несмотря ни на что, русские добьются своего – в кратчайшие сроки создадут экономику, способную вынести любой удар.
Кейт поразилась. Неожиданный поворот затянувшегося разговора оказался подарком судьбы.
– Простите, сэр, но такого скачка невозможно добиться лишь принуждением. К тому же, насколько я знаю, в те годы в России от голода умерли миллионы людей.
– Вы правы, – согласился он и тут же возразил: –- но лишь отчасти. В Союзе, как и в любой другой стране, на грубых работах также использовался труд заключённых, но ожидать от него при возведении промышленных корпусов и монтаже сложного технического оборудования качества было глупо. Большей частью этим занимались наёмные специалисты и квалифицированные рабочие, которых находили среди отставных военных и на биржах труда. К слову, на грубых работах было много крестьян, которые после посевной уходили на работы в города. Но самое интересное, в Союзе создавался и культивировался новый вид человека – человека труда, кто жил и работал не ради личного обогащения, а ради общей цели. В России даже появились такое звание, как «герой социалистического труда», кому за трудовые подвиги оказывался заслуженный почёт и уважение. Относительно голода – было и такое, но у него также несколько причин. И главная из них: при планировании хлебозаготовок Советы не учли, что не все регионы пригодны для получения хорошего урожая, но зачастую нормы сдачи хлеба были одни и те же для всех областей.
– Какой ужас, – тихо произнесла Кейт.
– Верно, – так же негромко ответил Кэмпс, – введя жёсткие нормы заготовок зерна, в Москве забыли, что земледелие в России всегда дело рискованное. И результат ошибки не заставил себя ждать. В тридцатом году внушительный объём жатвы воодушевил большевиков, и они удвоили нормы сдачи хлеба. Но лето 31-го оказалось необычайно засушливым, однако, нормативы по сбору урожая остались прежними. За невыполнение указаний грозили серьёзные наказания, и руководители на местах старались изо всех сил. Чрезмерное давление привело к тому, что на личное потребление у крестьян практически не оставалось зерна. Результатом подобного рвения стал массовый голод, который прокатился практически по всем регионам страны. Больше всего пострадали «советские житницы» – Украина, Поволжье и Казахстан. Когда в Москве наконец-то осознали масштабы бедствия, ситуация уже вышла из-под контроля, и её пришлось срочно исправлять. Объёмы экспорта хлеба были уменьшены. В магазинах Торгсина******* простым гражданам стали продавать продукты питания, и Советы перешли к импорту зерновых из других стран. В 33-м ситуация по-прежнему оставалась тяжёлой, и экспорт хлеба приостановили. Наиболее пострадавшим районам начала оказываться продовольственная помощь, жителям деревень и городов разрешили ведение подсобных хозяйств. По подсчётам аналитиков потери СССР от голода в 32-33-х годах составили около восьми миллионов человек. Полностью исправить положение удалось лишь к 36-му году, когда большевики смогли вернуть темпы индустриализации на прежний уровень.
– Простите, сэр, но вы сказали: у нас не горели желанием иметь серьёзных дел с русскими. Почему наши страны пошли им навстречу?
Кэмпс ухмынулься:
– По поводу «не иметь серьёзных дел» – верно, было и такое. Но, возможно, вы в курсе: в тоже время в Северной Америке и Европе разразился крупнейший экономический кризис, более известный как Великая депрессия********, – она кивнула. – И поставки зерна из России оказались весьма кстати. К слову, после обвала на рынках ценных бумаг в США и Европе от голода также погибло не менее десяти миллионов человек, и то это лишь приблизительное число.
– Приблизительное?
– Смертность оказалась настолько высокой, что статистика потерь в Северной Америке за 32-й год даже не велась. В то лихолетье прокатилось более двухсот «голодных маршей». Толпы отчаявшихся пытались пройти в Вашингтон, чтобы показать весь размах бедствия и обивали двери чужих домов с просьбами дать работу хотя бы за еду. Обездоленных оказалось так много, что на их пути пришлось выставлять армейские части. Чтобы изменить ситуацию, безработных стали привлекать к общественному труду, за который каждому платилось по тридцать долларов в месяц, и почти всё изымалось за еду. Таким образом, по нашим данным, в тяжелейших условиях на фоне высокой смертности от малярии работало не менее восьми миллионов человек. Но и это далеко не всё… В наших кругах не любят вспоминать, как в эти же годы в странах Северной Америки и Европы повсеместно упал спрос на товары и услуги, остановилось строительство, и встала промышленность. Вслед за обвалом экономики обрушились цены и на сельхозпродукцию. В то же время, чтобы не допустить падения цен на продовольствие, корпорации распахивали миллионы акров*********, засеянных различными культурами, отправляли на свалку миллионы туш свиней, а банки продолжали кредитовать промышленные предприятия и аграрный сектор под внушительные ставки. В итоге не менее пяти миллионов американских и столько же европейских фермеров оказались разорены, а их земли и сельхозтехника, что находились в залоге, оказались в руках различных финансовых групп.
На Мальте помимо ремонтных доков не было развитой промышленности. Кризис ударил лишь по финансовой части экономики острова, и даже в самые тяжёлые времена на столе родных Кейт всегда была свежая рыба. Услышав о голоде в
| Помогли сайту Праздники |
При цитировании ссылка на сайт обязательна. Exsodius 2008 - 2025
18+