сам. Я могу часов в двенадцать зайти еще раз ее осмотреть и потом только вечером.
Так и решили. Передвигалась женщина довольно не плохо, она сама прошла в ванну и искупалась под душем. Николай дал ей свой халат, в который она переоделась, после этого уложил ее спать. Он сварил бульон, потом поехал в свой дом и привез кое - что из Милкиных вещей. В полдень пришел доктор и еще раз осмотрел Татьяну.
- Как будто все пока не плохо - сказал он после осмотра - если что, звони. Подскочу.
Татьяна не хотела есть, но Николай настоял и ей пришлось выпить чашку бульона. На следующий день он показал ей, где что у него находится и отправился на рыбалку. Чем быстрее начнет о себе заботиться, тем быстрее и поправится, был уверен он. И действительно дела пошли веселее. Женщина даже начала убираться по дому.
- Только пол пока мыть не могу - словно оправдываясь, сказала она - когда нагибаюсь, лицо очень болит.
Но по мере того как она выздоравливала, у Николая появлялась тревога и беспокойство. Кровоподтеки и отек с лица еще не совсем сошли, но уже было видно, что Татьяна необыкновенно привлекательна. Ей на вид было лет тридцать. Фигурка была несколько худовата на вкус Николая. Но высокая, небольшая грудь была великолепна, и Николай стал ловить себя все чаще на том, что он любуется ею. Ножки тоже были прекрасной формы. Женщина днем на улицу не выходила, только вечером присоединялась к Николаю, когда он выходил покурить во двор. А как - то совсем расхрабрилась и попросилась с ним покататься на катере, когда узнала, что он отправляется на всю ночь.
- У меня там одна постель - сказал Николай прямо. Она покраснела, но справилась с собой, потом беспечно махнула рукой и, не глядя ему в глаза, сказала
- Это все равно лучше, чем сидеть одной, как - нибудь устроимся.
Пока отплывали, Татьяна не выходила из каюты, потом напялила на себя рыбацкую, бесформенную, с отвислыми полями, шляпу и рокан, и решилась выбраться наверх. Она сидела дома почти две недели, как в заключении, и вид окружающего ее необыкновенно волновал. Действительно было что-то умиротворяющее в поросших кустарником и камышом берегах. На якорь встали в одной из проток. Место накануне было специально прикормлено. Наловили с десяток подлещиков, сварили уху. Николай достал фляжку с водкой, чуть - чуть плеснул в дымящий котелок. Потом наполнил рюмки
- За удачную рыбалку.
Татьяна выпила и закусила горячей ухой, отчего по всему телу пробежала горячая волна.
- Как хорошо - сказала она - наверное, именно так и надо жить, самим добывать пищу, вообще быть поближе к природе.
- Угу, я всю жизнь этим занимался - поглощая уху, сказал Николай.
- Что, вот так рыбачили?
- Ну не совсем так, но рыбачил профессионально, на Севере.
- Я это сразу поняла, как только вас увидела. Решила вы или бывший военный или летчик.
- Бывший, потому, что старый?- усмехнулся Николай.
- Ну, какой вы старый, наверное, и пятидесяти нет?
- Увы, уже пятьдесят пять.
- Это для мужчины самый расцвет. Я у отца родилась, когда ему было на пять лет больше.
-Это обнадеживает. Предлагаю выпить за долгожителей.
- Пожалуй мне многовато будет, но такой тост пропустить грех.
Вокруг стало уже совсем темно. Николай включил лампочку над рубкой.
- Как уютно - восхищенно сказала Татьяна - я никогда не бывала ночью на реке. А теперь я хотела бы привести себя в порядок и что - то спать хочется, наверное, последняя рюмка была лишней. Это можно где нибудь сделать?
- Конечно - засмеялся Николай - туалет, ванна, душевая, как и положено, на корме. Спустишься на две ступеньки вниз, на транец - площадочку, там дальше сообразишь.
Через несколько минут она вернулась, заливаясь смехом.
-Действительно все очень удобно, я только боялась перепутать, что в какой последовательности делать. Здорово, там даже откидной стульчак есть. Но эту штуку, за которую дергать, я не нашла.
- Смывается все с помощью водомета, прямо отсюда. Николай включил на несколько секунд двигатель.
- Ну, теперь покажите мне, где постельные принадлежности, потому, что сил у меня совсем не осталось.
- Там все уже постелено - сказал Николай. Когда она ушла в каюту, он налил себе еще рюмку, выпил и задумался. Все, казалось бы, ясно, но что - то мешало пойти и вот так просто овладеть женщиной. Он стал припоминать
- Кажется, когда я сказал, что у меня на катере одна постель, она ответила
- Это лучше, чем сидеть одной.
- Значит просто выбрала из двух зол меньшее. А это похоже на ... принуждение. До утренней зорьки всего пять часов. Как - нибудь тут перекантуюсь. Решил он, подкладывая под голову рокан снятый, Татьяной и устраиваясь поудобней. И тотчас услышал ее голос
- Коля, мне здесь страшно одной. Кажется, что кто-то ходит рядом.
Этого было довольно, чтобы все сомнения немедленно развеялись. Он спустился в каюту, разделся и почувствовал, как она подняла одеяло, пропуская его к себе. Что он ощущал с нею, не поддавалось объясненению. Ее сильное и одновременно легкое тело было гибким и податливым, казалось, что оно специально создано именно для него, как вторая половинка. Он впервые в жизни знал точно, что именно от него требуется, появилась сумасшедшая уверенность, что отныне - они одно тело с общими чувствами. Они выбрались на палубу, только когда горизонт окрасила огненно - красная заря и стояли совершенно голые, обняв друг друга, и любуясь на эту красоту, сознавая свою полную бестелесность. Казалось, даже небольшой ветерок, может поднять их над землею и помчать навстречу новой, неизведанной жизни, а все, что было до этого, только подготовка к грядущему. Они пробыли на реке еще сутки, но закончилась еда. Ночевать отправились в большой дом. Татьяне там не понравилось. Почти сразу она попросила
- Уйдем, здесь живет другая женщина.
- Жила -поправил ее Николай - здесь и я только иногда жил.
- Вы разошлись?
- Она умерла, но сейчас, как это не подло звучит, я точно знаю, что никогда не любил ее. У меня было две жены. Я думал, что любил первую, но это, оказывается, была страсть, вторая была моим добрым товарищем. А люблю я только тебя.
- Может быть, тебе это только кажется?
- Нет, жизнь все расставила по местам, теперь я все понял совершенно точно. Я люблю впервые.
- Ты можешь ошибаться.
- Нет, я слишком стар для этого.
- Не говори о старости, я ведь тоже не девочка.
- Сколько тебе?
- Не так уж и мало, тридцать семь.
- Совсем детеныш, иди ко мне. Он усадил ее к себе на колени и спросил.
- Ты знаешь, как долго я тебя ждал?
- Знаю - всю жизнь. А ты знаешь, как я рада, что встретила тебя?
- Знаю, как моряк после плавания рад встретить берег.
- А как я скучал по тебе?
- Как путник в пустыне по оазису?
- Еще сильнее как полярник по лету. И теперь я боюсь.
- Чего?
- Потерять тебя.
- Не нужно думать об этом, милый. Будем жить сегодняшним днем и будем молиться, чтобы он длился дольше. Ты знаешь какую- нибудь молитву?
- Нет, но для тебя, мое божество, я ее придумаю.
- Пожалуй не сейчас.
- Почему.
- Потому, что сейчас твое божество хочет погрешить.
- Божество безгрешно по определению.
- Еще как грешно.
Ночью Николай проснулся, почувствовал, что Татьяны рядом с ним нет.
Он нашел ее в соседней комнате. Она стояла, задумчиво глядя в окно. По ее щекам текли слезы.
- Что случилось, Танечка? - испуганно спросил он.
- Ничего, милый. Нам хорошо вместе, а что потом? Мне страшно.
- Что - то приснилось, чего ты вдруг испугалась? Может быть, пришло время нам поговорить.
- Нет, прошу тебя, не нужно. Одно могу тебе сказать - все мои неприятности связаны с бывшим мужем, жадным и мстительным типом. Прошу, не спрашивай больше ничего, позже я все тебе расскажу. Я не хочу затащить тебя в это болото. Давай вечером опять поедем на рыбалку. На реке так легко дышится, и я не боюсь ничего.
- Конечно, поедем, а сейчас пойдем спать. Не нужно бояться. Пока я рядом, тебя никто не обидит.
Через два месяца позвонил Генка.
- Пап, мы приедем на недельку с ребятами? - спросил он.
- Приезжайте в бабушкин дом.
Через день утром он появился, зашел взять ключи от дома. Татьяна как раз возилась на кухне. Генка был изумлен
-Здравствуйте, Татьяна Борисовна - поздоровался он. Она его не узнала, но по лицу стало видно, что пытается вспомнить и еще, что сильно испугана.
- Я, Кошелев, ученик Краснова из училища. Вы у нас только два занятия провели и можете меня не помнить.
- Это мой сын - сказал Николай.
- Твой сын - повторила за ним Татьяна.- ты не говорил, что у тебя есть сын.
- Да, не говорил, как - то повода не было.
- Ну что ж, мир тесен. Будешь завтракать с отцом?
- Нет, ну что вы? Нас тут целая компания, всех, пожалуй, не накормить. Я за ключом зашел, а еды у нас полно. Пап, я еще хотел тебя кое о чем попросить.
Они с Николаем вышли в соседнею комнату.
-Пап, а ее милиция ищет. Недавно приходили, всех расспрашивали.
- Кто она?- тихо спросил Николай.
- Хореограф. Муж ее - Бондин, не слыхал? Крутизна.
- Хорошо, тем более помалкивай. И друзьям ничего не говори.
- Пап, а ты можешь немного денег дать?
- Дам, только прошу, не болтай об этой женщине ни с кем.
Генка ушел. Татьяна, явно взволнованная, пыталась, овладеть собой, но ей это удавалось плохо.
- Надолго они приехали?
- До пятницы. Не беспокойся, я сказал ему, чтобы помалкивал.
-Вот и хорошо. Он что - нибудь рассказывал?
-Сказал только, что из милиции приходили, расспрашивали про тебя.
-Что - нибудь еще?
- Сказал про какого - то Бондина. Это и есть твой бывший муж?
- Этого подонка вся Москва знает. Ой, Коленька!- она уткнулась лицом ему в грудь - у нас слишком хорошо все было, а так бывает только в сказке.
- Не волнуйся, ничего не случилось, пока не паникуй.
- Я и не паникую. Все нормально. Просто немного расстроилась.
В ее голосе слышалась обреченность.
- Коля, мне нужно ехать в Москву. Прямо сегодня.
- Я тебя не отпущу.
- Ну, о чем ты говоришь, Коленька. Вопрос идет о моей жизни. Мое спасение там, в Москве. У меня только несколько дней. Я должна этим воспользоваться, пока твои гости не вернулись туда и пока он думает, что меня нет в живых.
- Тогда поедем вместе, машиной.
Татьяна задумалась, потом сказала
- Ну хорошо. Отправимся сегодня после обеда. Когда они въехали в Москву, уже смеркалось. Остановились в уютном, каком-то игрушечном проезде
- У меня нет ключа, придется лезть через форточку. Подождем немного, пусть сильнее стемнеет. Не стоит привлекать к себе внимание - она прижалась к Николаю - обними меня крепко, как только можешь. Да, вот так. Теперь дай я тебя поцелую. Если со мной, что - то случится, обещай не предпринимать ничего. Это совершенно безнадежно. Дай мне честное слово. Я попытаюсь все сделать сама. Сейчас я залезу в квартиру, вон посмотри на четвертом этаже два крайних окна. Свет включать не буду, рисковать не стоит. Я просто отдерну занавеску и ты поймешь, что путь свободен. Тогда посчитай до десяти и быстро иди в квартиру номер четырнадцать. Я тебе открою дверь.
- Ты просто сорвешься с высоты, проще вскрыть дверь.
- Нет, Коленька. Дверь железная со специальным замком. Ты не знаешь, что для балерины это не сложнее, чем подняться по лестничной клетке.
Ну, я пошла, поцелуй меня на удачу.
Она выскользнула из машины, и через минуту уже Николай увидел как ловко и быстро двигается ее едва заметный силуэт по стене. Вот она скрылась в темной форточке окна. Николай до боли в глазах
