завтра никто из ваших друзей не останется в живых. В том числе и Алекс де Муар. Поверьте, места на эшафоте всем хватит.
- Вы угрожаете мне, наследнику герцога Мерсо де Гренвиля? Вам не кажется, что именно вы рискуете быть обвиненным в государственной измене?
- Ну что вы, милорд. Я скорее предупреждаю. Причем, заметьте, обвинения грозят не лично вам, а только вашим сообщникам. Причем исключительно по вашей глупости и несговорчивости. Мне даже ничего делать не надо: я всего лишь не буду мешать следствию, а потом отойду в сторонку и понаблюдаю за последними минутами жизни таких прекрасных людей.
Вот же гад! Однако учтем, что в открытую граф пока боится действовать. Интересно, почему такой жестокий и коварный тип до сих пор соблюдает осторожность?
- Итак, юный милорд, начнем с самого начала, - пристально глядя мне в глаза, жестко заявил мой опекун. - После покушения на вас господин Крис Миррой произвел расследование. То, что вы в Сиенде время от времени посещали госпожу Жимоль и барона де Ружана, нам давно известно. Поэтому после того как на пустыре был обнаружен труп вашего слуги, а вы не явились домой, дознаватели тут же их всех арестовали, а так же провели обыски в домах подозреваемых. Как ваш опекун и временный правитель герцогства я присутствовал на всех следственных мероприятиях. И каково же было мое изумление, когда в жилище барона обнаружились вещи из ваших сгоревших покоев. Я сперва глазам своим не поверил, а потом порадовался за вас: такая удача, что все ваши любимые раритеты не уничтожены! - театрально воскликнул граф. - А вы счастливы, милорд, что они не погибли при пожаре?
Граф придвинулся почти вплотную ко мне, внимательно следя за моей реакцией.
- О боги! Мои неповторимые произведения искусства, мои гениальные поэмы целы! - так же театрально воскликнул я. - Это чудо!
- Я рад за вас, - усмехнулся граф. - У меня даже мысли не возникло, что вы сами устроили поджег. Кстати, именно благодаря этой находке вашего барона Мартина обвинили в государственной измене и приговорили к смертной казни. Тем более, что он наотрез отказался сотрудничать с дознавателями. Кстати, кроме ваших вещей я нашел у де Ружана прелюбопытный документ.
Де Виллан встал, подошел к столу, вытащил оттуда знакомую пачку пожелтевших страниц и с довольным видом повертел ими перед моим лицом:
- Как я понимаю, рукопись написана на староимперском и, судя по бумаге, ей не менее ста лет.
Теперь понятно, почему завитушки на буквах вызвали ассоциации с дневником княжны Леоноры.
- Здесь говорится о том, что ваш прадед герцог де Гренвиль не мог иметь своих детей, поэтому он усыновил своего дальнего родственника, прекрасного здорового мальчика. Вместе с ребенком ему были переданы некие артефакты. Сейчас они находятся в подземелье замка и открыть тайник может только тот, в ком течет кровь этого мальчика. Проще говоря, вы, Лэрри, как прямой потомок, нужны мне для того, чтобы проникнуть в этот тайник.
- И вы захапаете себе все сокровища?
- Нет, только то, что сочту нужным. И Оковы в первую очередь.
- В чем же их особая ценность?
- Потом как-нибудь расскажу эту легенду. Само собой, если мы найдем общий язык.
- И почему я должен вам помогать?
- Ну во-первых, вы обретете семейные реликвии, во-вторых, вы сделаете благородное дело: спасете ваших друзей. Наш друг господин Миррой по вновь открывшимся обстоятельствам приостановит приговор суда, возобновит дело и признает все вашу компанию невиновными.
- Замечательно. Я могу прочитать данную рукопись?
- Нет, не можете. Что вам нужно знать я и так расскажу.
- Может, вы дадите хотя бы подержать ее в руках, чтобы убедиться в ее подлинности?
- Попозже.
- Тогда почему мне вам надо верить?
- У вас, милорд, нет другого выхода.
- Допустим. Когда вы планируете отправиться?
- В рукописи сказано, что проход открывается в вашей фамильной усыпальнице в полнокровие. Так что через два дня и приступим к делу.
Мда, у судьбы отличное чувство юмора: я только что искал способ выбраться из передряги и успеть попасть в подземелье, а так же спасти невиновных - и вот шанс появился, но он меня не радует. Хотя... пожалуй, поторгуюсь.
- Ваше сиятельство, - начал я после паузы, выглядевшее как тяжелое раздумье, - я согласен помочь вам в обмен на оправдательный приговор. Кроме того, вы даете мне возможность все-таки убедиться в подлинности рукописи: это необходимо прежде всего ради нашей с вами безопасности. Согласитесь, будет печально, если мы попадемся в ловушки.
- Второе резонно. А насчет первого условия: вернемся и устроим оправдательный приговор.
- Вы не поняли: до нашей экспедиции мои друзья должны быть оправданы, иначе сделка не состоится.
- Тогда их казнят сразу после полнокровия.
- Их и так казнят, так что я ничего не теряю.
Мой опекун окинул меня пронзительным взглядом и задумчиво затарабанил пальцами по подлокотнику. Потом резко поднялся и коротко бросил:
- Я сегодня же переговорю с господином Мирроем и озвучу вам результат.
После этого он так же резко выскочил из комнаты.
***
Все оставшееся время я провалялся на диване. Меня периодически кормили, ненадолго ослабляли веревки, чтобы восстановить кровообращение, и ни на секунду не оставляли без присмотра.
Через два дня наконец явился граф де Виллан. Он удалил из комнаты слуг и личностей с профессионально неприметной внешностью, достал из сумки бумагу с имперским гербом, печатями и показал мне. Текст бумаги гласил, что по вновь открывшимся обстоятельствам дело о покушении на меня пересмотрено, с барона де Ружана, госпожи Фаины Жимоль и простолюдинки Литы сняты все обвинения.
- Ваши друзья получили свои экземпляры постановления. Теперь им не грозит смертная казнь. Мне это дорого стоило.
Хм, а глава дознавателей мне втирал, что только Император Павлий может отменять подобные приговоры... Вот ведь гад.
Тем временем граф протянул мне рукопись. Я изловчился, чтобы дотронуться до нее, мысленно произнес заклинание быстрого чтения и в мой мозг ворвался поток информации. Как я и ожидал, многие вещи совпали с тем, что уже было известно из дневника княжны Леоноры. Текст, по всей видимости, был написан тем самым герцогом де Гренвилем, который сперва укрывал мою прабабку, а в итоге усыновил моего деда Теодора Марка. И, в отличии от расплывчатости дамского дневника, текст содержал более конкретные сведения о подземелье.
- Да, похоже на подлинник, - коротко кивнул я. - Тогда я сам с удовольствием поучаствую в разгадке семейных тайн.
- Ну и славно, милорд Лэрри. Однако, чтобы наше путешествие было максимально приятным и полезным, мы все-таки захватим ваших друзей с собой. Все-таки вы юноша с сюрпризами, а мне бы хотелось подстраховаться.
