Пианист

 
…………………………..
Эта история не вымысел. В середине семидесятых годов я, шестнадцатилетний актёр вспомогательного состава (была когда-то и такая категория) выехал с гастролями по Приморскому краю. Города, посёлки и сёла. Дворцы культуры и убогие деревенские клубы. И вот в одном далёком, почти таёжном посёлке, после установки декораций оставалось часа полтора до начала спектакля. Актёры, в своём большинстве разбрелись по местным магазинчикам в поисках дефицита, коего в краевом центре не встретишь, а в посёлках особым спросом не пользовались. В помещение клуба осталось человек пять. Кто-то на массивном бобин нике слушал не совсем качественные, полу запретные песни так называемых «эмигрантов», не подозревая, что из этих эмигрантов были и не все эмигрантами вовсе. Но суть не в этом. Иные, как я, читал или просто дремал, устав от переезда по ухабистым дорогам. И вот в наше помещение неторопливо вошёл неряшливо одетый, грязный человек неопределённых лет, напоминающий, как сейчас бы сказали «бомжа». Стараясь не привлекать к своей персоне внимания направился к стоящему в стороне фортепиано. Молча провёл по нему грязной рукой, затем сел, молча заскорузлыми пальцами стал поглаживать клавиши.  А затем…полилась музыка. Музыка…Кто-то выключил магнитофон. -Рахманинов, -произнёс ошарашенный радист Дима. Все с изумлением уставились на это нелепое зрелище. А человек играл. Не помню сколько это продолжалось. Затем он затих и словно что-то вдруг оборвалось, вернув нас в реальность этого захолустного Дома культуры. Скорее даже просто небольшого клуба. Словно какая-то пелена, пролетев над нами, окутала, унесла с собой, а затем грубо отбросила в реальность. Единичные слушатели опять разошлись по своим делам, а я подсел к странному пианисту.
-Простите, вы пианист? Человек, будто не понимая вопроса молча посмотрел на меня, затем словно очнувшись, скрипучим голосом произнёс; - был. Давно. Артист?
-Пока нет. Учусь только. При театре. Возможно, и буду.
=Это хорошо, -человек почесал свои давно немытые космы волос.-А зачем? Театр зачем? Разве трагедий и в жизни мало?
=Я не знал, что ответить этому странному человеку. А он продолжал. -Никто не знает зачем. И я не знал. Нет, знал. Увы, знал.
=Вы тут при клубе работаете?
Человек хихикнул. -Я? Разве похоже? Я не работаю. Я…тут…просто я тут. Поговорить не с кем. Вот вас тут увидел. Зашёл.
=Вы хорошо играли.
=Играл. Он посмотрел на свои грязные, скрученные пальцы левой руки. -Помнят. Всё-таки помнят. Всё помнят. Сигаретку не дашь?
Я протянул ему пачку сигарет.
=Хорошие. Парочку можно? Человек закурил, вторую сигарету как-то умудрился заложить за ухо под длинными спутанными волосами. Откуда ты? Ну, где жил?
Я ответил.
-А я раньше в Питере жил. Ну, Ленинграде. Да. Не веришь? Оттепель. Как затем говорили тогда была. При «кукурузнике». Ну, ты не помнишь.
=Помню, - обиделся я. Правда…
=Под стол пешком ходил, -опять захихикал он. -А я…столько надежд было… а потом… Я джаз играл, блюз. Ну, фарцевал немного. А где и как ещё пласты фирменные достать? То-то. Всё было и ничего не было. Так вот. Гайки завинчивать стали. Идеология. «Если ты играешь джаз, значит Родину продашь». Слышал такое?
=В «Крокодиле».
-А жизнь, она не журнальчик этот Она…Да что там…
Меня удивило несоответствие внешнего вида этого человека и его правильной речью, на фоне сплошного «чё» и «шо» местных аборигенов. А человек продолжал. =Да, стали закручивать. Не патриотично, тлетворное влияние. А у нас группа была. Сначала в кафушки перешли, затем в подвалы. Но народ шёл. Предупреждали, что под комсомол идти надо. Пару нужных вещей, идеологически выдержанных, а там и джаз проскочит. Но мы молодыми были, чуть тебя старше. Гордые. Прогибаться не будем. Прогнули. Особо не церемонились, если под нужную «крышу» не идёшь. Под тот же комсомол или в филармонию в лучшем случае. Но под контроль.  Ты этого ещё не понимаешь. И мы не понимали. Сломали, разогнали. Кто-то на поклон пошёл и лобает где-то. Нашего администратора Эдика, даже посадили. За якобы «левые» концерты.
Я не знал, что на это ответить и просто молча стоял рядом. Я сопротивляться пытался. Ну как, по-своему. На квартирах играл, пока кто-то не донёс. На меня даже дело завели. За тунеядство и на год в психушку отправили. С тех пор. Сломали меня. Удрал. Подальше. С тех пор если и играл, то только классику и эти, разрешённые. Жить ведь как=то надо. Психушка эта, хуже любой тюрьма. А может, и нет, но узнать это я не хотел. Фамилию матери взял и…лобал в дешёвых кабаках. Но и там нашли. Алкоголь проклятый, но на такой работе…в компании разоткровенничался. У нас ведь любят «Павликов Морозовых». Ну там, наверху. Опять сбежал. Так и бегал, пока до этого посёлка не докатился. Глушь вокруг. Кому я тут нужен. Медведям разве. В клубе подыгрывал, на пол ставки. Но, руку вот зашиб. Теперь только радио слушаю, да пластинки затёртые. Там, в мире, говорят что-то изменилось, но не верю. Опять завинчивать станут. Дадут немного воздуха и опять. Нет, я назад не вернусь. Кому я нужен? Да и страх, это дело такое, в поры проникает. А слава, мечты, это эгоизм молодости. Хотя и нужный. Но, пока не остановят. Я не борец. Мне эта психушка и сегодня порой снится.
=Но ведь время уже не то, -возразил я.
=Времена всегда одинаковы. По спирали. Внешне, конечно, а суть всё та же. Поймёшь еще. Душа вытекает. Стекло можно в красивую форму отлить, а песчинки песчинками так и остаются и вытекают…вытекают. Да и от себя, как не беги… пойду я. Скоро люди придут. Спектакль. Событие. У тебя рублика не найдётся?
Я дал этому странному человеку трёшку.
=Спасибо. Выпью пойду. А что ещё мне…а пальцы, они помнят. Всё помнят.
Он тяжело поднялся. =Суета. Не прощаясь, пошёл в свою непонятную для меня в то далёкое время жизнь.
Прошло немало с той встречи лет. Разных. Со взлётами и падениями. Потерями и осознанием того, что было недоступно пониманию в далёкой уже юности. Но видимо эта случайная встреча оставила некую занозину в душе, раз через всё уже прожитое и пережитое мной, помню и вижу этого человека так ярко, как будто это было вчера.  Его грязные, скрюченные пальцы на белых клавишах фортепиано и грустные, вовсе не безумные глаза побитого жизнью и системой человека. Глаза, которые не раз встречались мне на жизненном пути. Потерявшими и иногда нашедшими веру. Сломленными и несмотря ни на что живыми, жаждущими понимания. И мне кажется, что именно понимание, это тот утерянный ключ, который так необходим всем нам. Особенно, в наше не совсем доброе время.
Ариэль. 2021 .


-