дрогнуло и проняло от простых слов ее душу. Она опрометью бросилась в свое поместье и тотчас же принялась собирать пожертвования для бедных людей и жрецов…
До конца дней своих леди Р. Искупала свою вздорность в нищих проулках, кормя горожан того рода, мимо которого даже брезговала прежде проезжать. После смерти леди Р. Была занесена по решению совета жрецов в число святых…
***
Узнав о том, что Судья готовится к суду, королевский Палач, как человек опытный, вздохнул: предстояла работа. Если суд будет с шиком, то будет казнь.
Героически снял он со стен свой самый лучший меч и принялся полировать его точить до невиданной остроты…
***
Но если готовится палач, то, значит, все совсем уж решено! – так решили жрецы и принялись молиться за упокой еще живых советников, которые выдавали себя самым нервным поведением.
-Раньше начнешь – быстрее выпросишь прощения, - мудро рассудили они.
***
Это было очень странное время. Все были живы, но все предвещали смерть. Поэты уже спешили сочинить оды на смерть уходящих, палач точил свой меч, а на кладбище уже огородили с десяток мест…
Потому что многие министры, видя спешные такие приготовления своих собратьев принялись подчищать и свои дела. Нездоровая атмосфера поселилась в королевстве и теперь все ждали грозу. Со дня на день. С часу на час.
У целителей скупили все средства от бессонницы – никто не мог спать от нервов. Опустели все винные погреба. Начались перебои с некоторыми товарами – министры спешили вложить свои средства во все, что угодно, лишь бы не лишиться конфискации. И никто уже не помнил, откуда пошло это и как началось, а Мариус горько вспоминал каждый из своих семнадцати лет службы, когда получил вызов от Короля, да будут дни его долги, явиться.
-Всё, - вздохнул с глубокой трагедией Мариус, и тепло обнял Вимарка, - береги тут…
Вимарк не скрывал своих слез.
Мариус обреченно шел к Королю, размышляя о том, что жизнь его, наверное, прошла не так уж и плохо. В конце концов, он много добился, и пусть не было у него счастливой семьи, но все же – что-то он сделал, и что же совершил. И, кажется, не был самым плохим министром…
***
-Какая, ко всем чертям, отставка? – бушевало Его Величество, да будут дни его долги и благословенны. – Никто не дает вам никакой отставки, идиот вы несчастный, ошибка вы природы! Взгляните на то, что творится в королевстве! Никто не работает, все в упадке…и вы хотите еще уйти в отставку?
Такая тирада обрушилась на Мариуса, едва он вошел. За несколько дней мысль о том, что Мариуса ждет падение дошла до короля в другом виде: Мариус жаждет отставки.
И теперь, когда дела королевства покачнулись всего за несколько дней, Король был в ярости.
Но не мог же он знать причины? Ну встал он в тот день в хорошем настроении, голова не болела от выпитого накануне вина, да солнце еще так светило. И захотелось ему поговорить ласково…
Но не мог знать причины всего творящегося Король.
А вот Мариус теперь чувствовал, что происходит что-то не то. и Вимарку, похоже, не быть еще преемником его власти.
-Как вы посмели думать об отставке в такое сложное время? Как вы вообще посмели размышлять об этом? Вы что, предатель? Или вы идиот?!
Король бушевал еще долго. Но Мариус улыбался – камень пал с его плеч, и душа теперь готова была воспарить.
***
Мариус почти что летел до своего рабочего места, чувствуя необычайную легкость. Только увидев озадаченное лицо Вимарка, он вдруг вспомнил, что в конце своей тирады Король, да будут дни его долги, велел:
-И наведите порядок в городе за три дня!
А Вимарк спросил с ужасом:
-Вы что, живы? Отставки не будет?
И Мариус, уже приготовившийся к ней, понял вдруг, что ему скоро сдавать полугодовой отчет, наводить порядок и снова входить в рабочий ритм. Ему даже стало обидно, что все кончилось столь благополучно…
Последствия оказались тяжелее страха.
