Воздаяние. Глава 5

  - Вот суки! Это от кого пришло? Пашка?
  Светлана кивнула.
  Александр набрал номер на сотовом телефоне.
  -Не отвечает. На совещании где-нибудь… Ладно, позже перезвоню…- Он взглянул на часы. –Все, Свет, ехать мне надо. К пятнице вернусь. А Пашке отзвонюсь, не волнуйся…
  -Да я и не волнуюсь,- устало отозвалась та. –Без жратвы не останемся,  школу еще через две недели закроют… Перебьемся со жратвой… Людей нам не хватает!- протянула она с тоской. –Вольеры не успеваем чистить, прогуливать… Где едят- там и гадят. Я погладить-то каждую не успеваю, не то, что прогулять… А они ждут, ждут, когда ты их приласкаешь… Девчонкам уже третью неделю с зарплатой тяну… Славка на бензин свои кровные тратит… Да что я тебе рассказываю- сам все знаешь…
  -Знаю,- угрюмо буркнул Сашка в ответ. –Потерпит твой Славка… Не в первый раз… И девчонки потерпят…
  -Да у меня простыней ни одной не осталось! Славка сейчас двух  сучек  повез на стерилизацию- из дома у жены стащил!  Все кончилось, что по весне у людей собрали! Хоть в петлю, Саш…
  -Да погоди ты с петлей, дура!- не выдержал Александр. –Хотя бы до пятницы!.. Потерпи! Приеду- разберемся… Не заводи меня сейчас! – и быстро пошел к машине. Вернулся. Обнял Светлану. –Потерпи, Свет, потерпи…

                                          .    .    .

   Звонок не работал. Он постучал в оббитую дранкой дверь. Тишина. Постучал повторно, уже сильнее. Дверь слегка скрипнула и подалась. Сашка осторожно толкнул ее дальше.
  -Есть кто живой?
  Где-то приглушенно работал телевизор.  Он осторожно двинулся на звуки. Попутно заглянул в большую комнату. Тоже никого. Диван. Старая стенка. Кресло. Стулья. Дошел до конца коридора и повернул на кухню.
  На табурете, откинув голову назад, на подоконник, негромко храпел пьяный мужчина.
  На холодильнике у мойки работал маленький черно-белый телевизор. Не застланный стол. Гора окурков в пепельнице. Недопитая бутылка. Остатки закуски. Пепел и пыль  серым покрывалом.
  Сашка оперся задом на стол, потряс за плечо мужика. Тот очнулся, непонимающе уставился на него мутными пьяными глазами.
  -Кто ты?
  Заерзал на табурете, стараясь сесть нормально.
  -Кто ты? Чего тебе?
  Сашка вынул «корочки», показал в раскрытом виде.  Мужик заморгал, пытаясь вчитаться, ничего не прочитал, но успокоился.
  -Я думал: опять из газеты…
  -Что, замучили?- участливо спросил Сашка.
  Мужик увидел пепельницу, покопался в ней, достал самый длинный «бычок», прикурил.
  -Суки,- потухшим голосом произнес он угрюмо. –Суки.
  Александр молчал, ждал продолжения.
  -Вы-то чего пришли? Закончилось же все…- посмотрел на него исподлобья мужик.
  -Детали уточнить.- Сашка опешил от его последней фразы, но виду не подал. –У тебя, кстати, здесь осталось…- Он отодвинулся в сторону, показал недопитую бутылку. Но мужик даже не посмотрел на нее. Он смотрел на Александра.
  -Вот как  мне сейчас жить? Скажи…  Суки! Я даже во двор стесняюсь выйти, пальцем все показывают… «Щенка изнасиловал»… Как же у этой курвы рука поднялась такое написать, а? Что я им, животное,  чтоб так со мной?..
  -Ну, а ты-то как с этим щенком?.. Не по животному, что ли?
  Взгляд у мужика стал недоуменным. Он чего-то не мог понять, но похмелье путало мысли и думать не хотелось. Захотелось выпить. Он плеснул немного в стакан.
  -Ты будешь? Ну, тогда я подлечусь…
  И опять зашарил в пепельнице.
  -Врач же сказал: кишки пропорол куриными костями,- продолжил он. –А эта дура все: «соседи видели, соседи слышали… всю ночь визжал…». Еще бы не визжал! Тебе, вон, проткни- не так завизжишь…  Курва… Жизнь сломала… «Чего, дескать, в лечебницу не повез?»… Куда?! Сутки дежурю, один… «Из соседних домов слышали»… Сами и накормили, поди… Постоянно жратву для собак приносят. Кто ж знал, что курятину нельзя? Всю жизнь давал! Сколько сторожем работаю- столько и давал! Да и деньги откуда на лечебницу?.. Самому бы не сдохнуть с голода, шесть тыщ всего получаю. «Изнасиловал…»
  -А щенок где?
  -Хрен его знает. Говорят, хозяин склада себе забрал. Вылечил- и забрал. На фазенду, наверное… Сам-то он здесь, на Гагарина живет…
  -А ты?
  Мужик не ответил. Допил из горлышка остаток водки.
  -Уволили, что ли?
  Мужик кивнул.
  -И год условно дали…Вся ж округа слышала! Даж свидетели нашлись! Свечку держали, суки!- Усмехнулся горько.
  Сашка не знал, что сказать этому мужику. Жутко захотелось, чтоб  изнасиловали именно ту журналистку, написавшую статью. В таких делах даже опровержение не помогает. Запачкала мужика. На всю жизнь.
  -А год-то за что дали?- спросил, вставая.
  -За жестокое обращение… Синяки у него еще нашли…
  -Не твоя работа?
  Тот помотал головой.
  -Щенок, чего ты хочешь… Лезет везде…  Да еще два взрослых пса в загоне… Территория- то здоровущая, с собаками как-то спокойней… Было.
  -Ладно,- Сашка положил ему руку на плечо. –Не вешай нос. Наладится, может, все…
  Тот поднял на него тоскливые и одинокие, как у брошенной собаки, глаза.
  -Из дома не выхожу… Стыдно… Разве ж можно так, а? С человеком-то?.. Суки!

                                          .    .    .

  Сашка возвращался домой.
  Смутно было на душе. И не понять- отчего… Будто мелочь нищенке не дал, пожалел.
  Недоделанность какая-то осталась, что ли… Не с журналисткой, нет… И не с мужиком… За мужика, наоборот, радовался от души.  Выгребет потихоньку, мужик все-таки…
  И только под вечер, уже въезжая в город, понял, что тревожило. Не было возмездия. Никакого! Все эти два дня он был заряжен только на одно: воздать!  А все уладилось само собой… Криво, косо, но- уладилось! А возмездия не было!  
  Сашке стало страшно. От того, что жалеет об этом.