Любимый! Прости меня, дуру!

Зелёный душистый чай манил мою туркестанскую пустынную душу прозрачной янтарностью.
Однако испить чайку мне, как всегда, помешал зловредный телефон, установленный на столе корпункта.
- Петро! "Жареная" новость для тебя! Сенсация! Тыловика взяли с поличным! - радостно-возбуждённо кричал майор Пилиджанян, следователь военной прокуратуры. - Взятку брал за подписание контракта на тендер. Пять миллионов хапнул!
-Какой тыловик? - вздохнул я, отхлёбывая из цветастой пиалушки любимый свой чай.
Вздыхал я, потому как знал, что давний мой туркменский друг Армен Пилиджанян отстоит своё мнение и не отстанет со своим взяточником.
Допивая чай, я слушал, как бушевала телефонная трубка:
-Зампотыла "Базы хищения" капитан Курочкин попался! Наши пограничные чекисты "пасли" его и схватили прямо за руку! С поличным! Расследование мне поручено. Давай быстрее!
Когда я примчался в прокуратуру, мой друг возбуждённо бегал по кабинету и, поглядывая в зеркало, повторял свою "коронную" фразу:
-Пилиджанян умничка? Умничка? Ты давно охотишься за тыловиками этой воинской части. И ничего не нашёл. А умничка Пилиджанян нашёл! В газету дай моё фото! Как я буду выглядеть? Сфотографируй, пока взяточника не привели.
-Красавец-мужчина! Умничка! - начал я восторгаться талантам моего сыщика.
Но завершить тираду не успел, потому как привели того самого неудачливого взяточника. И вид его был жалок.
Маленький жирненький капитан напоминал сдобную булочку. Только прокисшую. На розовых пухлых щёчках застыла скорбь всего мира, а уголки красных жирных губ трагически смотрели в пол.
"Хм! На Пьеро из "Буратино" похож! Только не худого, а разжиревшего на тыловых харчах!" - мелькнула в моей голове шальная резвая мысль.
Пилиджанян потянул своим чутким длинным носом и удивлённо воззрился на капитана:
-Французские?
-Да-да, французские! - скромно кивнул капитан.
-Женские?
-Да-да, женские! - вытер набежавшую слезу Курочкин.
Пилижданян довольно, как мартовский кот, улыбнулся, и начал строгий допрос:
-Фамилия, имя, отчество!
Капитан назвался. И тут же поднял жирную руку, подперев её, как прилежный ученик в школе, другой:
- Разрешите! Разрешите позвонить командиру части!
Пилиджанян с подозрением глянул на телефон и ошарашенно спросил:
-А зачем? Вы сами говорили при обыске, что командир части и сообщил прокурору о готовящейся взятке!
Курочкин сморщил милый носик и потупил взор:
-Всё равно разрешите позвонить?
Армен, заподозрив подвох, решил не испытывать судьбу и самолично набрал номер. Услышав грозный бас начальника Центра материального снабжения округа полковника Ефремова, сказал:
-Капитан Курочкин у нас в прокуратуре.
-Знаю! - громыхнул бас.
-Он с Вами хочет поговорить.
-На хер его пошли! - рявкнула телефонная трубка.
Взвизгнув, как молоденькая нервная собачка, капитан выхватил телефонную трубку и зачастил, умываясь слезами:
-Любимый мой, прости! Я тебя люблю! Только тебя люблю!
Трубка грозно рыкнула. Мол, предателей не прощают. И сауна с генералом выйдет капитану боком.
-Пусть твой генерал передачки тебе в тюрьму носит! - поставила точку немилосердная трубка.
-Дорогой! Прости-прости меня, дуру! - опять залился горючими слезами Курочкин. - Ты мой тигр! Твой меч любви самый сладкий! Прости меня, глупую дуру!
В ответ труба пророкотала что-то миролюбивое.
Капитан, вытирая слёзы радости, протянул трубку Пилиджаняну:
-Вас просят!
По мере того как друг мой вслушивался в начальственный бас, лицо его всё больше вытягивалось.
-Так с поличным взят! По Вашей же наводке! - воскликнул следователь. - И дело заведено! Как это закрыть?
В трубке послышалось недовольное урчание:
-Как? Каком сверху! Щас тебе прокурор скажет как!
Пока Пилиджанян удивлённо хлопал ресницами, переводя взгляд с Курочкина на меня, зазвонил телефон.
-Так точно! Есть! - ответил мой друг. И, злобно бросив трубку, грязно выматерился.
Тяжко вздохнув, он посмотрел на Курочкина:
-Полковник юстиции Матузик Вас ждёт! Это военный прокурор. Идите!
Когда за пухленьким взяточником захлопнулась дверь, Пилиджанян ещё раз матюкнулся и ударил по столу кулаком. Затем, сотрясая отбитой дланью, визгнул дверцей сейфа:
-Петро! Ты помнишь солдата Костоглодова?
Очень странный вопрос! Как не помнить садиста с "Базы хищения", который изуверски сжёг сослуживца! Только при чём тут взяточник Курочкин?
Пилиджанян вытянул из сейфа прозрачный пакет с какими-то блестящими ремнями, похожими на лошадиную сбрую:
-Во! Вещдок! Придётся Матузику сдать. Знаешь, что это?
-Ай, билямок (не знаю)! Ниреден мен бильярын (откуда я знаю)! - по-туркменски ответил я, потому как вспомнилось мне, как в лейтенантские годы мы с Арменом разговаривали в ашхабадской прокуратуре.
-Это ж прибамбасы садомазохистов! Из кабинета Курочкина изъяли! - воскликнул Пилиджанян, брезгливо потрясая сбруей.
Бросив её на стол, он добыл из тёмных недр сейфа пачку фотоснимков:
-Во! Смотри, что снимал Костоглодов! Все думали, что он тупой. Охраняет командирское бунгало на пруду, кости грызёт да кошек вешает. Хитрым оказался Костоглодов! Фотографировал все пьяные оргии на пруду. Эти фото я изъял из бунгало, когда расследовал ЧеПэ на базе Ефремова. Когда солдата там сожгли на пруду.
Пилиджанян пододвинул фото поближе:
-Узнаешь на фото, кто кого трахает на берегу?
С большим удивлением разглядывал я двух голых мужиков, слившихся в порыве животной секс-страсти.
-Так это ж Курочкин! - воскликнул я.
-Так точно! А второй - командир части! - хмыкнул Армен.
Не может быть! Как в такое поверить?
Как говорится, не верь глазам своим!
И тут я вспомнил, что вход в штаб воинской части Ефремова украшают голубые ели, редкостные для Старгополя.
Повернувшись к Армену, я спросил, помнит ли он анекдот про Штирлица.
Друг мой, конечно, удивился:
-При чём тут Штирлиц?
Пришлось ему напомнить:
-Шёл Штирлиц по лесу и увидел голубые ели. Когда подошёл ближе, понял, что голубые не только ели, но и пили.
Пилиджанян хохотнул и сразу предложил свой анекдот:
-Мужик заходит к доктору. Жалуется. Мол, женат уже пять лет, а детей почему-то нет.
Доктор говорит: "Почему Вы виновны? Пусть зайдёт Ваша жена.
Пациент открывает дверь:
-Вася, заходи!
Рассказав анекдот, мой друг неожиданно осёкся:
-А наш Курочкин ведь тоже Василий!
-Эт точно! - вздохнул я. - А назвал себя дурой!
Задумчиво подкручивая свой казачий ус, я посмотрел на Армена:
-А помнишь, в Ашхабаде рядом с прокуратурой вашей был военный трибунал?
-Как не помнить! А что такое?
-Там обретался солдат моей роты, толстенький и пухленький. Любовник нашего комбата полковника Чазова. Но там был обычный солдат. А здесь - целый капитан! Не понимаю!
Пилиджанян ухмыльнулся:
-Чего понимать? Любовь зла, полюбишь и козла. Видел, как он плакал? Настоящая любовь!