выступали с воспоминаниями актёры, пела и хозяйка салона, и, как вспоминал писатель и юрист (консультант Л.Н. Толстого в уголовных делах), друг философа С.Н. Трубецкого, часто бывавший в 1865-1870-х годах у Шиловских Николай Васильевич Давыдов (1848-1920) "...исполнение её было в полной мере превосходно... и она совершенно зачаровала и его [А.С. Даргомыжского], и всё присутствовавшее общество".
За границами очерка мы оставляем подробный рассказ о другом салоне, тоже Шиловских, на Большой Лубянке, 18. Этим домом Макарьевского подворья с 1837 года владел отец С.С. Шиловского надворный советник Степан Иванович, а после его смерти в 1853 году перешёл к младшему сыну Петру, женатому на приме-балерине Большого театра Прасковье Прохоровне Лебедевой. И все эти годы, вплоть до продажи дома в 1867 году, у Шиловских тоже собирался музыкально-артистический салон (правда, здесь основными гостями были артисты оперы и балета Большого театра). Стены этого дома (вернее, гостиницы "Лобади", которая занимала один из этажей дома) видели в 1863 году Рихарда Вагнера, которому московские музыканты по инициативе Н.Г. Рубинштейна устроили в марте прощальный вечер. Не сомневаемся, что Степан Степанович с Марией Васильевной и сыновьями Константином и Владимиром могли бывать в семье брата.
Снижение активности в исполнительстве подвигло Марию Васильевну к сочинительству. Первые фортепианные опыты 1849 года сменились в 1860-х годах романсами, что было гораздо ближе ей как музыканту. В 1873 году её романсы на стихи М.Ю. Лермонтова, Е.А. Баратынского, Ф.И. Тютчева (среди них и романс "Зачем", посвящённый А.С. Даргомыжскому) были собраны в один сборник. Хотя её сочинения и не поднимались над уровнем любительского творчества, но привлекали своей мелодичностью и искренностью, что способствовало их популярности в конце XIX века.
Основное же время М.В. Шиловская посвящала любительскому театру в своей усадьбе. Для постановки опер на его сцене она привлекла Константина Николаевича Лядова (1820-1871) (отца будущего композитора А.К. Лядова) как дирижёра русских опер в репертуаре Мариинского театра, где он служил (его мнение уважал М.И. Глинка и считался с его авторитетом в тонкостях оркестрового письма в операх). Привлечению такого мастера к любительским спектаклям способствовал и характер Константина Николаевича, любившего пожить на широкую ногу как артист и барин, и предпочитавшего семье общество друзей и артистов (что позднее послужило его отставке в 1869 году и смерти).
На этих любительских спектаклях (к сожалению, не удалось установить, какие оперы и драматические произведения ставились в Глебове-Избище) часто собирались в летние месяцы обычные завсегдатаи её салона, среди которых выделялись П.И. Чайковский и позднее А.П. Чехов.
После смерти С.С. Шиловского в 1865 году бурная жизнь в усадьбе не прекратилась, тем более что по завещанию она перешла к старшему сыну Константину, ставшему впоследствии актёром, музыкантом и драматургом (младшему Владимиру отошла усадьба Усово в Тамбовской губернии, в которой, к слову сказать, часто проводил летние месяцы П.И. Чайковский).
В 1866 году Мария Васильевна вышла замуж за Владимира Петровича Бегичева (1828-1891), с 1864 года инспектора репертуара московских театров, а в 1881-1882 годах управляющего Московской конторой императорских театров. Мария Васильевна, уже Бегичева, вместе с мужем переводила зарубежные пьесы и балетные либретто на русский язык.
У Владимира Петровича была своя усадьба Бабкино под Звенигородом, знаменитая своими чеховскими и левитановскими местами. Она находилась всего в нескольких километрах от Глебова-Избища на другом берегу Истры. Нетрудно предположить, что активная театрально-дачная жизнь Глебова коснулась и Бабкина. Эта усадьба была отдана В.П. Бегичевым сразу после смерти жены в 1879 году в приданое дочери от первого брака Марии, вышедшей замуж за знакомого А.П. Чехова А.С. Киселёва, и уже у того жил писатель со всей своей семьёй в 1885-1887 годах, когда у него месяцами гостил И.И. Левитан.
Как-то незаметно жизнь М.В. Бегичевой подошла к концу. С начала 1870-х годов начались болезни. Она жила то в Глебове, то в Бабкине, то в Москве у сыновей. Константин Степанович Шиловский (1848-1893) стал актёром Малого театра и драматургом, сочинял иногда музыку для спектаклей театра, был активным участником "шмаровинских сред" в Пожарном переулке. Был автором популярных в нач. ХХ в. романсов: «Для меня ты все» (на муз. А. Титова), и «Тигренок» (автор слов и музыки). С ним дружил П.И. Чайковский и привлёк его к сочинению сценариума оперы "Евгений Онегин". Для этой оперы он написал также французские и русские тексты куплетов Трике. Разносторонне одарённый, типичный представитель артистической богемы, он, как и многие её приверженцы, умер довольно-таки рано. Но успел познакомить П.И. Чайковского с К.Н. де Лазари, о котором шла речь в начале очерка. Благодаря К.Н. де Лазари мы знаем о некоторых характерных чёрточках облика композитора, которые обычно ускользали от других мемуаристов (к сожалению, с 1900 года они не переиздавались).
Другой сын Марии Васильевны — Владимир Степанович Шиловский (1852-1893). Его интересы были ближе к музыке, чем к театру, как у брата. Он окончил Московскую консерваторию, где по теории музыки учился у П.И. Чайковского, дружеские отношения с которым поддерживал и позднее. П.И. Чайковский привлёк его к сочинению музыки антракта ко второму действию оперы "Опричник", посвятил ему две пьесы для фортепиано (соч. 10). Интересно, что он был похоронен как граф Васильев, так как, женившись на уже упомянутой графине Анне Алексеевне Васильевой, по высочайшему соизволению получил фамилию, герб и титул древнего графского рода, оставшегося без продолжателей рода-мужчин.
А Мария Васильевна умерла в Петербурге, будучи в разводе с В.П. Бегичевым, и была похоронена там же, на тамошнем Новодевичьем кладбище. Могила её не сохранилась. Ничего, кроме остатков парков, не осталось и от усадеб Бабкино и Глебово-Избище. Когда-то в главном усадебном доме Глебова-Избища висел парадный портрет хозяйки в широком декольте, где она предстаёт в том возрасте, когда она пленяла и очаровывала людей искусства. От него осталась только фотография сбоку, но даже она останавливает наше внимание. Сохранились также её фотографии в более зрелом возрасте, и они есть в книгах по истории русского вокального искусства.
Да, русская вокальная школа имела свои традиции, но в силу разных обстоятельств обычно под нею понималась оперная вокальная школа, тем более что своё начало, как русская классическая музыка, ведёт от М.И. Глинки. Её носители были профессиональными певцами, и при этом как-то отошла на задний план русская вокальная школа камерного музицирования, не менее важная часть певческого искусства. В силу интимности, искренности и доверительности русских песен и романсов их исполняли певцы с небольшими голосами, но в интонационном смысле и в смысле наследственной культуры (все они были из дворян и имели прекрасное гуманитарное образование) они стояли на голову выше оперных певцов. Одним из основателей этой школы был А.С. Даргомыжский. А носителями традиций школы были якобы "непрофессиональные" певцы, среди которых одной из самых ярких фигур была Мария Васильевна Вердеревская-Шиловская-Бегичева (1825-1879).
P. S. В статье, кроме собственных архивных разысканий автора, использованы материалы книги М. Пекелиса «Александр Сергеевич Даргомыжский и его окружение».
Выражаю также благодарность одной из потомков Марии Васильевны Вердеревской Ксении Дмитриевне Давыдовой за предоставленные сведения из семейного архива, которые помогли уточнению некоторых фактов из её жизни.
