Память сердца Kuruwinda гл.73

Быть  Диогеном? Или не быть? Быть Богом!


"Мы не живем обычной жизнью.
Мы рождены, чтобы стать чудом для потомков"
(Эсхин)

  Александр остался доволен ответом Оракула. Провозгласив себя с "благословления" жреца богом в Египте, он решил стать богом и для греков.
  В одном из своих писем Аристотелю Александр писал:
"Дорогой учитель, сейчас я прошу вас, моего мудрого друга и наставника, философски обосновать и убедительно мотивировать грекам и македонцам провозглашение меня богом. Делая это, я поступаю как отвечающий за себя политик и государственный муж". 
  Таким образом  Македонский  просил учителя аргументировать грекам и македонянам его божественную сущность.
  Один из величайших философов древности Аристотель (1) был  учителем и наставником Александра и в  большой степени повлиял на формирование личности будущего македонского царя,  вдохновил его на великие свершения.
  По свидетельству Плутарха, Александр говорил, что он обязан отцу тем, что живёт, а Аристотелю тем, что живёт достойно.
  Менее известно, что взгляды двух великих личностей  античного мира на конкретные пути объединения человечества совпадали далеко не во всём, а с течением времени стали всё больше расходиться.(2)
  А замыслы  у юного Алекандра были грандиозные!  Прославленные способности его отца Филиппа меркнут перед величием замыслов  этого мальчика. Всякий раз, как приходило известие, что Филипп завоевал какой-либо известный город или одержал славную победу, Александр мрачнел, слыша это, и говорил своим сверстникам:
"Мальчики, отец успеет захватить всё, так что мне вместе с вами не удастся совершить ничего великого и блестящего".
Стремясь не к наслаждению и богатству, а к доблести и славе, Александр считал, что чем больше получит он от своего отца, тем меньше сможет сделать сам. Возрастание македонского могущества порождало у Александра опасения, что все великие деяния будут совершены до него, а он хотел  унаследовать власть, чреватую не роскошью, удовольствиями и богатством, а битвами, войнами и борьбою за славу.(3)
"Нет ничего невозможного для того, кто пытается, - рассуждал он. - Удача сопутствует храбрым!"
  Александр с ранних лет проявлял такие качества, как честолюбие, упрямство и целеустремленность. С другой стороны, он был равнодушен к физическим наслаждениям, даже ограничивал себя в еде.
"Если в жизни нет удовольствия, то должен быть хоть какой-нибудь смысл"
(Диоген Синопский)
  Александр был отважен и решителен: чего стоит одно укрощение строптивого коня Буцефала, после чего отец воскликнул:
"Ищи, сын мой, царство по себе, Македония слишком мала для тебя!"
"Во вселенной бессчётное множество миров, а я ещё и одного не завоевал!" - ответил ему сын.
  Взойдя на престол в возрасте 20 лет после гибели отца, Филиппа II, в  самом  начале своих "славных дел",  Александр мыслил примерно так же, как его учитель Аристотель. Трудно сказать, насколько сын македонского царя Филиппа и эпирской царевны Олимпиады с далёкой окраины Эллады мог считаться "настоящим" греком, но нельзя отказать Александру в приверженности греческой культуре. Он впитал эту культуру с рождения, и чувствовал огромный нереализованный потенциал греческого мира ничуть не хуже, чем корсиканец Наполеон Бонапарт чувствовал нереализованный потенциал Франции или грузин Иосиф Джугашвили чувствовал потенциал России.
  Весной - летом 335 года до н.э.  Александр  подавил восстание фракийцев и иллирийцев,  заново подчинил Грецию,  разрушив в сентябре  мятежные Фивы, одно из самых сильных на то время городов-государств в Греции.
  Подчинив Грецию,  Македонский  праздновал победу. Распустив свои  войска на отдых, занялся подготовкой Великого похода на Восток. У воинов появилась уверенность в своём полководце, они поверили в него, а царь, в свою очередь, поверил в своих солдат. Накануне войны с Персией это приобретало решающие значение.
"И ещё один небольшой штрих к портрету этого молодого человека, который только недавно получил власть, а ведет себя уже как опытный политик", - пишет историк Михаил Елисеев в книге "Александр Македонский. Бремя власти".(4)
"Прежде чем отправиться на войну с персами, Александр умертвил всех родственников своей мачехи, которых Филипп (в своё время) поставил во главе управления, выдвинув на самые высокие и почетные должности. Не пощадил он и собственных своих родных, которые казались ему способными царствовать, чтобы в Македонии, когда он будет далеко от неё, не было почвы для мятежей. Он увёл (с собой) в качестве соратников всех наиболее одарённых царей-данников, оставив для охраны государства менее предприимчивых"(Юстин).
  В  Македонском  одновременно уживались мудрый властитель, храбрый воин, малодушный тиран, покровитель искусств, любитель мудрых изречений и философских бесед.  Когда Александр пришёл в Аттику, то, разумеется, захотел познакомиться с прославленным Диогеном Синопским.
Великий мудрец античности - Диоген (5) слыл у современников не только странноватым чудаком, живущим в бочке, но и довольно остроумным и интересным собеседником. Кроме того, он вызывал, несмотря на некоторые свои странности, определённое уважение у жителей Коринфа.
  Дело в том, что Диоген основал философское течение, которое известно нам сегодня как цинизм.*
*Цинизим (совр) - наглое, бесстыдное поведение и отношение к чему-нибудь, проникнутое пренебрежением к нормам нравственности и благопристойности.
  Циник Диоген (или по-гречески, киник) повсеместно рассуждал о ненужности всего лишнего, наносного - денег, ценностей, дорогой и разнообразной одежды.
  Сегодня последователей Диогена называют не циниками, а "дауншифтерами" - людьми, отказавшимися от материальных благ ради духовного или душевного спокойствия, равновесия.
  Дауншифтинг - термин, обозначающий человеческую философию "жизни ради себя", "отказа от чужих целей". Люди, причисляющие себя к дауншифтерам, склонны отказываться от стремления к пропагандируемым общепринятым благам:постоянному увеличению материального капитала, карьерному росту и т.д.
  Подобно современным дауншифтерам Диоген учил бедных и униженных противопоставлять презрению со стороны богатых и знатных презрение к тому, что те ценят, и при этом не призывал их следовать его образу жизни с его крайностями и экстравагантностями. (6)
Диоген пытался убедить весь мир в лице встречавшихся ему людей, что самое ценное, самое дорогое сокровище дается человеку уже с рождения. И это сокровище - сама жизнь. 
  Однако корыстолюбивые и чёрствые коринфяне посмеивались над мудрецом, хотя и уважали его за стойкость и верность выбранному пути.
  Когда кто-то напомнил  Диогену, что жители Синопа приговорили его к изгнанию, он сказал:
"И я приговорил их остаться дома. Никто нас не обижает, кроме нас самих".
Диоген пропагандировал аскетизм - отказ от земных благ, независимость и самодостаточность.
Желая закалить своё тело, летом он лежал на горячем песке, зимой обнимал холодные статуи, спал на плаще.
"Если в жизни нет удовольствия, то должен быть хотя бы какой-нибудь смысл", - говорил Диоген.
Увидев, как мальчик пил воду из рук, он выбросил из своей сумы чашку, посчитав, что мальчик превзошёл его простотой жизни.
"Философия даёт готовность ко всякому повороту судьбы"
(Диоген Синопский)
  И вот однажды, проездом в  Коринфе оказался сам Александр Македонский.  Разумеется, он слышал, что Диоген жил в огромном глиняном пифосе, который зачастую называют "бочкой".
  К Македонскому  приходили многие политики и философы. Царь предполагал, что среди прочих его посетит и Диоген.  Жизненные позиции и принципы философа  уже давно вызывали у него глубочайшее уважение.
"Быть в хорошем настроении - причинять муки своим завистникам", - как верно говорит Диоген.  - рассуждал Македонский. - И я с ним  согласен!" Однако философ спокойно проводил время в пригороде Коринфа Крании, нисколько не интересуясь присутствием в городе Александра.
  Царь был весьма обескуражен подобным неуважительным отношением к своей важной персоне, однако вспомнил, что помимо неприятия материальных и физических благ, великий философ-циник Диоген не выказывал уважение и к власти как таковой.
"Диоген, вероятно, против меня лично не имеет ничего, а просто не относится ко мне с преклонением, как и к любому правителю", - успокаивал себя Александр,  взял себя в руки и лично отправился на поиски мудреца.
  Не без труда отыскав философа на улицах Крании, Александр Македонский подошел к Диогену вплотную и стал рассматривать того, о ком был много наслышан. Циник грелся на солнце.
  Слегка приподнявшись при виде множества приближающихся людей, Диоген пристально посмотрел на Александра, но ничего не сказал
Первым заговорил Македонский.
- Я Александр - великий царь!
- А я -  Диоген, - нисколько не смутившись, сказал философ.
-Не хочешь ли ты отобедать со мной? -  продолжал Македонский.
- Несчастлив тот, кто завтракает, обедает и ужинает, когда захочется Александру. -  Диоген был невозмутим.
- А ты меня не боишься? - удивился Александр.
А ты - добро или зло? -  вопросом на вопрос ответил философ.
- Добро, - в этом Александр не сомневался.
- Да кто ж добра боится? - Диоген оставался по-прежнему невозмутимым.
"Что ж, в остроте ума философу не откажешь",  - подумал Александр.
  Он был поражён остротой ума философа.
- Я правитель Македонии, а скоро и всего мира. Можешь просить что угодно.
Диоген просить ничего не стал, а без страха сказал:
- Отступи чуть в сторону, не заслоняй мне солнца.
  Царь был настолько поражён гордостью и величием философа, который отнёсся к нему с таким пренебрежением. И в ответ на шутки своих приятелей, которые потешались над философом, заметил:
- Если бы я не был Александром, я хотел бы быть Диогеном. 
  Эти слова Диогена долго потом повторял про себя Александр.
"Отступи в сторону. Не заслоняй мне солнца"...
Быть Диогеном? Или не быть?
Может иначе всё-таки  жить?
Быть благородным, не импульсивным,
Нежным и ласковым, и очень милым.
К славе стремился царь Александр,
Был у него "военный" талант.
"Мир завоюю! Я ли не Бог?!
Быть Диогеном? Выбор не плох"...
(стихи автора)
Позже Александр посетил и Дельфы. Он потребовал от Пифии, чтобы она предсказала его судьбу, и услышал:
"Ты непобедим, сын мой!"
"Непобедимость заключена в себе самом, возможность победы заключена в противнике"
(Сунь Цзы)
У  Аристотеля не было никаких сомнений в превосходстве греческой культуры и поэтому  не очень интересовался историей негреческого мира. Естественно, он, как и большинство просвещённых греков, не помышлял о какой-то "эллинской империи", но всего лишь хотел увидеть более гармоничное сопряжение * интересов независимых греческих  полисов/городов-государств.
*Сопряжение - взаимосвязь чего-либо с чем-либо, непременное сопутствие, совмещение нескольких объектов, явлений.
  В видении нового глобального мира Александра греческое наследие стало всего лишь одним из строительных блоков всемирной империи. Пусть самым ценным и важным,