Когда семья Сонечки Пушковой переехала в новую квартиру, которую дали папе от завода, все были счастливы. В старом бараке с печным отоплением, где жили раньше, было тесно и холодно. Новая светлая теплая квартира была на четвертом этаже. Из окон зала был виден сквер, а из кухни и спальни обозревался двор с песочницей, парой качелей и волейбольной площадкой.
– Объявят субботник,– сказал папа, – посадим деревья, кусты…
– И цветы у подъездов весной разведем! – весело поддержала мама, счастливо щуря карие глаза.
– Жалко, в футбол играть негде, – вздохнул Толик.
– Как негде? – удивился отец. За новостройкой пустырь есть. Там пацаны вовсю мяч гоняют.
– Клёво! – обрадовался десятилетний сын, очень похожий на отца, такой же рыжий и конопатый.
Душу пятнадцатилетней девчонки переполнял восторг. Нравилось все: и микрорайон, и Дом культуры, и новая школа. Двухэтажное здание окружали березы и клёны, вокруг на огромных клумбах цвели георгины, астры, гладиолусы, львиный зев…
А вот девятый «В», в котором начала учиться Соня, совершенно не походил на предыдущий. Если в родном классе все были, как в книге о мушкетерах, один за всех и все за одного, то новый коллектив делился на группы.
Первая объединяла лидершу со свитой, девок под метр восемьдесят ростом, горластых, бесцеремонных, хамоватых. Группу зубрилок представляла четверка серых мышек, которые получали пятёрки на уроках, но на переменах сидели тише воды, ниже травы. Троечницы – «Болото» не удивляли ответами на уроках или особыми успехами в мероприятиях. Обычные девчонки из семей со скромным достатком, впрочем, таким же, как у Сони. Две спортсменки держались особняком. Их часто не было на занятиях, пропадали на сборах или соревнованиях. Мальчишек было всего шестеро. Самый высокий едва доставал макушкой до плеча лидерши.
Понятно, что в коллективе, где шестеро против двадцати пяти царил матриархат. При решении любых вопросов пацанов в упор не замечали. Зато девчонки часто вспоминали о высоких шалопаистых одноклассниках, не дававших скучать, которые ушли в училища после восьмого класса, оставив девок вариться в бабьем царстве, где шестеро низкоросликов – тихонь были не в счёт.
И надо было такому случиться, что все эти шибздики обратили внимание на новенькую и спорили между собой за право нести её сумку до дома. Соня в бывшей школе совершенно не пользовалась популярностью у пацанов, и попросту говоря, обалдела от такого внимания.
– Что делать? – как-то спросила соседку по парте – девчонку спокойную, ко всему относящуюся с легкой иронией. Лиля, высокая, с копной тёмных волос, с карими глазищами в поллица засмеялась в ответ: «Забей! На что тебе тупые недомерки?»
Сначала Соня пыталась выделить кого- то из пацанов, прислушивалась к ответам на уроках и болтовне на переменах, но ничего выдающегося не услышала. Очередному провожатому резко сказала: «Я пойду с Лидой, нам по пути, и никаких провожатых не надо. Скажи пацанам, пусть отвянут! "
Русоволосый татарин Рамиль, именно ему в тот день выпало счастье провожать новенькую, невысокую, с пухлыми губами и тёмными бархатными глазами под пышной челкой каштановых волос, болезненно сморщил лоб и отправился восвояси. Лида из болотной группы, полненькая, с блеклыми серыми волосёнками, невыразительными чертами лица остро взглянула в лицо попутчицы, но ничего не сказала.
Целый год они ходили в школу вместе, но на переменах почти не общались. Соне хватало разговоров с соседкой из группы лидеров. Благодаря Лиле была в курсе классных, школьных дел и даже сердечных привязанностей многих одноклассниц. Соне было не особенно интересно, кто с кем зажигал, но приходилось изображать заинтересованность ... Она понимала, что не нашла своё место в коллективе, качаясь между лидерами и болотом, так что общением с Лилей дорожила.
Но по-настоящему ей нравилась Аня Маркова из зубрилок – тихонь. Как она преображалась на уроках! Однажды Соня заслушалась, как та выразительно пересказывала параграф по истории, и какого было удивление, когда привела факты из биографии полководца, о которых не было ни слова в учебнике. Учительница похвалила и спросила, что ещё знает по теме. Отличница начала рассказать удивительные вещи. Потом села на место с пятёркой в дневнике.
– Да уж, – думала Софья, – здесь всё …вверх дном! Кто достоин настоящего внимания, сидит на "камчатке", а главенствуют наглые, модные девки, чьи родители – начальники или продавцы. …Достают для своих всё по блату...
Соне претила эта несправедливость, но осекала себя: «Ну, и что? Тебе какое дело?» Однажды увидела, как лидер подставила Марковой подножку, отличница растянулась на полу под дружный хохот. Первым порывом было подбежать, помочь встать, но, с к своему стыду, не сделала этого… Анюту подняли подружки, повели умываться в туалет. Вдруг Лида подбежала к Инке и громко, на весь класс, закричала: "Ну и тварь же ты! Чтоб тебя так же приподняло и грохнуло! Поймёшь тогда! "
Инка поднялась во весь свой почти двухметровый рост и прогремела: «Кто тут вякнул? Разным нищебродкам здесь слова не давали! Ещё разобраться надо, кто тварь, а вернее падаль вонючая с мамкой – алкоголичкой на пару!»
– Ин! Мы разберемся с ней! – отозвалась Ольга – блондинка с соседней парты. «Уроем, мало не покажется!», – поддержала смуглая, яркая красавица Марго, мать которой работала заведующей продуктовой базой.
Вдруг к Лиде подскочил Рамиль: «Не бойся, Горина, ничего они не сделают. Мы с Витьком и Серым проводим тебя!»
Слова тихого, незаметного парня поразил всех, кто был в тот момент в классе. Правда, удивление длилось мгновения. Потом лидерши громко заржали и решили не марать руки. «Не трогай г@вно, оно не воняет,» – подытожила группа модниц и успокоилась.
Поступок Рамиля пару дней вызывал толки у представителей разных групп, а потом всё забылось. Вошло в свою колею. Так же рулили лидеры, молчали зубрилки, уткнувшись на переменах в учебники, играли в карты пацаны на "камчатке". Уезжали на соревнования биатлонистки, обсуждало свои дела болото. Серой тенью скользила вдоль окон, поливая цветы, тихоня Маркова, дежурным было лень этим заниматься. Соня с Лилей находили новые темы для разговоров ... И почти никто не замечал, как изредка благодарными взглядами обменивались с Рамилем Лида и Аня – любительница исторических романов.
И вот наступил выпускной… Музыка, прощания, цветы, грусть и радость. …Впереди у каждого была своя дорога...
Шли годы, жизнь – ткачиха день за днем создавала своё полотно, вплетая нить за нитью, рождая самые причудливые и неожиданные подчас узоры, лики, живые картины.
На одной из них Инна – студентка, на другой – невеста, а потом мать с двумя детьми. Лицо бледное, глаза тусклые, синяк под глазом, рука в гипсе. Ей попался муж, как сейчас говорят, абьюзер… Портреты Ольги тоже менялись с годами. Из дивной белокурой красавицы превратилась в худую, измученную язвой желудка худышку, которую бросил муж, а взрослый сын отчалил за границу ... На другой картине изображена Марго на фоне серых стен. Она пошла по стопам матери. Окончила торговый техникум, а в тридцать пять лет оказалась в тюрьме за хищения в крупном размере...
Все, кто издевался над одноклассниками – тихонями, презирал малообеспеченных, задирал нос выше головы, поплатились за свои грехи. Такое открытие для себя сделала Соня, и сердце отозвалось болью. Действительно, у одной из свиты лидерши родился ребенок - инвалид, (он-то в чём виноват?), у другой муж ушел к молодой, а Зина, которая была у Инки на посылках, спилась и в сорок три года замёрзла в сугробе...
Насколько было известно Соне, судьбы девчонок – троечниц и спортсменок сложились по схожим сценариям. Учились в средних учебных заведениях, работали, выходили замуж, рожали деток, кое-кто уже катал в колясках первых внуков. Они не имели замков и крутых тачек, но каждая была счастлива по-своему. Лида с семей переехала в деревню. Они стали фермерами. Только о зубрилках – отличницах Софья ничего не знала. После школы уехали учиться в вузы других городов, на встречи выпускников не приезжали, а поиск в соцсетях не давал результатов.
В полотне жизни Софьи нежные мягкие краски менялись на мрачные, черные, потом цвета нитей снова стали светлыми и тёплыми... В техникуме нравилось учиться. На работе сначала все шло хорошо. Потом пришла любовь, но муж оказался пьяницей. Через пять лет пропил всё, что можно было пропить. Дочка родилась с глазной патологией, которую обещали исправить в восемнадцать лет. Соня развелась, растила девочку одна. Денег не хватало. Потом вышла замуж во второй раз. Жила в доме мужа. Родила двойню. Дочку от первого брака никто не обижал. С супругом и свекровью повезло. К небольшому дому сделали пристрой, в огороде поставили беседку. Софья развела розы. Свекровь называла тот уголок сада кусочком рая, и сноха была благодарна Богу за каждый прожитый день. Всем троим детям дали высшее образование. Когда приезжала в гости старшая с мужем и маленьким Антошкой, душа Софьи ликовала.
Как - то в Интернете на местном сайте увидела объявление о продаже слив. Решила взять пару ведер на варенье. Муж в тот момент приболел. Жена не умела водить машину, так что старенькая Лада осталась в гараже. Женщина поехала на такси. Спустя некоторое время выехали за город, добрались до ближайшего поселка. Водитель остановил машину возле дома, который напоминал небольшой средневековой замок. Настолько оригинальный и красивый, что Софья не сразу нажала звонок на столбике у кованных ворот с причудливыми узорами. Просто стояла и любовалась прекрасной архитектурой здания, резной беседкой во дворе, увитой виноградом с крупными кистями ягод. Разнообразие цветов на клумбах поражало, а ещё дорожки, выложенные двухцветной плиткой. Чуть поодаль, рядом с туями виднелся изящный белый мостик... За воротами стояла новая черная тойота.
Наконец, нажала звонок. Вскоре открылась дверь, в проеме возникла стройная мужская фигура среднего роста. Мужчина пропустил вперёд хрупкую женщину в домашнем наряде, похожем на богато украшенное кимоно. Хозяева подошли к решетке ворот, и Софья с изумлением узнала одноклассников Рамиля и Анну....
В красивой современной кухне у панорамного окна, вдыхая запах китайского чая с ароматами фруктов, она слушала исповедь бывшей отличницы и тихо радовалась за одноклассницу, время от времени подавляя в себе противные шепотки зависти.
И все же, уходя из богатого красивого дома, неся два ведра со сливами, за которые Анна не взяла денег, уже за воротами позволила в полный голос завопить чувствам изумления и зависти.
Ее поразил бывший незаметный одноклассник, который даже на татарина не был похож! Волосы были не чёрного, а серого, мышиного цвета, непонятно какого оттенка светлые глаза, мелкие невыразительные черты лица, тихий, едва слышимый на уроках голос, который в минуты волнения вообще пропадал, и тогда Рамилька стоял
Новых творческих удач.